Часам к девяти вспомнила, что даже не завтракала. Живот жалобно заурчал, требуя его наполнить.

— АсДолли, а что в том коробе, который мне принес местный селянин? — вспомнила я о подарке Иралия.

— Он в кухне, в стазисном ларе. Открывать тебе самой, хозяйка. Но мы с домом подумали, что стазис не помешает, — пояснила Дух дома.

Я уже почти не удивлялась волшебству нового мира. Стазис, так стазис.

— Значит, идем смотреть подарки. Надеюсь, там есть что-то съестное. Готовить мне сегодня уже совсем не хочется. Ура! — возликовала я.

Тут были мясной пирог, домашний хлеб, пару банок солений, вареную картошечку с маслицем и овощное жаркое в небольших глиняных горшочках.

Разобрала все гостинцы, вспоминая добрым словом заботливых селян. Что-то убрала в стазисный шкаф поменьше, что-то оставила поужинать на сегодня.

К изменениям на кухне привыкла довольно быстро. Стазисные шкафы оказались для меня незаменимой вещью, управлялись они парой кнопок: синего и красного цветов. Холодильник также стоял на своем месте. Но в нем почти ничего не осталось. Наоборот, многое перенесла в стазисный шкаф, который, как мне показалось, намного лучше подходит для хранения продуктов.

Вскипятив чайник на магической плите, заварила чай и с удовольствием поела картошку с мясным пирогом. Посидела на террасе с чашечкой чая и отправилась спать. Составила план на завтра, сколько всего нужно было сделать. Но… С утра всё пошло совсем не так, как я хотела.

Я успела лишь позавтракать остатками пирога, когда услышала сильный стук в дверь. Колотили так, будто бы желали снести её напрочь.Подойдя  посмотреть кому же помешал сей предмет, на пороге увидела лишь взъерошенного испуганного мальчишку.

— Госпожа Ведьма! Идемте скорее! Олия упала с дерева! Она же помрет! Спасите сестренку! — кричал он, не останавливаясь.

Я недоуменно посмотрела на мальчугана.

— Ты кто? — спросила я.

Неожиданный визитер быстро произнес:

— Кирри меня зовут, госпожа Ведьма. Так вы идете? — чуть не плача спросил он.

— Дашь мне минуту? Сейчас соберусь, — ответила я.

Быстро сбегала в лабораторию, взяла свой чемоданчик, с которым обычно ходила к соседским бабушкам. Чего там только не было: зеленка, бинты, таблетки первой помощи, капли и настойки собственного приготовления.

Подходя к входным дверям, заметила рогатую треногу, на которой висела моя куртка.

“Надень, лишним не будет, сегодня прохладно”, — услышала я голос АсДолли в своей голове.

“Спасибо”, — сказала я, накидывая на себя куртку и кроссовки, стоявшие рядом.

— Идем, где говоришь твоя сестренка? — поинтересовалась я у мальчика.

— Тут близко, — выдал взволнованный ребенок. — Далин побежал за родителями, а я к вам.

Шли мы и правда не далеко, прямо на опушке леса, сидела плачущая девочка лет семи. Оглянувшись на свой дом, я поняла, что малышня из любопытства подглядывала за мной.

— Мы не хотели сделать плохого, — заверил меня Кирри, — да и не увидели мы ничего. Только залезли, как подул сильный ветер, и Олия не удержалась.

Я строго посмотрела на мальчика и склонилась над его лежащей сестрой.

— Поговорим об этом после, — сказала я.

Множество ссадин, одна глубокая рана на ноге и вывих руки. Таким был мой вердикт. Решила использовать свою новую ведьмовскую силу. Попробовала найти нити магической энергии, которыми был полон мир. И верно, всё как говорила АсДоулин, светящиеся линии, льнувшие ко мне, словно сами нуждались в моей помощи.

Первый раз воспользоваться магией было непросто, но уже через пару минут, я поняла, что магия сама просится в руки. Она жаждет помочь мне излечить девочку. Как-то интуитивно, обезболила вывих и рану на ноге. И решила немного заговорить ребенка:

— Привет, я Злата. А ты у нас кто?

— Я Олия. Простите, мы не хотели ничего плохого, — тихо произнесла бледная девочка.

— Это место непростое, тут кругом магия ведьм. И она не любит, когда за ней подглядывают, — пояснила я, смазывая раны антисептиком.

— Больно! — вздрогнула малышка.

— Что тут происходит?! — услышала за спиной мрачный мужской голос.

— Это папа, — испуганно прошептала она.

Отвлекаться сейчас мне было совсем некогда. И я сказала довольно строго:

— Кирри, объясни отцу, что произошло, и зачем вы полезли на дерево.

Подумала и добавила немного магии: пусть поведает родителю правду.

Было ли мне жаль мальчишку? Наверное, да. Думаю, от отца им влетит так, что озорники не смогут некоторое время. Но и спускать нельзя такие шалости. Магия дома могла и серьезнее наказать, не посмотрев, что перед ней дети.

Кирри немного посопел и начал свой рассказ. Я же почти не слушала его слова, была полностью занята лечением девочки.

Когда все ссадины были залечены, рана на ноге уже не смотрелась так плохо, приступила к вывиху локтевого сустава. Опять же с помощью магии я безболезненно вправила кость. И тут же закрепила руку небольшой толикой стазиса.

Олия за это время даже не пикнула. Лишь до крови прикусила губу, которую после пришлось лечить.

— Молодец, — похвалила девочку. — Забегай завтра, я проверю руку и сниму с неё недвижимость.

— Спасибо, — прошептала она.

Когда я повернулась к отцу детей, то была неприятно удивлена злым взглядом, которым сверлил меня мужчина.

— Светлого дня, — поздоровалась я.

Селянин смерил меня недовольным взглядом и выдавил из себя:

— И вам Светлого дня, уважаемая. Я Эван, — всё так же хмуро представился он.

— Злата Доланова, — кивнула в ответ. — Может, объясните, чем я так обидела вас? Как мне казалось, это ваши дети подглядывали за моим домом.

— И что с того? И без всяких ведьм жили хорошо! Принесла же вас нелегкая именно в наше селение! Сейчас объясняйся с городской стражей, как у нас появилась ведьма. Да ещё не одна, а с целым домом! — без остановки рычал на меня отец сорванцов.

— Вы о чем? — поинтересовалась я.

— Я о мировой переписи ведьм! — резко ответил мне Эван.

Что за дурацкая мировая перепись ведьм? Неужели в этом мире придумали такую пакость моим сестрам?

— Папа, не надо, не ругай госпожу ведьму! Мы сами виноваты, — попытался оправдать меня старший мальчик, который бегал за отцом.

— Всё так! Виноваты! Быстро домой! Сейчас все получите розги! — всё так же кричал мужчина.

— Но… — начала было я говорить, только меня никто не слышал.