минут, парень нашёл дом Глеба и сильно, несколько раз, постучал ему в дверь. Мужчина открыл, улыбнулся и дал Вите ключи. Дверь захлопнулась быстро, Виктор даже не успел ничего сказать. Он надеялся, что Глеб предложит ему переночевать с ним в красивом кирпичном доме. Стучать второй раз было как-то неловко, поэтому парень поспешил в бывший дом Альберта Валерьевича. Сразу же, по приходу, Витя включил во всём доме свет, проверил каждый уголок на наличие монстров и, окончательно убедившись в том, что дом чист, закрыл двери. Вечер тянулся долго, телевизор не отвлекал от мрачных мыслей, которых в голове у парня было предостаточно.

Часы пробили одиннадцать вечера. Виктор лежал в кровати, в кромешной тьме. Было очень тихо, лишь песня сверчка на улице разряжала эту гнетущую обстановку.

Осознание пришло не сразу, Виктор лежал долго и вслушивался в песню, пока до него не дошла вся суть ситуации.

«Если я слышу сверчка на улице, значит я не закрыл окно» — промелькнула мысль в голове.

Холодок пробежал с затылка, а затем перепрыгнул на спину к парню, пальцы рук задрожали. Витя привстал с кровати, робко поставил ноги на пол и, аккуратно крадясь, подошёл к окну. Резким движением он закрыл его и повернул ручку. Теперь он в безопасности, парень выдохнул с облегчением и гордо пошёл к кровати. Стук в окно. Тихий, робкий, а затем уверенный и озлобленный. Виктор замер посреди тёмной комнаты, медленно повернул голову в сторону окна, пытаясь хоть что-то разглядеть в непроглядном мраке. По стеклу провели чем-то острым. Парень понял это по характерному звуку. Холод сковал молодого человека, он попятился к кровати и неслышно забрался под одеяло. Обречённость, безысходность перед лицом непонятного существа за окном — Виктор чувствовал себя маленьким мальчиком, который испугался выдуманного чудовища и забрался под одеяло, предполагая, что оно его защитит. Только это существо не было выдуманным. Оно стояло там, парень знал это. Стуки по стеклу не прекращались. Под одеялом было и жарко, и холодно одновременно, по щекам текли слёзы, а колени предательски дрожали.

«Нужно было пешком идти в соседнюю деревню, нужно было уезжать сразу, почему я остался» — крутились мысли в голове парня.

Внезапно стуки прекратились. Виктор вытащил голову из-под одеяла и, не открывая глаз — уснул.

Проснулся рано, но на улице уже рассвело. Не теряя ни минуты, парень оделся, поел и побежал к дому Глеба. То, что он там увидел, навсегда врезалось ему в память. Окровавленная голова Глеба высовывалась из разбитого окна. Глаз не было, вместо них зияли две тёмные впадины. Шея была разорвана и насажена на большой осколок, бывший некогда нижней частью окна.

Виктора затошнило, он отвернулся и поспешил в дом напротив, к молодой семье — рассказать, что случилось.

Дверь открыл Олег — отец семейства. Он впустил парня в дом, напоил чаем и выслушал. Сказал, что вызовет полицию, когда доберётся до работы. Работал он на ферме в Семёновке, ездил туда каждое утро с коллегой, который забирал его на повороте.

Олег вышел из дома.

«Наверное пошёл посмотреть на Глеба» — подумал Виктор.

Из спальни вышла Марина, которая только что проснулась. Витя сел за стол и рассказал ей о случившимся.

— Оно знает, что ты его боишься и, скорее всего, оно тебя учуяло, но вот что непонятно, почему оно пошло к Глебу? — спросила она.

— Откуда я знаю, может, он как и я, забыл закрыть окно?

— Глеб не мог забыть, он сам нас учил бороться с этим.. — она задумалась. — А что если он спас тебя от этого?

— Ты знаешь, что «это»?

— Нет, но Олег рассказывал, что видел, как ночью оно разбило лампочку на столбе.

— И что рассказывал? — Виктор опёрся подбородком на кулак и наклонился в сторону Марины.

— Высокое, говорит, ноги и руки тонкие, а туловище горбатое, головы не видел, да и неизвестно, есть ли она вообще.

Виктор поморщился.

— А куда Олег пропал? — парень оглянулся по сторонам.

— На работу поехал, в Семёновку, — ответила Марина.

— Господи! — Виктор с отчаянием посмотрел в сторону выхода. — Я же мог уехать с ним!

— Да иди пешком, тут не очень далеко.

— Пешком? — удивлённо переспросил парень. — После того, что было сегодня ночью, я даже близко к лесу не приближусь.

Виктор поблагодарил Марину за завтрак и беседу, а сам пошёл обратно в дом. На окне в комнату, где он спал — были царапины, довольно глубокие. Один, даже слабый, удар по стеклу с лёгкостью бы разбил его вдребезги.

На улицу приехала карета скорой помощи. Два крепких санитара упаковали бездыханное изуродованное тело Глеба в непрозрачный чёрный мешок и погрузили в машину. Но Витя заметил одну очень странную вещь — никаких вопросов со стороны медработников не было, будто бы для них это обычное дело, забирать столь ужасные человеческие трупы из этой деревни. Более того, в течении дня ни одна машина полиции не подъезжала к дому Глеба и ни один доблестный служитель закона не опрашивал местных жителей. Витя пытался договориться с санитарами, чтобы они вывезли его из деревни, на что получил категорическое "нет, не положено", и даже предложенные им деньги не решили проблемы. Тело увезли.

Гнетущее чувство безысходности напало на парня: он искренне не понимал, почему же сельчане ничего не предпринимают, но стоило ему лишь заговорить об этом с ними, как те сразу же переводили тему и старались избавиться от назойливого юнца.

День прошёл быстро: Витя, опасаясь каждого шороха и подозрительно поглядывая в сторону леса, прогулялся по огороду, поговорил с сёстрами Орловыми, а вечером решил зайти к Марине.

С ней он просидел приличное количество времени и не заметил, как часы пробили девять вечера.

— Пойду я, наверное, — сказал Витя, — время.

— Где же Олег? — Марина нервничала. — Точно, у Борьки день Рождения, он пьяный приедет, ой, а как же он домой-то пойдёт?

— Не переживай, может они его к дому подвезут? — пытался успокоить девушку Витя.

— Не бросай нас здесь одних, прошу тебя, — Марина схватила парня за руку. Спустя несколько минут уговоров он согласился.

Они долго сидели, пили чай и беседовали. Виктор то и дело, старался разузнать о таинственной причине постоянного пребывания людей в этой проклятой деревне, но только лишь заслышав подобные вопросы, Марина резко обрывала парня и умоляла закончить этот разговор.

— У вас люди мрут, как мухи, — возмутился он, — а вы сидите сложа руки?

— Мы тут сами две недели живём, я не знаю ничего. Нам Глеб сказал, что всё исправит, — тихо сказала она.

— Ну, —