Все это было так грубо, что Стефан не мог поверить своим глазам и надеялся, что судьи не поддадутся обману. Но особенно подлой ему представлялась манера Эмилии и ее адвокатессы превращать мельчайшие проявления его характера, включая достоинства, в недостатки. Горит на работе? Не принимает участия в воспитании сына. Делает с сыном уроки, следит, чтобы тот занимался на фортепиано? Домашний тиран, слишком властен и требователен. Старается проводить с сыном свободное время? Это чтобы отдалить его от матери…

Когда слова на мониторе стали сливаться в сплошные, готовые воспламениться электрические провода, он закрыл документы, едва сдержавшись, чтобы не шваркнуть ноутбук о стену.

Необходимо дать выход ярости. В голову пришла всего одна мысль: он позвонил Ламберу, командиру второй группы полицейской бригады по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.

– Ламбер? Корсо.

– Все в порядке, дружок? – с издевкой поинтересовался тот. – Я думал, сотрудники уголовки ложатся спать в десять вечера.

– У вас сегодня ночью что-нибудь намечено?

– Тебе-то что? Ты из полиции, что ли?

– Я серьезно.

Полицейский кисло усмехнулся:

– Небольшой обыск где-то у черта на рогах.

– Что-то горяченькое?

– Братья Зарауи, браток. Мы три года этого ждали. По нашим сведениям, новейший комплекс, с лабораторией, гидравлическим прессом и go fast с пылу с жару.

– Сколько там?

– Сто килограмм смолы, столько же травы и целая упаковка еще не обработанного кокса.

Корсо восхищенно присвистнул. Он надеялся вписаться в мелкую операцию, чтобы встряхнуться, а тут вдруг такой масштаб.

– Где?

– Пикассо.

Квартал Пабло Пикассо в Нантере занимал первую строчку в списке наиболее неблагополучных зон. Уровень номер один по части угрозы и опасности.

– Я с вами.

– Hola, браток, это борьба с незаконным распространением наркотиков, а не летние танцы на лужайке!

– Я могу пригодиться. Я там вырос.

– Нашел чем хвастаться. Какого хрена ты вдруг туда заявишься?

– Я зол, просто руки чешутся.

– Тоже мне отдушина!

– Нет, я серьезно.

Неожиданно Ламбер заинтересовался:

– Проблемы с начальством?

– С моей бывшей. Я получил от ее адвоката первые исковые требования по нашему разводу.

Сыщик гоготнул, как индюк:

– Да уж, это тянет на форс-мажор. Be my guest[9].

4

Собственно говоря, квартала Пабло Пикассо не существовало. То, что называли этим именем, представляло собой жилой комплекс, расположенный на авеню Пабло Пикассо в Нантере. Фасады высоких круглых башен, созданных воображением архитектора Эмиля Айо, украшали мозаики, напоминающие облака, и окна в форме капель воды. Прекрасная мечта архитектора обернулась настоящим кошмаром нищеты и преступности.

Корсо жил там в подростковом возрасте и помнил мельчайшие детали окружающей обстановки: двери в вестибюлях, общих коридорах и на лестницах были покрашены в яркие цвета, а стены покрыты разноцветной штукатуркой. Стены в квартирах были закругленные, ковровое покрытие походило на коротко стриженный газон. Там было много пространства, много фантазии, и все это обитатели поспешно попортили, испачкали, разрушили. Им лишь бы кайф словить, а что да как – не важно…[10]

Уже с Парижской окружной дороги в районе Дефанс Корсо различил вырисовывающиеся на фоне синего неба башни. 3:45. Он прибыл вовремя. Ламбер предупредил, что они начнут операцию в 4:00. Сотрудники отдела по борьбе с наркотиками получили разрешение на проведение ночного обыска.

Корсо съехал с Парижской окружной дороги и миновал череду деловых зданий: стекло, сталь, четкие линии – во времена его юности их еще не существовало. На первой же транспортной развязке он увидел, что представление уже началось. Свет мигалок вылизывал основания башен. Во тьме раздавались звуки выстрелов. Его на полной скорости обгоняли полицейские автомобили. Визжали шины.

Корсо установил мигалку на крышу своей машины и включил рацию. В грохоте и потрескивании прозвучал сигнал тревоги:

– Всем патрульным машинам: ранен полицейский! Повторяю: всем патрульным машинам – ранен полицейский! Внимание всем постам! Ранен полицейский!

Ламбер не мог перенести на час вперед начало операции. Может, оперативников уже заметили шуфы[11], часовые предместий? Или группа угодила в ловушку? Довольно пустяка, чтобы инициатива перешла к противнику.

Корсо пришлось затормозить на втором перекрестке, заблокированном стоящими в шахматном порядке автофургонами. Казалось, все, кто в Нантере носит форму, назначили здесь встречу. Прямо перед собой Корсо заметил парней из бригады по борьбе с бандитизмом, ребят из регионального управления судебной полиции, сыщиков в форме центрального управления и многочисленных районных комиссариатов (по иронии судьбы филиал Министерства внутренних дел находился в нескольких сотнях метров отсюда, на улице Труа-Фонтано).

Корсо припарковался на тротуаре и выскочил из машины. Багажник. Бронежилет. «Зиг-зауэр SP-2022». Сжимая оружие, он бросился по улице вдоль стоящих автомобилей, пытаясь разобраться в том, что происходит. Зона столкновения сосредоточилась у подножия второй от кругового перекрестка башни Айо. Как раз той, где он прежде жил.

Показав свой бедж первому попавшемуся караульному, он крикнул:

– Что здесь происходит?

– Капрал Менар. Комиссариат Нантера.

– Я тебе задал вопрос: что происходит?

– Всего две группы. Ждем еще три.

Корсо решил, что парень над ним издевается или же он обкурился. Но потом понял. Он подошел поближе и проорал ему прямо в ухо:

– А ну-ка, вытащи свои сраные затычки!

Полицейский вздрогнул и снял противошумные наушники.

– Простите, – пробормотал он, – я… забыл я про них. – Парень трясся с головы до ног, дрожащей рукой держа свою пушку. – Вы… что вы говорили?

– Что-здесь-происходит?

– Не знаю. Уже десять минут стреляют…

Обеими руками держа перед собой пистолет, Корсо короткими перебежками бросился вверх по улице. Теперь он различал многие детали, освещаемые светодиодными лампами. Справа, у подножия башни, позади груды плитки, заменяющей в этом квартале зеленые насаждения, двое полицейских в бронежилетах стреляли из винтовок.