Слева, на другой стороне улицы, оградительная лента удерживала возможных зевак на расстоянии, но пока никто не рисковал приблизиться к зоне боя.

Прищурившись, Корсо приметил множество сыщиков, спрятавшихся за автомобилями. Он также увидел стоящую среди бойцов в свете фонарей толстую женщину в хиджабе и джеллабе. Она вопила:

– ‘Iibni! ‘Iibni! ‘Ayn hu? ‘Ayn hu?

Стефан знал достаточно много арабских слов, чтобы понять смысл ее выкриков: «Мой сын! Мой сын! Где он? Где он?» Опустившись перед ней на колени, полицейский в балаклаве из бригады по борьбе с преступностью тянул ее за подол, чтобы заставить пригнуться.

Корсо подобрался ближе к башням, опередив многих вооруженных и стреляющих наудачу полицейских. Пули свистели и шипели в воздухе, как последние бенгальские огни смертоносного веселья. На заднем плане к создавшемуся хаосу присоединились скрежет и завывания радиопомех.

Бросившись за мусорные контейнеры, Корсо наткнулся на труп. Лицо было снесено выстрелом. Колесики баков и валяющиеся на земле мешки с отходами заливала лужа крови. Сам Корсо, вставший на одно колено, тоже весь вымазался в ней. ‘Iibni! ‘Iibni! ‘Ayn hu? ‘Ayn hu? Наверняка это и есть тот самый сын.

Полицейский взобрался на груду плитки, отделяющей его от поля боя. Поначалу он ничего не увидел, только прорывающие тьму вспышки. Потом он различил чешуйки гигантской бетонной змеи – дворовый декор. И только тогда его глазам открылась картина, от которой кровь застыла в жилах. На фонаре, над общественными скамейками, висел человек – его голова составляла прямой угол с фонарным столбом.

Ламбер и его люди по очереди стреляли из своего укрытия под полукруглым козырьком подъезда. Единственным цветовым пятном на их черных силуэтах, скованных бронежилетами, были красные нарукавные повязки. Траурная лента для багряных похорон.

Корсо бросился к ним. Еще не успев поприветствовать коллег, он заметил, что все они вооружены полуавтоматическими штурмовыми винтовками HK G36 с патронами 5,56 мм – стандартного калибра НАТО.

Бросив на него взгляд через плечо, Ламбер натужно расхохотался:

– Ну что, удалось получить разрядку? Еще и подзаработаешь.

5

– А кто этот повешенный? – спросил Корсо, пытаясь заглянуть за спины полицейских.

– Наш шестак. Этот козел попался после того, как слил нам информацию. Похоже, он нас сдал. В результате нас поджидали…

В полумраке вестибюля Корсо сумел более отчетливо разглядеть коллег. Прежде всего Ламбер – крупный бледный мужик с соломенной шевелюрой и бесцветными бровями; кожа в оспинах и гнилые зубы довершали портрет. Его помощники были под стать друг другу: одного сплошь покрывала татуировка mareros[12], другой демонстрировал «тунисскую улыбку» – шрамы, идущие от уголков губ к ушам, – память о наркодилерах, которых он отправил за решетку.

– Раскладка такова, – начал Ламбер. – Братья Зарауи со своими сообщниками спрятались за змеей и оттуда палят по нам. Позади них, на подходе к вон той башне, дружки повешенного. Тоже стреляют. Время от времени первые вспоминают про вторых и пару раз шарахают по ним, а потом снова лупят по нам. Или наоборот: те, что возле башни, вдруг спохватываются, что сыщики в деле, и посылают в нашу сторону несколько очередей. Ну прямо threesome[13].

В веселости Ламбера звучало отчаяние. Нынче ночью снова будут убитые, раненые – и ни малейшего шанса, что перевес окажется на стороне правого дела.

– Я слышал по рации: полицейского подстрелили?

– Легкая царапина. Зато братья Зарауи одного парня потеряли, а другой серьезно ранен. И есть некоторая надежда, что за змеей есть еще парочка трупов.

– Какой план?

– Плана нет. Мы ждем прибытия групп быстрого реагирования, которые начнут штурм и разнесут все. Если мы вернемся отсюда живыми, возблагодарим святую Риту[14].

– А что насчет лаборатории?

– Тут мы лопухнулись. Пока мы тут стреляем, они со стороны двора эвакуируют свой товар. Эти подонки как раз и защищают въезд на парковку. Когда прибудет подкрепление, и следа не останется.

Корсо внезапно осенило:

– Есть другой выход.

– Чего?

– Подвалы сообщаются с парковкой.

– Ошибаешься. У нас есть планы, они на первом этаже.

– Говорю же тебе – я здесь жил. По вентиляционным ходам можно добраться до потолка подземного паркинга.

В глазах Ламбера полыхнуло не то безумие, не то лихорадочное возбуждение.

– Подвалы давно превращены в мечеть, – возразил он. – Теперь туда можно проникнуть только снаружи.

– Твои ребята прикроют нас. Если идти вдоль стены, противопожарная дверь в десятке метров от нас.

Ламбер снял винтовку с предохранителя и прокричал:

– Слыхали, парни? Сегодня ночью наливаем бесплатно!

Полицейские заняли позицию. По сигналу командира они начали стрелять, а Ламбер и Корсо двинулись вдоль фасада башни. Не сводя глаз с выступавшей из дворовой плитки змеиной головы с крупными каменными чешуйками, Корсо возблагодарил Бога за то, что Тот сделал его сыщиком и подарил ему такую ненормальную жизнь, оживляемую самой смертью.

Ламбер остановился. Скоро они останутся без прикрытия. Новый сигнал: они пробежали расстояние, отделяющее их от противопожарной двери. Вдребезги разлетались мозаичные плитки, пули искали их в темноте. Ударом ноги Ламбер пробил вход в подвальную мечеть. Теперь в лучах их фонарей проступили ковры, деревянная ниша в стене – михраб, указывающий направление на Мекку, суры Корана и священные имена в рамках на стенах.

Корсо хватило нескольких секунд, чтобы сориентироваться:

– Туда!

Они пересекли пространство мечети наискосок влево и отыскали вход в котельную. Корсо принялся молотить по двери ногами, но ему повезло меньше, чем Ламберу, – замок выдержал. Сыщик из отдела по борьбе с наркотиками оттолкнул его и выстрелил в стальное кольцо, которое взорвалось, как снаряд. Стрельба в мечети: кощунство оборачивалось осквернением.

Они проникли в тесное помещение с рядами кнопок, тумблеров и предохранителей. Над ними, в двух метрах от пола, находился забранный решеткой вентиляционный канал. Ламбер встал на приборный щит, ему удалось подтянуться на приличную высоту и отвинтить раму финкой. Этот нож с деревянной ручкой, знаменитый «Пуукко», он любил демонстрировать в столовой сослуживцам.

Решетка отвалилась, и Ламбер с оружием протиснулся в обложенный стекловатой вентиляционный канал. Корсо последовал за ним. От недоброго предчувствия ему свело желудок. Этим лазом он никогда не пользовался – и даже не был уверен, что труба ведет к парковке. Через несколько метров темнота стала удушающей. Истекающий по́том Корсо прикинул в уме пройденное расстояние и решил, что они где-то на полпути.