— Что я тебе говорил? — прорычал мне Рейчис, а потом пробормотал: — Легковерный идиот.

Все еще поддерживая одной рукой фигуру щита, маг перевернул другую и сжимал кулак до тех пор, пока капли крови не упали на землю, отчего золотистый песок у его ног стал темно-красным.

— Что он делает? — спросил Рейчис.

— Думаю, призывает кровавый облик, — ответил я.

— Похоже, дело плохо. Как будем сражаться?

— Я работаю над этим.

Шерсть белкокота изменила цвет, сделавшись такой же, как струящийся к нам красный песок, и заставив Рейчиса слиться с окружающей средой. Мускулы его задних лап вздулись.

— Итак, мне, наверное, стоит удрать?

— Да.

Рейчис рванул с такой скоростью, с какой лапы могли его нести. Я на него не обижался. Как он часто напоминал, в один прекрасный день наше везение неизбежно закончится. Нет смысла погибать нам обоим. Я бы тоже сбежал, но к тому времени кровь мага глубоко впиталась в песок, и несколькими эзотерическими слогами он завершил свое колдовство. Заклинание ожило, и ожила пустыня вокруг меня.

Повелитель крови — потому что это определенно был он — поднял окровавленную руку и потянулся ко мне. Тысячи фунтов песка взмыли в воздух, принимая точную форму его руки, только в сто раз больше. Когда он схватил пальцами воздух перед собой, созданная им песчаная форма в точности повторила жест, схватив меня и подняв на десять футов над землей.

Маг зашагал ко мне с небрежной самоуверенностью того, кто тщательно спланировал засаду и теперь подошел к кульминации.

— Странно, — сказал он, театрально оглядевшись по сторонам. — Разве в этот самый миг некая надоедливая аргоси не должна явиться и спасти тебя?

— Дай ей минутку, — ответил я. Теперь блеф уже не мог навредить. — Когда мы увидели твои жалкие и заметные маскирующие чары, Фериус отправилась за своими остальными друзьями-аргоси. Наверное, они сыграют партию в покер, решая, кто первым надерет тебе задницу.

Свободной рукой маг дотянулся до складок своей мантии и вытащил игральную карту. Темно-красные линии изящно украшали лицевую поверхность: рука с семью шипами в ладони. Я немедленно узнал одну из долговых карт Фериус — тех, которые она хранила как напоминание о каждом долге, накопленном ею за годы. Только эта карта была в пятнах более темного цвета.

— Кровь аргоси сделала мой маленький сувенир ужасно липким. Боюсь, остальная колода полностью уничтожена.

— Ты блефуешь, — сказал я, тщетно стараясь вырваться из пленившей меня гигантской песчаной руки. — Фериус Перфекс слишком умна, чтобы ее поймал тупой…

Маг поцокал языком, заставив меня замолчать.

— Не будь так строг к памяти своей погибшей подруги. Даже она не могла надеяться перехитрить нас всех. Семьдесят семь магов.

— Семьдесят семь…

От этого числа у меня перехватило дыхание. А может, просто песчаная рука сдавливала мои легкие.

Маг торжествующе уставился на меня:

— Трибулаторы. Сковыватели. Повелители света. Боевые маги. Невидимые. Нас семьдесят семь, Келлен. Настоящий военный отряд. — Он самодовольно ухмыльнулся: — Хотя, кажется, аргоси назвала его… Какое забавное имечко она нам дала? «Ватага»?

«Ватага» — именно такое слово произнесла бы Фериус.

— Теперь я знаю, что ты лжешь, — сказал я. — Военный отряд не собирали три сотни лет. Ни у одного Верховного Мага клана нет такого влияния, чтобы…

Но, едва заговорив, я понял, что ошибаюсь.

Хотя заставить магов джен-теп прийти к согласию по какому-либо вопросу — это все равно что пасти множество злых, владеющих чарами котов, один человек, вероятно, смог бы такое проделать. Недавно возвысившийся Верховный Маг моего клана, чьих интриг и манипуляций как раз хватило бы для того, чтобы объединить ради его дела семьдесят семь лорд-магов.

По моему лицу Повелитель крови, должно быть, заметил, что во мне просыпается отчаяние.

— Ке-хеопс, — подтвердил он, — лорд дома Ке. Твой отец.

Тонкие губы захихикали:

— Ты и вправду был ужасно непослушным сыном, не так ли?

— Он бы этого не сделал! Не сделал просто для того, чтобы меня убить!

— Что говорит старая пословица? «Сильнее любви отца только его гнев».

Я никогда не слышал того, что он процитировал, но пословица идеально описывала Ке-хеопса.

— Если это улучшит твое настроение, — продолжал Повелитель крови, — дело не только в тебе. Лорд Ке-хеопс подал прошение кланам провозгласить его Верховным Магом всего нашего народа, но они — пока — ничего не решили. Поэтому он попросил семьдесят семь магов присоединиться к нему в великом походе. Он стремится доказать, чего стоит, выслеживая всех до единого оставшихся Черных Теней на континенте…

Повелитель крови поднял палец, и часть громадной созданной им руки потянулась вверх, чтобы осторожно прикоснуться к черным меткам вокруг моего левого глаза.

— …начиная с собственного сына.

Маг продолжал смотреть на меня, словно ожидая ответа, но, когда я попытался заговорить, он слегка сжал кулак, и у меня перехватило дыхание.

— Ты должен гордиться им, Келлен! С тех пор как мы избавили мир от вторжения племен медеков, наш народ никогда еще не был таким единым.

Маг, помолчав, добавил:

— Что ж, полагаю, мы пропустили кое-где одного-двух оставшихся медеков.

«Фериус, — подумал я. — Он знает, что Фериус — медек!»

— Она умерла за тебя, — сказал Повелитель крови негромко, почти утешающим тоном. — Дюжина наших людей распространили слух, что тебя поймали недалеко отсюда и члены твоего клана собираются, чтобы судить тебя и казнить. Аргоси решила, что должна освободить тебя прежде, чем появятся остальные. Она угодила прямиком в ловушку. Вот как мы ее схватили, Келлен. Вот почему ее труп сейчас гниет. Непогребенный. В ожидании, когда пожиратели падали избавят мир от вони.

Он подошел ближе и швырнул в меня карту. Она ударила меня по щеке, прежде чем упасть на землю.

— Хитро придумано, не правда ли, Черная Тень?

Бессильная ярость поднялась во мне, и я, как дурак, стал еще отчаяннее бороться с несокрушимой хваткой его песчаной магии.

«Прекрати, — приказал я себе. — От гнева сейчас никакого толка. Думай, проклятье! Думай!»

К несчастью, не только у меня были проблемы с гневом. Воздух вспорол разъяренный вой Рейчиса.

— Паршивый голокожий джен-теп!

Краешком глаза я увидел, как белкокот прыгнул на мага, выставив клыки и когти, чтобы рвать врага. Но Повелитель крови был сообразительным — и подготовился к этому. Наверное, он знал о Рейчисе, так же как знал о Фериус, поэтому ожидал нападения белкокота. Ладонь его раскрылась, и песчаная фигура сделала то же самое, уронив меня на землю. Потом он небрежно хлопнул воздух, и его магия крепко ударила Рейчиса, отбросив его футов на двадцать, где белкокот упал без сознания. Не успел я добраться до своих порошков, как маг потянулся ко мне и снова сомкнул кулак. И вновь лишил меня способности двигаться.