Вхожу в сверхскоростной режим, извлекаю свою СВД-С, ловлю щитовика в прицел через кухонное окно… Теперь, уже в обычном режиме, «отключаю» его способность и плавно нажимаю на спуск… С удовлетворением вижу, как пуля попадает прямо в лоб Измененному, и тут же упреждающим ударом гашу уже почти встрепенувшуюся силу Глушилки. Пробую застрелить ее тоже…

Не успеваю: кинетики не спят, и мне прямо в окно летит парочка подарков. Да не просто тяжелых или острых предметов, а самых настоящих гранат! Ни один человек не добросил бы их на такое расстояние, но кинетики могут и круче. В последний момент вхожу в сверхскоростной режим и пулей вылетаю из комнаты. Звон разбитого стекла и грохот двойного взрыва остаются далеко позади.

На автомате продолжаю блокировать Глушилку «лояльных», прячу винтовку в вещмешок, закидываю его на спину и бросаюсь к выходу из квартиры… Какое интуитивное прозрение заставляет меня, распахивая дверь, на всякий случай дернуться в сторону с уклонением? Именно оно, а не реакция: тут никакая реакция не спасла бы, потому что противник ничуть не уступает мне в скорости. Похоже, он ждал меня за дверью, чтобы ударить ножом. Не вышло.

Дальнейшее со стороны, наверное, напоминает схватку двух теней – не видно ничего, кроме размазанных мелькающих силуэтов. Оба работаем на сверхскорости, и никто из нас не имеет преимущества. С тем же успехом могли бы не насиловать свой организм экстрарежимом, а драться в обычном. Но тот, кто первый перейдет на него, неизбежно проиграет. К тому же при обычном режиме в бой могут вмешаться два кинетика, чьи жутко медленные шаги я слышу на лестнице. На третий этаж таким темпом они поднимутся минут через десять по нашему, бегущему как лань, времени. За эти десять минут все должно закончиться.

Мой противник, как и я, свое дело знает. Видимо, до изменения он был матерым профессионалом, обученным рукопашному бою как с холодным оружием, так и без. Начало схватки равное. Пара неглубоких порезов на руках у каждого – вот и весь результат. Эх, если б я только мог полностью сосредоточиться на поединке! Если б мне не приходилось постоянно давить способности Глушилки! Но стоит мне ее отпустить, как она заглушит меня. И тогда все, финиш. Стрелецкая казнь без шума и помпы, и не на площади при большом скоплении народа, а в подъезде в банальной поножовщине.

Время работает против меня, так что я рискую. Чуть-чуть раскрываюсь. Так, чтобы противник заметил, но ничего не заподозрил. Замечает. Играю я, видимо, натурально, так что «лояльный» принимает все за чистую монету и атакует. Почти удачно: я в последний момент дергаюсь в сторону, и его нож, вместо того чтобы войти мне под ребра по самую рукоять, просто вспарывает бок. Глубоко, но не смертельно. Однако порадоваться этому локальному успеху «лояльный» уже не успевает: лезвие его ножа не застревает в теле, а проходит навылет, так что инерция атакующего движения погашена не полностью, и он чуть проваливается вперед, открывая шею, в которую я и наношу колющий удар. Мгновение – и он падает к моим ногам, хрипя и пуская кровь изо рта.

Этот готов. Но из сверхскоростного режима надо выходить, иначе я кровью тут истеку. Выхожу. Боль в боку сильная, кровь течет неостановимо, и проклятые кинетики, судя по шагам, уже совсем близко… Наверняка у них есть еще гранаты. Перевязать себя я не успею, а для повышенной регенерации времени слишком мало. Плюсом к этим проблемам – Глушилка… Держать ее, чего бы мне это ни стоило, иначе последнего преимущества лишусь! Нет, ждать нельзя. Так меня просто прикончат. Атаковать сейчас, пока я хоть на что-то еще способен!

Вновь ускоряюсь и рву что есть сил вниз по лестнице. Навстречу летит граната. Очень медленно летит, небрежно отбиваю ее в сторону. Взорвется она примерно через полминуты по моему ускоренному времени, когда я буду уже далеко от места взрыва. Вот и кинетики – двигаются еле-еле и меня, похоже, не видят. Скорее покончить с ними, пока меня не вырубила повышенная кровопотеря! Подныриваю под руку одного из «лояльных» и всаживаю нож ему в живот, резким диагональным движением наношу длинную резаную рану и выдергиваю оружие. После такого не выживают. Второго бью снизу вверх под кадык. Длинное лезвие пробивает гортань и достает до мозга. Смерть мгновенная.

