Бздынь! Белые осколки емкости, со всего маха брошенной об пол, разлетелись в стороны. Ух ты, в таком гневе Воронецкую я еще не видел, даже тогда, на лесной поляне, она держалась куда корректней. Ну насколько это слово вообще к моей новой подруге применимо.

– Чего творишь, малахольная? – раздался возмущенный голос Анисия Фомича, а после и он сам присоединился к нам, выбравшись из-за холодильника. – А? В чужом дому посуду бить? Совсем страх потеряла, ведьма?

– Ты меня еще поучи! – мигом вызверилась на него Стелла, ее ноздри раздувались, глаза сузились, и вообще она сейчас больше напоминала хищное животное, чем человека. – Тебе слова не давали!

– Я тут хозяин! – и не подумал тушеваться подъездный. – Дом этот под моей защитой, так что пужать меня не следует! Сейчас обчество кликну, от тебя одна шерсть останется!

– Шерсть? – заинтересовался я, вставая с табурета. – Это вряд ли, Анисий Фомич. Стелла Аркадьевна дама прогрессивная, за собой следящая, так что эпилируется, полагаю, с завидным постоянством. Разве что на совсем уж интимных местах какую особо изощренную стрижку имеет, да и то не факт. Нынче в тренде…

– Заткнись! – взвизгнула ведьма.

– Как скажешь, – покладисто согласился я, после сходил в кладовку, принес веник и совок, стоящие там со времен царя Гороха, и протянул ей. – Держи.

– Это что? – моя компаньонка, похоже, удивилась. – Это зачем?

– А ты угадай! – под злорадное хихиканье подъездного предложил я ей. – Стелла, ну, наверное, не для того чтобы ты на него села и улетела отсюда нахрен. Для этой цели я бы тебе метелку принес. Это для уборки. Намусорила – будь любезна навести чистоту. Стоимость разбитого, так и быть, возмещать не надо. Я добрый.

– Ты серьезно? – Воронецкая отчего-то ощутимо напряглась. – Ты хочешь, чтобы я подмела пол в твоем доме?

– Хочу? – я улыбнулся. – Нет, милая, просто-таки настаиваю на этом. И еще – позволишь еще раз себе что-то подобное, больше никогда порог моей квартиры не переступишь. Мы с тобой не муж с женой, не брат с сестрой, ты мне даже не любовница. Мы просто скованы одной цепью до поры до времени, но и только. Потому запомни – знай свое место, ведьма. Как следует мои слова усвой, хорошо?

– Вот это правильно! – одобрительно крякнул Анисий Фомич. – И это… Если в наш дом крысиную королеву запустишь, то я исхитрюсь, но тоже тебе какую гадость сделаю! Сама, поди, знаешь, что наше племя хоть и живет наособицу друг от друга, но, если что, всегда заодно действует!

Ну да, пугала она его чем-то таким, было.

– Мети, что смотришь? – Я снова уселся на табуретку и взял круассан. – А потом налей мне еще кофе и иди за стол. Так и быть, кое-что тебе расскажу. Но не столько, сколько собирался, и в этом ты сама виновата. Разозлила ты меня, душа-девица. Сильно разозлила.

А с веником-то владелица салона красоты управляться особо не умеет. Ну правильно, у нее там менеджеры по клинингу есть, самой ничего делать не приходится. Да и детство, видать, у нее безоблачное было, не трудили ее родители чрезмерно.

– Анисий Фомич, ты прости меня. – Я указал подъездному на свободное место за столом. – Со всей этой суетой я о твоей просьбе совершенно забыл. Ну той, что связана с Михейкой и рыжим котом.

– Ох, – покачал головой подъездный, карабкаясь на табурет. – Такой скандал вчера был, такой скандал! Хозяйка наконец заметила, что нету кольца, начала на мужа своего орать, что тот его стащил или девке блудной подарил, или, того хуже, пропил! А он-то и ни при чем! Нет, девка есть, это правда, когда хозяйка по работе в другой город уезжает, то она с мужиком тем так блудодействует, что стены трясутся! Но жена про нее на деле-то и знать не знает. Хотя, как мне думается, догадывается.

– Все вы козлы, – мрачно буркнула Стелла, сгребая осколки в совок. – Борода, потом скажешь мне, в какой квартире этот паскудник живет, я ему яйца отсушу нахрен!

– Не без того, – согласился с ней я. – Хотя кто бы говорил? Небось сама семей забавы ради разбила не меньше, чем чашек. И, кстати, вон еще два осколка лежат у стены. Не халтурь, Воронецкая, не халтурь!

– Я ведьма, мне можно, – зыркнула на меня исподлобья Стелла, но, высыпав уже собранные осколки в ведро, направилась туда, куда я ей показал. – Во мне инстинкт разрушения института семьи заложен изначально, мне чужое счастье видеть, как гвозди есть.

– Все равно нехорошо получилось. – Анисий Фомич глянул на круассан, потом на ведьму, и не стал его брать. – Неправильно. Кто у них там с кем шашни водит – дело не наше. Тем более что хозяйка тоже не без греха. Недавно днем заявилась, а с ней мальчонка лет на двадцать ее младше. Ох, что творили, что творили! Такая срамота! Но с колечком Михейкина вина, тут ничего не попишешь. Надо бы найти.

– Молодец баба, – одобрила слова подъездного ведьма. – Если уж грешить, так с молодым и горячим, а не с каким-то пеньком замшелым!

– Сейчас моя гостья приберется, после мы с ней попрощаемся и пойдем искать потерянную цацку, – сообщил я Анисию Фомичу. – Время у меня сегодня есть.

– Но его не слишком много, имей это в виду. – Стелла стряхнула последние осколки в ведро, поставила инвентарь к стене и тоже уселась за стол. – Сначала мы все же поговорим, хочешь ты того или нет, а после тебя ждет дорога дальняя, причем на метрополитене имени В. И. Ленина. Я тебя из вредности не повезу, а на такси ты в центр долго будешь из своей глухомани добираться.

– Поясни? – попросил я ведьму.

– Тебя Абрагим в гости приглашает, к двум часам дня, – с невыразимой сладостью прощебетала ведьма. – Перекусить и пообщаться. И сразу предупрежу – отказываться не рекомендую, аджины очень обидчивы. Один раз его приглашение не примешь – и кто знает, может ты его заведение вообще больше никогда на улице Фрунзе найти не сможешь. Так что – одевайся, Валера, обувайся, Валера, и марш-марш вперед! Но не раньше, чем мы с тобой закончим беседу, разумеется.

– Аджин? – заинтересовался Анисий Фомич. – Это кто же такой? Никогда о таких не слыхал! Иноземец, поди?

– Руки вперед вытяни, – попросила его ведьма. – Не лупай глазами, вытягивай давай!

Подъездный с сомнением посмотрел на меня, огладил бороду, а после неуверенно сделал то, о чем его попросила Стелла.

– Вот. – Ведьма взяла с тарелки два последних круассана, и положила их в ладони Анисия Фомича. – Держи и иди к себе, позавтракай. Кофе не предлагаю, знаю, что твое племя его не пьет. Дай мне с Валерой спокойно пообщаться.

– Ага, спокойно, – возразил ей подъездный. – Ну как ты опять начнешь посуду бить?

– Не начну, – кротко пообещала Стелла. – Проваливай!

– Смотри у меня, – спрыгнув с табурета, велел ведьме Анисий Фомич. – Если чего, то – у!

Он засунул хрустнувшие круассаны за отворот комбинезона, отправил в рот крошки, аккуратно пойманные ладонью, и скрылся под раковиной, аккуратно притворив за собой дверку шкафа.