litbaza книги онлайнИсторическая прозаВойна империй. Тайная история борьбы Англии против России - Андрей Медведев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 206
Перейти на страницу:

Торговля англичан с Москвой не только в разгар, но и накануне войны вызывала невероятное раздражение у соседей. Ранней весной 1558 года в городе Данциг (Гданьск) был арестован купец Московской компании Томас Алькок. Его несколько раз допрашивали о цели путешествия из России в Англию через континент. Дознавателей интересовало, сколько военного снаряжения англичане поставляют русским. Хитрый Алькок поведал полякам, что основной объем военных товаров, который возят в устье Двины, предназначен Персии, а «московитам» отвезли лишь сто старых кольчуг. Правду ли сказал купец, поверили ему или нет — неясно, но его позже отпустили. А выйдя на свободу, Алькок тут же отправил с надежным человеком письмо в Холмогоры, агентам Московской компании, в котором предупредил коллег, что ганзейские города Данциг, Любек и Гамбург, находившиеся в дружбе с врагами Англии, — Шотландией и Францией, будут препятствовать английским судам не только на Балтике, но и в Северном море. И на самом деле, в морях разворачивалась настоящая пиратская война против русских, датчан и англичан. В политической сфере шла война пропагандистская и дипломатическая. В Европе рассказывали о страшных зверствах русских войск в Ливонии, печатали даже специальные информационные листки с картинками — русские казнят мирных жителей. А, например, 13 июля 1567 года польский король Сигизмунд писал английской королеве Елизавете (она к тому времени сменила на престоле Марию), объясняя причины морской блокады Московии:

«Дозволить плавание в Московию воспрещают нам важнейшие причины, не только наши частные, но и всего христианского мира и религии. Ибо неприятель от сообщения просвещается и что еще важнее — снабжается оружием, до тех пор в этой варварской стране невиданным; всего же важнее — снабжается самими художниками, так что если вперед и ничего не будут привозить ему, так художники, которые при таком развитии морских сообщений легко ему подсылаются, в самой той варварской стране наделают ему всего, что нужно для войны и что доселе ему было неизвестно»[5].

Те же самые опасения повторяются и в письме Сигизмунда от 13 марта 1568 года, в котором он пишет королеве снова:

«Мы видим, что московит, этот враг не только нашего царства временный, но и наследственный враг всех свободных народов, благодаря этому заведенному мореплаванию обильно снабжается не только оружием, снарядами, связями, чему, однако, ему можно положить конец, но мы видим, что он снабжается еще важнейшими вещами, ничем не предотвратимыми в своем действии и еще более полезными, — снабжается именно мастерами, которые не перестают выделывать для него оружие, снаряды и другие подобные вещи, до сих пор невиданные и неслыханные в той варварской стране, и сверх того, что всего более заслуживает внимания, он снабжается сведениями о всех наших, даже сокровеннейших намерениях, чтобы потом воспользоваться ими, что не дай Бог, на гибель всем нашим. Зная все это, мы полагаем, не должно надеяться, чтобы мы оставили такое мореплавание свободным»[6].

На польские требования англичане, конечно, никак не отреагировали. И продолжили спокойно торговать с Москвой. Причем, по мнению исследователей, именно эта торговля, фактически контрабанда оружия и технологий в Россию, позволила англичанам в итоге потеснить Ганзейский союз на Балтике и вообще стала одним из факторов, превративших Англию в мировую державу, империю, над которой никогда не заходит солнце.

Но не только экономические выгоды играли свою роль, когда в Лондоне не прислушивались к отчаянным призывам поляков прекратить торговать с русскими. Дело было скорее в том, что Англия уже находилась на той стадии, когда крупные компании ищут внешние рынки для сбыта продукции и окраины для получения сырья. Польша же была экономически развита слабо, для Европы она была восточной окраиной, полуварварской, где в Поднепровье бродили шайки казаков. И англичане могли себе позволить отмахнуться от польских претензий. Попытки Польши стать по отношению к России этакой цивилизующей метрополией англичанам, конечно, не нравились. Потому что они конкурентов не любили и колонизировать Россию намеревались сами.

Постордынская Русь была, конечно, по сравнению с Европой страной, скажем так, своеобразной, ее традиции, уклад жизни и быт, политическая система часто ужасали всех европейцев. Надо объективно оценивать то, какими были наши предки. Даже по сравнению с жителями Великого княжества Литовского и Русского или Польши. Взять хотя бы тот факт, что русское дворянство не знало иностранных языков. Что в Москве университет появился на сотни лет позже, чем университеты в Кракове или Вильно.

И, судя по дневниковым записям английских купцов, Россию, Московское государство, они воспринимали как новую колонию, принципиальной разницы для них, скажем, между русскими и обитателями Западной Африки не было. И те, и другие англичанами воспринимались как малоприятные дикари, и Россия с точки зрения англичан вообще ничем не отличалась от той же Персии, это купцы Московской компании пишут в своих дневниках. Та же самая восточная деспотия, чинопочитание, отсутствие даже зачатков парламентаризма. И в тот момент далеко не всем было понятно, что вот сейчас, на их глазах, на огромных евразийских просторах рождается новая политическая реальность, возникает новый игрок мировой политики, с которым придется считаться уже через сто лет. Снобизм, видимо, англичанам помешал рассмотреть естественные процессы.

В отчетах представителей Русской Компании содержится много нелестных отзывов о наших предках. Впрочем, отзывы эти часто заслуженные, но в них читается плохо скрываемое презрение. Ченслер писал, например, что «нигде нет такого разврата и пьянства, а также и по насилиям их — русские самый отвратительный народ в мире». Энтони Дженкинсон соглашался, что «пить — приятнейшее для них дело; они болтуны и великие лжецы, без всякого правдоподобия в своих словах, льстецы и лицемеры». Посол Рандольф получил такое впечатление при первом знакомстве с Холмогорами: русское «население по манерам грубое, одевается крайне просто, за исключением праздников и свадебных дней, жители много предаются пьянству и другим отвратительным порокам».

Англичане были крайне поражены невежеством русского духовенства, которое было трудно сравнивать не только с лондонскими церковниками, но и даже с духовенством Западной Руси. Томас Рандольф так описывает Николо-Корельский монастырь и его братию:

«В монастыре около 20 монахов. Он весь выстроен из дерева, монахи одеты, как и наши прежние, в черные капоры; церковь их красива, но переполнена нарисованными образами и восковыми свечами. Дома их низки, с маленькими комнатками. Живут монахи отдельно, едят вместе, сильно предаются пьянству, неучены, писать умеют, но никогда не поучают, в церкви торжественны, молятся долго»[7].

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 206
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?