Брызги крови летят томительно медленно, и меня они не заденут – я уже несколькими ступеньками ниже постепенно оседающих на лестницу трупов «лояльных». И тут меня вырубает. Вернее, для начала вышибает в обычный режим. Рана, кровопотеря, схватка, слабость – все это нарушает мою концентрацию, и я не удерживаю Глушилку под блоком способностей. Зато теперь она удерживает меня. Все, теперь, кроме иммунитета к энерговоздействию, я, по большому счету, – обычный человек. Причем в очень поганом состоянии. Если у Глушилки есть оружие…

Эта мысль, мягко говоря, не вдохновляет. Спотыкаюсь на ступеньках, и только быстрые семенящие шаги спасают меня от того, чтобы кубарем покатиться по лестничному пролету. Прислоняюсь к стене. Пусть я уже не в сверхскоростном режиме, кровь бежит довольно интенсивно, отнимая силы, и, несмотря на всю мою крутость, я такими темпами вскоре стану трупом. Перевязать… Расстегиваю куртку и пытаюсь оторвать лоскут от рубашки. Не получается – слабость. Делаю вторую попытку, но слышу осторожные шаги по лестнице. Это может быть только Глушилка, больше некому – после взрывов и стрельбы вряд ли кто из жильцов рискнет высунуть нос в подъезд. Судорожно тяну из кармана пистолет, но из-за этого усилия все же теряю равновесие и падаю. Прямо на раненый бок. Аж искры из глаз – так больно! Но не качусь вниз по ступенькам – левой рукой успеваю схватиться за стойку перил.

А падение, оказывается, спасает мне жизнь: негромкий хлопок пистолета с глушителем – и пуля бьет в стену точно в том месте, где я только что стоял. Да, Глушилка вооружена не хуже заправского киллера. И это понятно: когда у тебя нет боевых способностей, приходится полагаться на оружие. Только у меня в правой руке тоже пистолет, и мой выстрел на секунду опережает ее повторный… Стреляет она, к счастью, плохо, и ее пуля лишь задевает мое левое плечо, в то время как моя прошивает ее лицо, попав в скулу.

Она падает. Мертва? Скорее всего, хотя гарантии нет – не в лоб же попал. Но давление, гасящее мои способности, исчезает. Хороший знак в принципе, только сейчас они мне ничем не помогут: к бою я все равно не способен. Надо быстренько сделать перевязку и убираться отсюда.

С трудом встаю, опираясь на перила. Шипеть от боли получается хорошо – не хуже заправской змеи. Делаю шаг вниз по лестнице, второй, третий… Движение скорее чувствую, чем замечаю, но реагирую мгновенно – выстрелом навскидку. На этот раз прямо в лоб, и пистолет со звяканьем вываливается из разжавшихся пальцев теперь уже гарантированно мертвой Глушилки.

Уходить! Но сначала перевязка, а то меня уже ноги не держат. Теперь без экстрима. Черт с ней, с надорванной рубашкой – в рюкзаке есть перевязочный комплект. Неловкими движениями снимаю его со спины и начинаю заниматься самолечением, молясь про себя, чтобы больше никто не появился. Успел. Перевязал. Туговато немного, но это даже лучше – кровь быстрее остановится.

Теперь прочь отсюда, и поскорее! Вполне возможно, что у них на подходе второй эшелон атаки… Вот только со скоростью у меня проблемы: чертова рана в боку идти здорово мешает – чуть пошире шаг, и сразу боль адская всю левую сторону туловища простреливает. А про то, чтобы бежать, можно смело забыть – сдохну на первом же десятке метров. Ковыляю, как намозолившая ногу черепаха. Ладно хоть за собой кровавый след не оставляю: кровь, конечно, еще продолжает течь, но уже не так сильно и остается в повязке. Пока остается. А вот с силами швах – «бензин» мой почти на нуле и может закончиться в любой момент. Тогда свалюсь прямо на улице. А чем это может для меня закончиться, ясно как божий день.