погибли бы, но живыми в плен не сдались. Однако сделанного не вернешь, надежды на спасение нет. Удаляющиеся шаги Йогана прозвучали для друзей похоронным звоном.

— Все кончено? — давясь слезами, спросила Салли.

Тонкие, но чрезвычайно прочные стенки кабинок не заглушали звуков, и друзьям казалось, что Салли с ними, рядом, только протяни руку…

— Пока жив человек, есть надежда, — подбодрил ее Чак. — Я что-нибудь придумаю.

Взявшись за решение очередной проблемы, он, как обычно, потерял контакт с окружающим миром и на стук в стены и зов друзей не отзывался.

— Слово «поражение» мне неизвестно. — Джерри сжал кулаки и тут же заскрежетал зубами от боли в раненом плече.

Салли безгранично верила в своих друзей. Ободренная словами Джерри, она утерла слезы, села на край унитаза, достала косметичку и принялась за макияж.

Сам Джерри, однако, потерял веру в себя.

Что же предпринять? Джерри обвел скудную обстановку туалета взглядом загнанного животного. Бежать? Но как?!

Взвыл турбореактивный двигатель, за ним — второй. Вот уже воют все четыре. Огромный самолет, дернувшись, двинулся к взлетной полосе. Скоро они окажутся на пути к снежной России.

Джерри осознал, что паника и боль мешают думать, не дают сосредоточиться. Однако сломить настоящее американское мужество не так-то просто! Отвлечься от всего! Думать!

Джерри набрал полную грудь воздуха, приказал себе выкинуть из головы все посторонние мысли и думать только о бегстве.

Две минуты напряженных размышлений, и ответ готов. К подобному решению пришел бы любой студент-первокурсник, и Джерри удивился медлительности своих мозгов. Видимо, сказались неординарность обстановки, боль в плече, ярость и прочее и прочее.

Самолет уже в воздухе. Тоже хорошо, вой двигателей и свист воздуха заглушат грохот взрыва.

Джерри достал из кармана рубашки пластиковый бумажник, извлек из него деньги, чеки, кредитные карточки. Перочинным ножом аккуратно изрезал пустой бумажник на узенькие полоски и сложил их в раковину. Добавил к пластиковым полоскам жидкого мыла. Две безобидные субстанции — пластик и мыло, смешанные в строго заданной пропорции и подвергнутые нагреву до определенной температуры, полимеризуются в мощную взрывчатку. Включенную зажигалку Джерри держал под раковиной из нержавейки ровно четыре минуты и двенадцать секунд. Готово!

Быстрыми уверенными движениями Джерри затолкал взрывчатку в щель между дверью и притолокой от потолка до пола. Кабина туалета была снабжена кнопкой срочного вызова стюардессы. Джерри отодрал панель, выдернул провод, зачистил изоляцию ногтями и воткнул медный конец провода в уже застывшую пластиковую взрывчатку.

— Все или ничего! — сказал он беспечно. Прижав к лицу смоченное бумажное полотенце, он вызвал стюардессу. Электрическая цепь — кнопка, провод, взрывчатка, металлический корпус самолета — замкнулась…

По периметру двери прошла красная полоса, дверь выгнулась и в клубах едкого дыма вылетела в коридор. Вслед за дверью в коридор выскочил покрытый сажей и копотью Джерри.

Резкий звук вывел Чака из оцепенения.

— Где?.. Кто?.. Что происходит? — послышался его голос из кабины слева.

— Я приобрел нам всем билеты к свободе, — сообщил Джерри, откашлявшись. — Похоже, наш русский друг не услышал грохота. И… Да, он настолько самоуверен, что бросил сварочную горелку здесь.

Минуту спустя все двери были вскрыты, и друзья воссоединились. Пока Чак и Джерри пожимали руки и хлопали друг друга по спинам и плечам, практичная Салли принесла аптечку первой помощи, смазала ожоги на лице и руках Джерри, капитально перевязала пробитое пулей плечо.

