Но люди ничего не замечали. Даже Эндрю и Джен видели в нем сперва калеку, а уже потом — человека.

Его мысли вернулись к Лили. Вот она, уж точно, воспринимала Ноа по-другому. Он был очень удивлен собственным поведением. С чего это он извинился перед ней за то, что произошло утром, и объяснил, почему так поступил? Он открылся Лили больше, чем кому-либо.

Ноа не знал, каким окажется его будущее, но уже понял, что, ничего не делая, просто не сможет жить. Армия не разбрасывается кадрами, тем более такими. Но нельзя отрицать, что из-за физической неполноценности его возможности теперь ограниченны.

Он перекидал оставшееся сено в загон. «Физическая неполноценность...» Ноа ненавидел эти слова. Так же как и другие: «калека», «инвалид». Он постоянно слышал их в свой адрес и был не согласен ни с одним из этих определений, однако ничего лучшего придумать не мог.

Тяжелее всего Ноа переносил то, что постоянно нуждался в помощи. Дойдя до амбара, он вздохнул и рассеянно почесал зудящую культю — все, что осталось от правой руки. Не так давно он командовал людьми, а теперь не может разрезать кусок курицы...

— Как дела? — Сладкий голос Лили заставил его обернуться.

— Что ты здесь делаешь?

Лили выглядела прекрасно в легком платье, которое делало ее талию невообразимо тонкой. Узенькие бретельки не морщили золотистую кожу, а ветер трепал подол юбки, притягивая внимание к обнаженным ногам, обутым в замысловатые сандалии. Ногти на ногах были покрашены в нежно-розовый цвет.

— Тебе и вправду не помешало бы научиться здороваться.

— Ты просто появилась неожиданно. Снова.

— Все равно нехорошо стрелять в безоружного.

Ноа рассмеялся, оценивающе разглядывая ее. Она была образцом женственности, и в течение нескольких секунд он делал то, что всегда делают мужчины при виде красивой женщины, — флиртовал.

Пока не увидел, куда упал ее взор.

— Ты сегодня в футболке, — мягко заметила Лили.

Черт, она всегда говорит то, что у нее на уме! Ноа продолжал смотреть ей в глаза. Рано или поздно она все равно увидела бы его культю. Уж лучше сейчас.

— С длинными рукавами слишком жарко.

— А это. — Она показала на его искалеченное плечо, конец которого был обтянут тканью.

— А это вроде как колпачок. Он защищает кожу. Да и смотрится, по-моему, лучше.

— Болит?

Прямой, но участливый вопрос тронул его, и он расправил плечи. Лили не отводила взгляд и не испытывала ни малейшего стеснения. Она, казалось, всё понимала, и это подавило внутреннее сопротивление Ноа.

— Иногда, — признался он. — Но по большей части это лишь фантомная боль.

Лили кивнула. Ноа не мог поверить, что сказал так много. Что заставляет его обсуждать с Лили Жермен вещи, о которых он раньше предпочитал не говорить? Надо будет разобраться.

— Мы с Джен сегодня ездили по магазинам. Купили материал для ее платья.

Его удивило, с какой легкостью она поменяла тему, не собираясь проявлять нелепую жалость, к чему он уже успел привыкнуть, и не лезть с дальнейшими расспросами.

— Это хорошо.

— Да.

Разговор зашел в тупик, и Ноа понял, что снова смотрит ей в глаза. Он никогда не встречал такую женственную и прямолинейную — сильное сочетание — девушку. Но на этом все заканчивается. Лили всего лишь возбуждает его любопытство, не более. А если бы она ему и понравилась, то какая женщина захочет такого мужчину, как он? Возможно, калека — подходящее слово. Его покалечила жизнь.

— Мне нужно работать, — заявил Ноа.

— О... Да, конечно.

Лили отошла было назад, но затем резко приблизилась, словно боялась передумать. Когда она подняла глаза, Ноа заметил, что на ее переносице появилась крохотная морщинка, и у него возникло непреодолимое желание дотронуться до нее. Да, Лили Жермен способна, при желании, стать опасной женщиной.

— Ноа, постой.

Последние несколько минут показали, что между ними все стало еще сложнее, и, если они оба собираются участвовать в свадьбе, им необходимо прийти к взаимопониманию. По спине Лили пробежал холодок, когда она представила, как они вместе будут ставить свои подписи, или позировать для фото, или сидеть рядом за столом. Ей нужен союзник, а не недоверчивый незнакомец.

— В чем дело?

— Я не хочу, чтобы все зашло далеко.

Он сдержанно засмеялся:

— Все и так уже зашло слишком далеко. Моя жизнь уже не будет прежней.

Лили подхватила:

— Ты уверен? А я пока мало что понимаю. И даже не знаю, что должна ответить.

— А у тебя хорошо получается, — заметил Ноа. Его зубы сжались, а глаза потемнели. — Ты очень спокойно говоришь о сложных вещах.

— Ты показался мне человеком, который ценит прямой разговор, — не дала запугать себя Лили.

— Да. — Он приподнял бровь, принимая вызов. — А в армии я настаивал на абсолютном повиновении.

— Ты скучаешь по этому? — Лили тоже вздернула бровь. — Некем командовать? Наверное, работа на Эндрю — совсем не то?

Ноа издал неопределенный звук и отвернулся. Она тут же подошла к нему, схватила за руку и развернула лицом к себе:

— Извини. Это было лишнее.

— Я не только отдавал приказы, но и выполнял чужие. Я же дослужился только до звания капитана. — Он одарил ее слабой улыбкой. — А Эндрю молодец. Он позаботился обо всем, что мне потребуется, до того, как я вернулся в Канаду.

— Из Афганистана?

Ноа покачал головой:

— Из Германии. Большую часть времени я лечился там.

— Но ведь он не навещал тебя? — Лили представила, что было бы, если бы ее мама наведалась к ней в гости. Наверное, она бы обрадовалась. Девушка поймала себя на мысли, что впервые за долгое время побеспокоилась, как там Жасмин.

Ноа оттолкнул ее руку:

— Я рад, что он не приезжал.

— Как? — изумилась она. — Когда твоя семья рядом, то...

Но он будто захлопнул створки раковины, прямо как при их первой встрече.

— Повидаться с родными можно, только если появляется опасность, что это в последний раз, — процедил Ноа. — Поэтому я рад, что Эндрю не пришлось приезжать.

Лили вдруг почувствовала себя маленькой, ничего не понимающей девочкой.

Кстати, интересно, как он умудрялся выполнять работу по дому, если весь день проводил на ранчо и возвращался измотанный?

— Я готова помогать тебе, Ноа. Хотя бы пылесосить пол или отвозить тебя куда потребуется. Зачем беспокоить Джен и Эндрю, когда у меня уйма свободного времени?

Ноа развернулся на пятках и зашагал обратно: