– Идите все к чёрту, – отозвалось приглушённо откуда-то издалека.

– Так, может, что-нибудь приготовить? – робко предложила Ленка.

– А у нас не из чего! – радостно сообщила Элиза Анатольевна. – Есть только кошачьи консервы и овсянка.

– А мне не плотют, чтоб я ещё и по магазинам бегала, – тоже издалека, но поближе, прогудела «борчиха».

– А тебе сколько раз предлагали платить? Сама же не желаешь.

– А я не нанималась сумищи таскать! Один ваш троглодит сколько жрёт? Всё жрёт и жрёт, разожрался совсем.

– Это ты про Макса? Ма-акс, слышал? Махрутка говорит, ты нас вконец объел.

– Да не! Чего я, дура какая, про Макса Алексеевича такое говорить, да чтоб он услыхал? Про бегемота вашего речь-то веду.

– Он не бегемот, а кот.

– Чего я, котов не видела?

Лена постояла, поскребла ногтём кончик носа, да и потопала искать кухню.

– Мам, я пошёл, – давешний мужик, на ходу завязывающий галстук, но уже в рубашке, вывернул из-за какого-то угла неожиданно, совсем по-хамски задев Ленку плечом.

Глянул сверху вниз сердито – оказалось, что он выше едва не на полголовы, а она сразу и не заметила, – хмыкнул непонятно и, обойдя её по широкой дуге, будто заразную, опять исчез.

И вот чем, спрашивается, не угодить успела? Правильно в каком-то фильме сказали: у богатых свои причуды. Ну да и пёс с ними.

[1] Имеется в виду Горбачев М.С., последний Генеральный секретарь ЦК КПСС, первый и единственный президент СССР

[2] Ким Кардашьян – американская звезда реалити-шоу, актриса, фотомодель, получившая известность, в том числе, благодаря выдающимся ягодицам.

Зима в этом году выдалась какая-то не местная, будто забрела случайно с Северного полюса или из Сибири. Ни тебе привычной городской слякоти под ногами, ни дождя мелкой колкой крупкой на голову, зато снег который уже день валил крупными картинными хлопьями, притом ещё и подмораживало эдак всерьёз, даже в углах пластиковых окон инистый узорчик нарисовался. И выбегать на улицу, чтобы на звонок ответить, совсем не хотелось, но пришлось, потому что Светланка так и будет наяривать, пока не отзовёшься, а в магазине телефон даже доставать нельзя, Митрофанова, администраторша, мигом оштрафует «за простой», да ещё хозяйке нажалуется.

– Ну что там у тебя? Только побыстрее, времени совсем нету, я на минутку выскочила, – выдохнула Ленка, воровато прикрывая телефон ладонью и натягивая куцую куртейку, в которой товар разгружала, на голову, чтобы уши не поморозить.

Облачко пара на секунду повисло перед носом и растаяло, словно дразнясь. Дома, наверное, сейчас тоже снег валит, Мухлонька вся белая, только тропка на другой берег синеет. А мама, наверное, уже купила у егеря дяди Славы ёлку. Или ещё нет? До Нового-то года всего ничего осталось, а с другой стороны, не так уж и мало, две недели почти…

– Некоторым всегда некогда, – протянула Светланка. Хорошо ей в интернетах сидеть, не холодно совсем. – Ну что, устраивают тебя Петровы?

– Конечно, устраивают, – с энтузиазмом отозвалась Ленка, переступая «рабочими» сабо, так и норовящими свалиться и утонуть в снегу, на ногах-то носки толстые, самовязанные. А как иначе? В магазине вечный сквозняк по полу, а в ботинках нельзя, Митрофанова ругается.

– Ну да, о твоих трудовых подвигах я наслышана, – хмыкнула подруга. – Элиза уже звонила и горячо благодарила, что я нашла такую «золотую девочку». Квартиру вылизала, всех накормила, пшено перебрала и розы посадила. Как тебе старушка, кстати? Мировая бабка, согласись.

– Никаких роз я не сажала. И Элиза не бабка, она классная, ты не представляешь просто! Мы когда пили чай с ней и Махруткой…

– Кто есть Махрутка?

– Да это «борчиха», то есть Марина, сиделка. Или медсестра, что ли? В общем, она Элизе Анатольевне уколы делает и массаж. А ещё давление с сахаром меряет каждый день.

– Ответственная работа, – оценила Светланка. – Ну так и что случилось, когда вы чаи гоняли?

– Она нам про алмазы рассказывала. Ну, например, как отличить подделку от натурального. А ещё, представляешь, существуют дуплексы! Это когда верхняя часть камня настоящая, а нижняя, та, что в зажимах, например, кольца, фальшивая. На них ещё бывает клеят зеркала, чтобы…

– Актуа-альная информация, особенно для меня. Когда в следующий раз пойду покупать алмазы, непременно воспользуюсь.

– Да ну тебя! Это же на самом деле любопытно очень, – обиделась Ленка. – Элиза Анатольевна столько знает и так рассказывает интересно.

– Ясно, в придачу к дядюшке я тебе всуропила тётушку. Лен, ты только не забывай у Макса денежки брать, ладно? Любовь любовью, а денежки – это в нашей жизни главное.

– Какая любовь? К кому любовь? – перепугалась Ленка.

– Ну не к Максу же. Это в его матушку ты, похоже, влюбилась.

– Это да…

– «Это да» что?

– Знаешь, Светланк, – Лена оглянулась, не слышит ли кто, почти совсем спрятав трубку в ладонях, залезла в куртку поглубже – я этого вашего Макса боюсь. То есть, не совсем боюсь, но так… побаиваюсь.

– Кусается? – деловито уточнила подруга.

– Ещё нет, но почти. Он, похоже, вечно злой, как чёрт. Я, правда, его всего два раза видела, в первый и вчера ещё. Пришёл аж серый весь, ну видно же, что устал. Я ему говорю: «Давайте ужин подогрею», а он как зыркнет! Вот честное слово, у меня сердце в пятки ушло.

– Да-а, тяжела ты жизнь коммерсанта. Но не трусь зазря, он даже и не лает обычно. Интеллигенция, понимаешь! Не то, что мы с тобой, крестьянская кость.

– Это ты кость?

– Девушка, а, девушка, вы из магазина? – послышалось сбоку деловитое.

Ленка не сразу догадалась обернуться. Подойди кто сзади, со стороны чёрного магазинного хода, она бы, конечно, не удивилась. Но как раз сзади-то никого и не было, только тяжелая, оббитая стальными листами дверь, подпёртая ломиком, чтобы не захлопнулась. Справа глухая стена автобазы, возле неё переполненные мусорные баки, подванивающие гнильцой даже на морозе. Слева наглухо закрытые ворота, прямо ещё одна стена, но уже складская.

– Девушка, я вас спрашиваю! – нетерпеливо напомнила дама в норковой шубе до пят и норковой же шляпе.

– Меня? – невесть зачем уточнила Ленка, оглядываясь на чернеющий коридор за железной дверью. И откуда это тётка только взяться могла? Главное же, на снегу никаких следов, кроме утоптанного Леной же пятачка. – Я да, я из магазина.

– Девушка, посмотрите на меня вменяемо! – строго велела дама. – У вас в магазине авокадо есть?

– Чего?

– Авокадо. Это фрукт такой.

– По-моему, это овощ.

– Так есть или нет?