— Разом ворвемся в кабину и скрутим негодяя, — предложил Чак, жестами показывая, как именно разделается с воздушным пиратом.

— Вряд ли получится, слишком уж он изворотлив, — не согласился Джерри. — Пока мы до него доберемся, он расстреляет нас, как мишени в тире. Придумаем план получше. Без стрельбы, а то кто-нибудь пострадает или разгерметизируется кабина и салоны. Уверен, что наш приятель скорее уничтожит самолет вместе с собой и нами, чем сдастся.

— Ты прав, нужен план. Сейчас моя очередь шевелить извилинами.

Чак застыл, его глаза закрыла знакомая поволока. Джерри, деятельная натура, времени терять не стал, а, презрев ожоги и синяки, уселся в ближайшее кресло, усадил в соседнее Салли, обнял ее, поцеловал в шею, в щеку, в подбородок… Вышел из транса Чак, щелкнув пальцами, подошел к ним. Увлеченный новой идеей, он не заметил, что его друзья быстро отодвигаются друг от друга, поправляя одежду и вытирая подбородки.

— Есть, успех гарантирован! Как ты, Джерри, наверняка помнишь, наш сырит-излучатель напрямую подключен к радарной антенне…

— Помню.

— Антенна расположена в верхней части фюзеляжа, таким образом, в эль-поле попадает весь самолет. Теперь я… Я, Джерри, а не ты! И не спорь, ты ранен, а я сейчас в отличной форме!.. Я пробираюсь в радиорубку, где мы установили оборудование, поворачиваю датчик излучателя на сто восемьдесят градусов и подаю напряжение в одну тысячную вольта. Ну-ка, скажи, куда мы попадем.

Джерри, наморщив лоб, произвел в уме молниеносные расчеты.

— По-моему, самолет окажется над Гудзоновым заливом.

— Именно! Топлива хватит лишь до ближайшего канадского аэропорта, но никак не до Сибири или Кубы.

— Чак, милый, а получится? — обеспокоенно спросила Салли.

— Даже если русский заметит меня, я заскочу в радиорубку, и, прежде чем он схватит автомат и бросится за мной, пройдет секунды две. Мне вполне достаточно. Дальше действуем по обстановке.

— Хороший план, — поддержал Чака Джерри. — Думаю, сработает. Действуй!

Через салон первого класса друзья пробрались к пилотской кабине. Вой двигателей заглушил их шаги. Они заглянули внутрь. Отчетливо видимый на фоне звездного неба воздушный пират колдовал над приборами. Салли приподнялась на цыпочки и дружески чмокнула Чака в щеку. Затем он пожал руку Джерри, улыбнулся, махнул рукой и бесшумно вошел в пилотскую кабину.

Он почти добрался до радиорубки, когда что-то потревожило русского. Может, его чуткий слух уловил звук тихих шагов, а может, о присутствии Чака ему подсказало шестое чувство шпиона. Йоган резко повернул голову, увидел невдалеке американца, выругался по-русски, схватил стоявший рядом автомат и нажал на курок. Жизнь Чаку спасла атлетическая подготовка. Он нырнул в радиорубку, а в переборку, возле которой он только что стоял, ударили пули.

Выпустив очередь, Йоган вскочил и кинулся за Чаком. Тот повернул две шкалы, щелкнул выключателем и, почувствовав на спине вес чужого тела, напрягся, готовясь к драке.

Мир изменился до неузнаваемости. Чаку показалось, что его выпотрошили, вместо внутренностей вставили струну от басовой виолы и щиплют за струну, щиплют, щиплют…

Через мгновения, а может, через века, окружающее приняло знакомые очертания, в следующую секунду реактивные двигатели смолкли.

Ударом приклада по голове Йоган оглушил Чака и, выпустив бесчувственное тело, повернулся. Звезды за стеклом вроде стали ярче, ближе…

Самолет качнулся, кабина осветилась, и в поле