Он высыпал на низкий столик серебряные монеты.

- Благодарю, - с милой улыбкой сказала Анаис.

- Извини, что я так долго не отдавал свой долг. Фемистокл слегка прокашлялся в кулак, чтобы скрыть смущение. - Честно говоря, Божественная, я совсем забыл про него. За последний год на меня свалилось столько дел! Просто голова идёт кругом!

- Вот уж не поверю! - возразила Анаис.

Она поставила стул почти вплотную к креслу, где восседал гость, и уселась так, чтобы её колени касались коленей Фемистокла.

- Сколько я тебя знаю, друг мой, твоя голова всегда была полна замыслов, больших и маленьких, - продолжила Анаис. - Ты всюду успевал в числе первых, всегда был на гребне событий. Ты даже вино не пил в светлое время суток, чтобы хмель не дурманил голову. Не думаю, что за те полтора года, что мы с тобой не виделись, ты стал меньше заниматься политикой. «Политика» была твоим любимым словечком даже в постели со мной. Интересно, ты и общаясь с женой щеголяешь этим словом?

- Ну что ты, Божественная! - Фемистокл рассмеялся. - Моя жена рожает мне детей и блюдёт мой очаг. О государственных делах я с ней не разговариваю. Зачем? У неё домашних забот хватает. К тому же Архиппе далеко до твоего ума.

Фемистокл легонько притянул Анаис к себе и нежно поцеловал в пунцовые уста.

Финикиянке этого показалось мало. Она перебралась на колени к гостю, обвив его шею руками.

После долгого поцелуя Фемистокл как бы между прочим поинтересовался у Анаис, появляется ли в её заведении знатный афинянин Эпикид, сын Эвфемида.

- Это твой друг? - спросила Анаис.

- Скорее наоборот, - вздохнул Фемистокл.

- Не стану лгать, знатные афиняне у меня бывают редко. Тех, кто часто заходит сюда, я знаю в лицо, но не по именам. Редко кто из эвпатридов называет своё подлинное имя продажным женщинам. Да это и не нужно. У нас всё как в лавке: пришедший платит деньги и получает удовольствие. Лишние формальности здесь ни к чему.

- Я назвал тебе своё имя при первой же встрече, если ты помнишь, - укоризненно промолвил Фемистокл.

- Я помню, - прошептала финикиянка. - Ты ещё сказал, что в будущем затмишь славой всех знаменитых афинян, живших до тебя. Ты много мне наговорил в первую нашу встречу, но я всё помню, клянусь Танит. Правда, у тебя почти никогда не было денег и я отдавалась тебе в долг под честное слово.

Анаис прыснула, прикрыв рот ладонью.

- Разве я тебя обманул хоть в чём-нибудь? - с шутливым вызовом поинтересовался Фемистокл.

- Нет, не обманул, - с уважением проговорила Анапе. И деньги принёс через несколько дней.

И стал заседать в совете Пятисот. Был стратегом. Затмил своим ораторским талантом всех афинских ораторов, даже Аристида. А ныне стал архонтом-эпонимом! Я горжусь тем, что была любовницей столь выдающегося афинянина.

- Почему была? Фемистокл удивлённо приподнял брови.

- Потому что у тебя больше нет на меня ни времени, ни денег, без всякой обиды в голосе заметила Анаис. Ты хотел стать первым гражданином Афин и стал им. Полагаю, теперь ты можешь подыскать себе женщину помоложе и покрасивей.

- Юных красавиц в Афинах, конечно, много, Божественная, но стоит тебе обнажить свою дивную грудь, и вся твоя красота для меня превращается в ничто! - Фемистокл так сильно стиснул финикиянку в объятиях, что у той захрустели суставы.

Анаис невольно вскрикнула.

В следующий миг она заглянула Фемистоклу и глаза и тихо промолвила:

- Может, уединимся в моей спальне? У меня новое роскошное ложе!

- Отличная мысль, клянусь Афродитой!- согласился Фемистокл.

Долгая разлука напитала тела такой истомой страсти, таким любовным огнём вспыхнули сердца, едва жадные взоры узрели наготу друг друга, что на какое-то время мир исчез, забылись заботы и полумрак спальни, пронизанный косыми лучами закатного солнца, наполнился звуками той лиры, которую во все времена настраивают двое, мужчина и женщина, побуждаемые к тому властным зовом прекрасной Афродиты. Увлечённые друг другом, Фемистокл и Анаис даже не заметили служанку, которая принесла на подносе фрукты и сладости, оставив их на трёхногом столе подле ложа. Там же служанка поставила небольшой сосуд с вином.

Когда Фемистокл бессильно откинулся на мягкие подушки с полнейшим умиротворением на лице, Анаис взяла со стола чашу с вином и протянула любовнику. Однако Фемистокл отказался и попросил дать ему навощённую дощечку и стиль.

Анаис выполнила просьбу, для чего ей пришлось ненадолго покинуть опочивальню.

Присев на край ложа, закинув ногу на ногу и потягивая вино из чаши, финикиянка глядела, как Фемистокл с серьёзно-сосредоточенным лицом выводит что-то острым костяным стилемна мягком воске. Иногда Фемистокл задумывался, покусывая плоский конец стиля, и тогда в его глазах появлялось выражение некого глубокомыслия, почти отрешённости от суетного бытия.

- Ты нисколько не изменился, - промолвила Анаис, держа край серебряной чаши у губ и слегка покачивая обнажённой ногой. - Даже в постели с женщиной не расстаёшься со своими грандиозными замыслами. Что ты пишешь? Очередную речь?

Фемистокл чуть заметно покивал головой, продолжая писать.

- Неужели ты можешь обдумывать речи, обладая женщиной?

- Могу, - буркнул Фемистокл.

- Значит, скоро толпа афинян опять повалит на Пникс. - Анаис поставила недопитую чашу с вином на стол.

В её голосе не было ни радости, ни особых восторгов.

Фемистокл завёл было речь о том, какой важной чип Афинской республики будет грядущая экклесия какие большие надежды он связывает с ней, но, заметин, что Анаис слушает его с невниманием, сменил тому:

- Утром при встрече ты сказала, что я нужен тебе по какому-то важному делу. Излагай своё дело. И помогу, чем смогу.

Анаис вновь забралась на постель и обняла Фемистокла сзади за плечи, тесно прижавшись.

Она поведала про свою племянницу Гнафену, которая с её помощью выкупилась из диктериона и собралась замуж за довольно богатого афинского ремесленника, мастера по изготовлению мебели.

- Этого человека зовут Филокл. Он делал столы, стулья и ложа, а также сундуки и ларцы для того диктериона, где до поры пребывала Гнафена. Там-то они и познакомились. Филокл очень порядочный и трудолюбивый человек, два года тому назад он схоронил жену. Его дом и мастерская находятся на Диомейской улице. Я была у него дома и осталась довольна тем, как Филокл ведёт хозяйство. Он унаследовал мастерскую от отца как старший сын. У него есть двое младших братьев, один - моряк, а другой недавно стал эфебоми служит теперь в какой-то пограничной крепости. Но главное, - в голосе Анаис появились умилительно-восторженные нотки, - Филокл и Гнафена с первого взгляда полюбили друг друга. Филокл приложил столько усилий, чтобы Гнафена обрела свободу. Его родители не против брака: они видели Гнафену и она им приглянулась. Однако, дабы дети стали полноправными гражданами Афин, нужно, чтобы моя племянница стала афинянкой через формальное удочерение. Гнафене необходимо попасть в эти, списки свободнорождённых афинянок. Ты понимаешь, о чём я говорю?