Рогна вздохнула: — Я знаю. И сожалею. Но твою мать уже не вернешь. А твоего отца предупрежу сама, он мне не чужой.

Она внимательно разглядывала Илью.

— Тебе нужна передышка, а то совсем замотался. И надо тебе это золото? Все равно ты увидишь Москву и свою сестру Ассоль. Насчет других… не знаю, я не Всеведущая рогна.

Похоже, его планы не подвергнутся серьезным изменениям. Хотя и странно, что не упоминает отца.

— Я вижу, у тебя здоровое сердце, — продолжала рогна. — Ну да, всю жизнь бегаешь по горам. Это хорошо.

Похоже, все о нем знает. Только при чем здесь сердце?

— Пойдем, — сказала рогна. — Извини, что не могу взять тебя за руку. Просто следуй за мной.

Илья глянул на глайдер: что с собой взять? Наклонился, достал из бардачка нож с керамическим лезвием и пристегнул к лямке под полой куртки. НИКОГДА не покидай глайдер без ножа.

— Я готов.

Рогна отвернулась и сделала шаг… прямо в воду. Затем другой. Поразительно, вода выдержала женщину, только круги побежали в стороны. Рогна отошла на несколько шагов и обернулась.

— Что же ты? — рассмеялась она. — Иди за мной. Я всего лишь усиливаю поверхностное натяжение воды. Нам надо в центр озера, а вода слишком холодная, чтобы плавать.

Ну и способности! Но не будет он праздновать труса перед женщиной. Илья решительно ступил на воду… и та выдержала. Упругая плотная поверхность, только трудновато сохранить равновесие. Илья зашагал вслед за рогной, балансируя руками, а та словно скользила над водой.

Они достигли центра озера. Странно смотреть с воды: вокруг серая гладь, худосочные лиственницы на берегу, одинокий глайдер… Небо почему-то стало темнеть.

— Не беспокойся о глайдере, — сказала рогна. — Я верну его твоему отчиму.

А ему он что, больше не понадобится?

Серая вода тоже потемнела. Словно беловатая спираль стала закручиваться впереди. Горы на горизонте вдруг вспыхнули изумрудным огнем. Сердце болезненно затрепыхалось в груди.

«Ты выйдешь в темное место, — услышал он, — где в свое время побывали твой отец и сестра. Там увидишь несколько дверей, иди к той, где золотой свет. Не возвращайся этим путем. До свидания, мой мальчик».

Все гаснет. Вокруг темнота, но действительно, где-то вдали брезжит свет. Сердце постепенно успокаивается — теперь понятно, почему спросила о нем. Только почему сказала «мой мальчик»?

Под ногами твердая почва, ни следа воды. Илья начинает идти к пятну света и несколько раз спотыкается, хотя под ногами ровно. Постепенно становится видно, что он в туннеле: по сторонам угольно-черные стены, сверху такой же черный свод.

Наконец выходит в некое помещение, в стенах и в самом деле несколько проемов. Из одного дует неприятный холодный ветер, в другом что-то жутковато серебрится, в третьем золотистое сияние.

Илья входит в этот проем, переступает порог из темного камня (что за минерал, непонятно), и… свет почти гаснет, со всех сторон обступает серый туман. Сердце снова болезненно сжимается. Какой-то огромный силуэт маячит сквозь туман, приближается, делаясь меньше, и вдруг обретает резкость.

Перехватывает дыхание. Это огромная черная собака: зеленоватые блюдца глаз, и красный язык свешивается из разинутой пасти. Пес не рычит, издавая только ворчание, но и от этого тело пробирает дрожь.

Илья пятится: что это за порода?.. Хотя при чем тут порода, все видели фото или видео с этими псами. Стражи Огненного цветка в Москве, это из-за них в городе не допускается никакое оружие. Но откуда такой взялся здесь?

Илья запинается о порог и перестает отступать — обратно в туннель не хочется. А пес подходит вплотную и тычет носом в бедро, едва не сбив с ног. Ну да, там нож, а Псы не любят оружия. И что будет дальше?..

Однако нож Пса как будто не интересует. Он внезапно садится и начинает как-то неуверенно поскуливать. Илья отодвигается в сторону от пышущей жаром пасти, а пес вдруг поворачивает морду и оглушительно лает. Призывает хозяев?.. Кто они?.. Не нарушил ли он, Илья, какой-то запрет?.. Да его в клочки разорвут. Куда его отправила рогна?..

Второй, точно такой же пес появляется из тумана. Так же подходит к Илье и так же тычет носом, только в грудь. А потом садится, и оба пса смотрят друг на друга — как будто чем-то озадаченные.

Илья чуть не смеется, но сдерживает себя, а то смех получится истерическим.

Неожиданно псы встают и уходят, почти сразу растворяясь в тумане. Илья шумно выдыхает — как будто пронесло. Туман начинает светлеть и вдруг пропадает.

Не то, чтобы совсем — серая дымка по-прежнему заволакивает небо, сквозь нее маячит какая-то золотистая арка, перекинутая от одной стороны горизонта до другой. Пейзаж совсем иной, чем недавно: ни озера, ни гор, вокруг рыжие голые скалы. Похоже на базальт, видел такой на древнем вулкане в Якутии. Вдаль уходит синеватая равнина моря. Снова начинает ныть сердце, и подташнивает. Хочется пить, с утра во рту не было ни капли воды. А если здесь нет пресной воды? Что за злую шутку с ним сыграла рогна?

Илья озирается: он стоит на чем-то вроде тропы, углубленной в каменный скат. Идет по ней, а ноги заплетаются, да и сердце делает перебои. Останавливается передохнуть и вытаскивает телефон — «нет сети». Уже во всех уголках Земли она есть: не отправила ли его рогна на другую планету? Да, насчет приключений она не обманула.

Он огибает скальный выступ: у берега распласталось куполообразное сооружение такого же рыжего цвета, как скалы. Уже легче, здесь кто-то живет. Бредет к нему: окон не видно, и вокруг ни клочка зелени.

Тропа заканчивается у двери, из нее кто-то выходит.

Незнакомец в чем-то вроде халата, лицо китайское, с узким разрезом глаз. Слегка кланяется:

— Позвольте представиться. Я Морихеи. Извините, что это псевдоним.

Говорит гладко, хотя и с акцентом. Илья не осмеливается ответить поклоном, получится неуклюже, и только кивает.

— Илья Пинегин. А вы китаец?

— Японец, — слегка улыбается Морихеи. — Кажется, разногласия между нашими народами остались в прошлом. Япония уже полноправный член Всемирной федерации.

— Чего? — удивляется Илья, а Морихеи качает головой:

— Извините. Я забываю, что нужно спешить. Пройдемте внутрь.

Они оказывается в просторном, хотя довольно загроможденном холле. Илья вздрагивает: ему низко кланяется женщина в цветастом… только это не халат, а кимоно, название одежды всплыло в памяти. Выпрямляется — темные волосы, красивые зеленоватые глаза — и говорит что-то, наверное по-японски.

— Юкико, моя жена, — представляет ее Морихеи. — Хотя это тоже не настоящее имя. Она взяла его… впрочем, это излишне. Снимайте куртку и ложитесь.

— Зачем? — удивляется Илья, но японка уже снимает с него куртку, а Морихеи мягко подталкивает к кушетке.