О Боже, он все о ней знает. Может, он знает также какого цвета ее нижнее белье? Хотя та часть ее существа, которая скрыта под одеждой, вряд ли интересует его. Его интересует ее голова, которой он уже почти овладел.

И не только головой. Он сумел коснуться ее сердца. Трагедия его семьи глубоко растрогала ее.

— У вас хорошие осведомители, господин Бхаттараи, — сказала она. — Но при чем здесь королевский дворец?

Он пристально посмотрел ей в глаза.

— Как я понял по вашим статьям, вы хороший психолог, — продолжал он. — Если выпадет случай, задайте королю какой-нибудь отвлеченный вопрос о моей семье и посмотрите на его реакцию. Ваше чутье поможет вам убедиться в правдивости моей истории.

Синтия задумалась над его предложением. И над своей тяжкой долей. Вот тебе и выходные без политики! Опять придется рыться в газетах и других бумагах, чтобы спасти чью-то жизнь.

— Неплохая идея, господин Бхаттараи, я постараюсь ее использовать, — наконец ответила она.

— Я заплачу вам за работу, — живо проговорил он. — Прилично заплачу, только помогите мне выбраться из беды.

— Об этом еще рано говорить. Посмотрим, что мне удастся сделать для вас.

Синтия снова задумалась, и пока она сидела, склонив голову, он встал, подошел к стене и нажал кнопку, спрятанную в центре декоративного цветка, украшающего стену.

— Я попрошу принести нам кофе или чаю. Что вы предпочитаете? — спросил он с улыбкой.

А замок снабжен техникой, подумала она. Выходит, постройка современная, только с претензией на древность.

— Чай, если можно, травяной, — ответила она.

— Уверен, что вы проголодались. — Он снова сел в кресло. — Ужин подадут в столовой, в полдевятого. К сожалению, вам придется пробыть моей пленницей до завтрашнего утра, хотя мне было бы приятнее считать вас гостьей. Если вы не против…

Синтия впервые позволила себе ответить на его улыбку.

— Что ж, я совсем не против превратиться из пленницы в гостью. Кстати, после ужина хотела бы просмотреть ваши письма.

В дверь постучали, и секунду спустя в комнату вошел один из ее похитителей. Он успел сменить костюм на шаровары и рубаху, подобные тем, которые были на хозяине, и выглядел теперь совсем другим человеком.

— Насколько я понял, пришло время подавать горячие напитки, — сказал он, улыбнувшись Синтии. — Что вы будете пить, мисс Спаркс?

— Травяной чай.

— У нас есть только мята и тульей. Что предпочитаете?

— Не знаю, что такое тульей, но готова рискнуть и попробовать, — ответила Синтия.

— Уверяю вас, не пожалеете, — вмешался Махеш. — Это индийский базилик, у индуистов считается священным растением. К тому же он обладает чудесными лечебными свойствами. И Хари специалист по его завариванию. А я буду молочный чай с имбирем и, как обычно, с медом. Спасибо, Хари.

— Не беспокойтесь, мисс Спаркс, снотворного в ваш чай я подкладывать не стану, — заверил, продолжая улыбаться ей, Хари. — Кому не мешало бы подложить снотворного, так это господину Бхаттараи. Он уже третьи сутки почти не спит, считает звезды.

— Хари, давай оставим в покое мои бессонницы. Лучше поскорее принеси нам напитки. Будь так любезен, — скороговоркой проговорил Махеш, и Синтия заметила, что он слегка раздражен.

Когда Хари исчез за дверью, Синтия вопросительно посмотрела на Махеша.

— Хари решил заменить мне семью, — сказал он чистосердечно. — Необыкновенно добрый, честный и преданный человек. Но я, как избалованный ребенок… — Он так же чистосердечно вздохнул. — Не люблю, когда меня контролируют, и бываю нетерпим. Увы. — Он помолчал. — У Хари, кроме меня, никого нет. Мои родители подобрали его десятилетним мальчишкой-сиротой, помогли окончить школу и колледж. К тому же, учась в колледже, он умудрился стать мастером по кун-фу и потом почти десять лет обучал боевому искусству мальчишек в одном из клубов Катманду. — Он развел руками и улыбнулся. — Вот такие у меня друзья, мисс Спаркс.

— А теперь, как я догадываюсь, он обучает своему искусству вас, — сказала она. — Так вот как вы проводите время в своем убежище в горах. Отрабатываете като.

Интересно, чем еще он занимается, живя в уединении? Здесь же можно умереть со скуки! Без телевизора, концертов и кино. Без компаний. Без женщин. Наверняка много читает. А может, у него есть возлюбленная, которая прилетает к нему на вертолете? Такая луноликая, миловидная непальская красавица…

— Не только. Я увлекаюсь живописью, пишу пейзажи. Читаю…

— И вы ни разу за три года не выбирались отсюда?

— Ни разу. И не потому, что боялся, что меня убьют. Я мог бы изредка, тайком выбираться отсюда, но мне этого не хочется. Просто в какой-то момент мне стало одиноко среди людей, — сказал он ровным голосом, без грусти и сожаления.

Синтии трудно было понять его чувства.

— И кроме этих двоих ребят, которые привезли меня сюда, у вас больше нет друзей? Вас никто не навещает?

— Нет. Остальные испугались и быстро забыли меня. Никому не хочется попадать в черный список короля. И я не осуждаю их. Это даже лучше для моей безопасности. Мне вполне достаточно общества Хари и Дипака, который был личным водителем и пилотом моего отца, а теперь работает у меня. И не только пилотом и водителем, но также моим личным шпионом. — Он рассмеялся. Впервые за весь вечер. И от этого его красивое, смуглое лицо сделалось еще привлекательнее.

Ее миф о круглолицей непальской красавице, тайком навещающей его, рухнул. И она тоже робко рассмеялась, хотя ничего особенно смешного в его словах не находила.

На несколько секунд повисло неловкое молчание, которое нарушил стук в дверь. На пороге появился Хари с подносом.

— Ваши напитки, — объявил он, ногой закрывая за собой дверь.

Синтия нетерпеливо заерзала в кресле.

— Сегодня в моей жизни два новых переживания: меня впервые похитили и впервые мне выпала возможность попробовать чай из священного растения.

— Очень надеюсь, что ни одно из них не разочарует вас, — сказал Махеш, бросив на нее короткий взгляд. — Я буду стараться изо всех сил изгладить те неприятные впечатления, которые остались у вас от начала вашего приключения.

Синтия дождалась, пока Хари поставит на стол два фарфоровых китайских чайника и чашки. Чайник и чашка нежно голубого цвета оказались перед ней, а белый чайник и белая чашка — перед Махешем.

— Самым страшным, признаться, была неизвестность, — сказала она. — Но с моей профессией можно ожидать чего угодно. А ваши ребята, господин Бхаттараи, были весьма вежливыми и заботливыми похитителями. И работали очень слаженно. — Она покосилась на Хари, и тот в ответ ослепительно улыбнулся ей.

— Спасибо, мисс Спаркс, мы старались не слишком напугать вас, — сказал он.