– Один к одному. – Шурик, который и умудрился неведомо как добыть спирт в медсанчасти, подозрительно уставился на деда. – И если сольешь, голову откручу!

– Больно надо! – Хозяин скрылся в прихожей. – Больно надо…

– Больно, но надо! – хохотнул Тополь.

– Ну, так я раздаю? – вновь начал тасовать карты Кот.

– Да погоди ты! – Я достал с полки граненые стаканы. – Пальцы толком не гнутся, дай хоть согреться.

– Так и скажи, что трубы горят, – усмехнулся картежник.

– Прям, горят, – скривился я. – Замерз, как цуцик.

– Дед идет, – предупредил нас стоявший в дверях кухни Шурик.

– Спирт. – Иван Петрович выставил на стол запотевшую двухлитровую пластиковую бутыль.

– А горячее? – сглотнул слюну неравнодушный к выпивке Виталик.

– Минут через десять сын принесет, – ответил внимательно оглядывавший кухню хозяин. Боится, что дебош устроим? Или потырим чего?

– Да ты погоди, – остановил деда Кот. – Тут подозрительных личностей не видно было?

– Не считая нас, само собой. – Скрутив крышку, я начал разливать разбавленный спирт по стаканам, но вдруг нахмурился. Понюхал бесцветную жидкость – да нет, спиртом пахнет. Одно непонятно: если спирт водой разбавлять – жидкость, как ни крути, хоть чуток, но нагреется, потому как тепло, по-любому, выделяться в этом случае должно. Химический закон. А тут – пластиковая двухлитровка как из холодильника. Либо с химическими законами завал начался, либо это вовсе не наш спирт. Но запах…

– Не было никого из подозрительных. По дороге, может, и проезжал кто, но к нам не сворачивал.

– Иван Петрович, а выпейте с нами, – предложил я, напряженно размышляя, что именно не нравится мне в этой ситуации. Ну, впарил дед нам вместо качественного спирта какой-то денатурат. Каждый крутится, как может. Не убивать же его теперь за это, с кем не бывает. Но… Вот! Денатурат! – Стас, будь добр, достань еще один стакан для нашего хозяина.

– Не пью я, – резко отказался старик. – Возраст не тот.

– Да пять капель, чтоб спалось крепче. – Я набулькал полстакана подозрительной жидкости. – И для здоровья полезно.

– Нет, и не уговаривайте! – Иван Петрович попятился к двери.

– Я понимаю, что мы с вами еще не в том состоянии, чтобы дойти до этого вопроса, – глянув в глаза перегородившему дверной проем Ермолову, улыбнулся я, – но… Вы нас не уважаете?

– Лед, чего пристал к человеку? – одернул меня Петров. – Не хочет…

– А придется, – правильно истолковав мой взгляд, Шурик легонько подтолкнул хозяина в спину.

Тот, споткнувшись, пролетел через кухню и едва не врезался в стоявшего у стены Тополева. Стас непонятно с чего влепил старику правой и завалившийся на спину хозяин рухнул на пол.

– Да что с вами такое? – вскочил на ноги Петров. – Совсем охренели?

– О! Це гарная штука! – присвистнул вдруг Кот, в тусклом свете лампады, разглядевший выпавший из руки потерявшего сознание старика тупорылый револьвер. – Вот дает старый!

– Да он как рванет, и раз – пистолет в руке! – Тополев хлебнул воды из стоявшего на умывальнике кувшина. – Ну, я ему, как учили, прямой в челюсть…

– Готов, – опустившись на колени рядом со стариком, я увидел неестественно вывернутую шею.

– Во блин, не хотел! – расстроился Стас. – Но у него ж волына…

– На хозяйской половине слышно было? – подхватив АК-74, Кот подошел к Шурику.

– Вряд ли, – задумался здоровяк. – Стас его технично завалил.

– Тогда вяжем сына, – сразу просек тему Петров. – Только живым. Неизвестно, сколько там народу.

– Это мы чего? – подавился водой Тополь. – Нашли, что ли?

– Лед?.. – уставился на меня Виталий.

– А че я? Спирт он не наш принес. Ну, думаю, пусть выпьет с нами, а то еще траванемся денатуратом каким.

– Ты свой спирт от чужого уже на глазок отличаешь? – не на шутку удивился Шурик.

– На запах. – Я поднял с пола двустволку. – Сын-то хоть выйдет? Или сразу группа поддержки завалится?

– Выйдет, ситуацию пробить однозначно захотят.

– Стойте, а может, дед просто ствол достал, чтобы мы от него отстали? Сказал, мол, пить не буду – и не буду, – предположил Кот.

– Сам-то веришь в это? – Приоткрыв дверь в прихожую, Шурик выскользнул из комнаты и вновь вернулся уже с нашей одеждой. – Ага, этот божий одуванчик без задней мысли с собой эту дуру взял. Купить нам хотел предложить, наверное. Может, кстати, те караваны вовсе не в Еловом, а здесь останавливались. Тут к ним попутчики напрашивались, и вся недолга…

– Нам-то зачем отраву подсунуть решили? – понюхал стакан со спиртом Кот.

– У нас стволов одних…

– Тихо! Идут…

Несший на подносе супницу с горячим борщом хозяйский сынок даже пикнуть не успел, когда его очень жестко встретили в дверях кухни Кот и Ермолов. Супницу тут же передали по цепочке на стол, а спеленатого парня уложили на пол рядом с мертвым стариком.

– Проверьте кляп, – посоветовал Шурик, прежде чем вернуться к выходу в прихожую.

– Нормально. – Петров подергал торчащую у парня изо рта кухонную тряпку. – Стас, иди к Шурику. Кот, полей его водой. О! Очнулся! Крепкий, зараза.

– У этого финка и ПМ. – Обшарив карманы, я выложил на стол оружие и отметил, как расширились глаза парня, когда он увидел лежащий рядом труп. – И кастет.

– Джентльменский набор, – усмехнулся Виталик. – Слушай сюда! Ответишь на вопросы, доживешь до утра. Не ответишь, начнутся серьезные проблемы со здоровьем, и до утра точно не дотянешь. Два раза один и тот же вопрос не повторяю. Запираться не советую. Усек? Тогда поехали. Сколько там людей и чем вооружены. Что? А кляп! Это не проблема.

Кот приставил к горлу парня его собственную финку и выдернул тряпку.

– Сколько?

– Что вы…

– Заткнись! Сколько?

– Мы…

– Отвечай!

– Я не знаю… – Пару раз получивший по морде парень пытался говорить шепотом, но, судя по бившей его крупной дрожи, нервы у него были на пределе.

– Кляп, – распорядился Петров и забрал у Кота финку. – Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

– Да перестань ты, – остановил его я.

– Чего еще? – удивился Виталик.

– Ткнешь не туда, и загнется.

– И что делать?

– Что, что… – Кочергой сбив защелку, я распахнул дверцу печки. – Кляп проверьте, чтоб не заглотил, и суйте руку.

– Добрый мальчик, – странно усмехнулся Кот, но послушался. Впрочем, приводить эту угрозу в действие почти что и не пришлось. Стоило плясавшим на березовых поленьях языкам пламени обжечь пальцы хозяйского сынка, как тот сразу же начал мычать и трясти головой. – Все, что ли? То-то же.