— Ах, Верунчик… — пробормотал Сергей. — Ну, тогда все ясно… Старая извращенка и алкоголичка — вот кто она, твоя подруга. А то, что без тебя Вика не хотела спать ложиться, — это как?

— Я скотина. Раиса Петровна что-нибудь сказала?

— Ничего мама не сказала, — раздраженно произнес муж. — Чего она могла сказать? Она уже давным-давно ко всему привыкла.

Все еще сердится, поняла Лиля. Вздохнула там, под одеялом, и обняла Сергея за ноги.

— Не подлизывайся, — дернулся он.

— Я тебя люблю. Если бы ты знал, как я тебя люблю… — прошептала она. Высунула голову из-под одеяла, обожающим взглядом уставилась на мужа, любуясь. На журнального красавца Сергей не походил, но и среднестатистической его внешность тоже назвать было нельзя.

Правильные черты лица, широкая шея. Серо-голубые глаза, негустые русые волосы. Форма головы — классическая. Наверное, если Сергей вздумает побриться налысо, ему и это пойдет. Он и стройный, и плотный одновременно, в нем и юношеское еще что-то, и зрелости уже много. И сила, и сдержанность. Словом, золотая середина, все прелести тридцатипятилетнего мужчины…

Сергей — из тех, кого женщины называют пошловатым, но вполне исчерпывающим словом «интересный» и, пожалуй, ценят таких вот мужчин даже больше, чем броских красавцев.

Вот и Лиля все никак не могла налюбоваться мужем. «Как странно. Говорят, что с годами страсть уходит, — неправда…»

— Ты когда пьяненькая, то очень добрая, я заметил, — снисходительно сообщил муж.

— Я и не пила почти. Больше болтали с Верунчиком, сплетничали, хохотали… Она мне отрывки из своего нового романа читала.

— А, про извращенцев, — усмехнулся Сергей.

— Да что ж ты все ее критикуешь? Нехорошо… Кстати, про извращенцев. Хочешь, отшлепай меня, — великодушно предложила Лиля. — Раз я виновата. Накажи меня! — Она повертелась, стянула с себя одеяло. И зажмурилась — вдруг и правда ударит?

Муж молчал. Потом сказал:

— Я даже в шутку женщину ударить не могу.

— Но это не битье в прямом смысле, это игра…

Сергей захлопнул ноутбук, отложил его в сторону, притянул Лилю к себе. Поцеловал, разом прощая все.

Гладил, трогал, снова целовал.

— Ты хочешь в эти игры играть? — прошептал он ей на ухо. — Только я ведь тебя знаю, Лилька. Тебя шлепнешь, пусть и в шутку, ты три года поминать будешь, что я тебе больно сделал. Ты провокаторша. Ты — вредина.

…Со стороны, при посторонних, муж выглядел мрачным, всегда серьезным. Солидным. Но нежнее его Лиля не знала человека. Сергей относился к ее телу, с одной стороны, словно к сокровищу, к чему-то хрупкому и драгоценному. Постоянно находил повод полюбоваться им. Вот и сейчас — разглядывал, поворачивал. Прикасался кончиками пальцев, губами, осторожно — к Лилиным плечам, животу, груди, ногам, — словно мотылек задевал ее кожу своими крылышками. С другой стороны, сокровище столь часто не теребят, не мнут в ладонях, словно пластилин, не прижимают к себе, не лишают дыхания долгими поцелуями…

Вот и сейчас этот незаметный переход от невесомых прикосновений — к объятиям, таким тесным, что дышать уже нельзя, когда — будто тонешь…

Лиля, в последние мгновения соития, словно утопающая, привычно схватилась за крепкую шею мужа, словно только он и мог вытащить ее из бездны, и устремилась вслед за ним — туда, к свету, вверх…

— Ах, — наконец беззвучно произнесла она и открыла глаза. Сергей перекатился на бок, лег рядом, продолжая прижимать Лилю к себе.

Она вдруг засмеялась.

— Что ты? — спросил он.

— Да я все думаю. Мы хоть и в разных комнатах все, и стены кирпичные, но лишний раз боимся застонать, крикнуть, кроватью заскрипеть… А вдруг мама твоя услышит, а вдруг Викуська еще не спит? И вот вопрос: а как же эти БДСМщики любовью занимаются? Там же сплошные визги и крики должны быть и резкий посвист хлыста… Не все же в клубах любителям садо-мазо сидеть? Дома-то они в свои игры играют?

— У них на то отдельные пентхаусы. Дворцы. И целые этажи в их распоряжении, — лениво пошутил муж.

— Да, ты прав, — мечтательно вздохнула Лиля. — И дети у них в родительскую спальню не заглядывают, и свекрови с тещами по шкафам не лазят, наводя порядок. Поскольку уборку там слуги наводят… Хотя, если честно, мне было бы неприятно, если бы даже служанка оказалась в курсе моей интимной жизни.

— Ты не за того вышла замуж, Лиля. Тебе надо было олигарха с недвижимостью искать.

— Кстати… Кстати, про олигарха… Мне надо сюжет придумывать… — пробормотала Лиля сонно. — Но только чтобы в нем никакого олигарха не было.

— Тебе одной? У тебя же напарник есть, как я понял… Новый сообщник, которого Чащин привел.

— Да, точно. Завтра с этим сообщником все и обсудим. — Она зевнула.

— Он, кстати, кто?

— Сообщник? — усмехнулась Лиля. — Говорят, гений. Его даже Верунчик уважает.

— А тебе этот Лазарев как? — В отличие от Лили, Сергей всегда интересовался работой жены, вернее, теми, с кем жена работала. Наверное, все-таки немного ревновал?

— Плохо, — призналась Лиля. — Он очень странным мне показался. Нет, он хороший человек, и все такое. Но… он какой-то другой . Чужой, непонятный, неприятный.

— Он женат хоть? Сколько ему лет?

— Что? Брось, перестань. Не ревнуй. Я никогда в жизни не была влюблена в мужчину творческой профессии и не собираюсь совершать такую глупость. Это как-то противоестественно — любить актера, режиссера, писателя, сценариста, поэта… Брр! Они все не настоящие мужчины.

— А кто — настоящие? Олигархи, что ли? — не отставал муж.

— Тоже нет, — решительно заявила Лиля. — Вернее, дело совсем не в этом. Мне мужчины либо очень противны, либо просто безразличны. Если бы я не встретила тебя, прожила бы всю жизнь одна. Мне нужен только ты, я люблю одного тебя…

— И я люблю тебя, и мне никто не нужен, — сказал Сергей и поцеловал ее в плечо.

— Ах да, ты знаешь, как называется то, чем мы с тобой сейчас занимались, у БДСМщиков? Ванильный секс. Ванильный — значит, без какого-либо дополнительного вкуса. Как простое ванильное мороженое…

Утро.

Лиля, сколько ни старалась, почти всегда умудрялась проспать утренние сборы семьи. Вставала обычно, когда Викуся, уже накормленная бабушкой, готовилась выйти из дома. Лиле оставалось только расцеловать дочку и вежливо поздороваться с Раисой Петровной… Сергей выбегал еще раньше, стараясь попасть на работу до начала утренних пробок. Он жалел жену и не будил ее. Завтрака, приготовленного руками супруги, он не ждал — по утрам у него аппетит отсутствовал. Сергей выпивал лишь чашку черного кофе, а завтракал уже на работе, часов в одиннадцать.

Вот и в этот раз Лиля вышла из спальни, а в коридоре Раиса Петровна уже суетилась вокруг Вики.