сдавал, когда ещё мать жива была, на неё кляузы писал, на меня. Ну мы с полицаями решили вопросы, они уехали. Через час у нас свет отключили. Рубильник что-ли там общий был, я так и не поняла. Короче начал пакостить он нам по-другому. Колька пошёл с ним ругаться, тот дома закрылся и через дверь разговаривал. Боялся он личного контакта с ним, знал Свиста, что может поддать. Ну что делать, пришлось свернуться. Настроение было испорчено, праздник тоже. Выпили ещё немного уже дома и разошлись. На следующий день, у дома соседа скорая и менты. Выносят его на носилках. Вроде не вперёд ногами, живой значится. А Колю увозят опера. Там потом снова Сергей Аськин помог его вытащить. Чуть не упекли брата, ну вы знаете. Он этого соседа ночью отмутузил так, что тот теперь к кровати прикован, через трубочку дышит и не ходячий. Нет он его не сильно бил. По голове пару раз кастетом приложился. Лежит вот теперь мычит только и все.

– У твоего брата вообще что-ли нет страха, ни перед законом, ни перед совестью своей? – Задал вопрос тот.

– Нет. От куда страху взяться? Что ему было терять? Родителей у нас не было на тот момент, да и в целом тоже как бы не видели мы родительской любви и семейных ценностей. Здоровье? Так мы перепробовали все, что могло нам испортить его. Жизнь? Он ни когда не строил каких-либо планов больше чем на неделю вперёд. Никогда. Как можно бояться смерти, если он играл с ней в поддавки? Он словно был ей кореш, и она обходила его стороной, лишь иногда давая наточить свою косу. А закон всю жизнь был против нас. У него свой закон – он и есть себе закон. Как сказал так и было! После, когда у руля стал Кабан, некоторые люди словно поверили в себя и свои возможности. Шарик связался с новой компанией парней и часто на улице стал задирать и докапываться до меня и до ребёнка. То облапает всю, чуть ли не в трусы залезает, то дочь просил отдать. Бухал и озоровал. Псих одним словом. Идиот. И дружки у него такие же. Старше на много. Не местные, приезжали из города. Кто им вообще позволил себя тут так вести? Задирались ко всем, я не знаю. Свист на них внимания не обращал. Чего связываться с убогим? Только одна беда произошла по зиме. Коля тогда у Насти оставался, уже жили практически вместе, отец её не был против.. В общем окучили нашего братуху Тумана, гопники какие-то, прямо недалеко от дома. Машину он на ремонт поставил, а сам возвращался вечером домой с женой Янкой. Хорошо приложили ему. Он хоть и боец тоже, но не смог справиться. Деньги вытащили, телефон и так по мелочи. Он видел кто это был. Наши. Шарика дружки. Только самого не было с ними. Ни кого не постеснялись, даже с девушкой и то тронули. Коля у него все выпытал тогда. Встречался он со старшими. Те ему запретили в разборки лезть. Но когда его это останавливало? Встретил он того парнишу, кто центровым был, одной поздней ночкой. Наказал. Чикнул ножичком, толи бритвой, ему по горлу, от уха до уха. Он собственной кровью захлебнулся. Нашли его день на пятый только, уже мороженого в старой арке, где мало кто ходил. А мало ли недоброжелателей у таких типов. Ни кто Коле даже и не предъявил. Ребята эти притихли потом. Не видно было около двух месяцев как минимум. Может что догадывалась, может ещё какая причина. Не знаю. Я тогда часто в соседний посёлок ездить стала. Молодой человек у меня появился. Не из местных. Приезжий. Чуть старше меня. Он о моих похождениях не знал, поэтому и всё вроде бы нормально шло в отношениях. Бывало и у меня оставался с ночёвкой. Ну нормальный такой. Сашей зовут. И дочь мою принял. С братом я его не знакомила. Он негативно относился к каким-либо моим парням. Ну оно и понятно почему. Сама виновата. А тут не хотела спугнуть. Думала, что он моё счастье. В принципе так и есть.

– И все-таки он видел вас с ним?

– Да было один раз, он меня домой привозил на машине. Купил тогда старенький ваз десятку себе, чтобы ко мне ездить ну и так. Колька ни чего не сказал, даже не спрашивал. Может быть видел моё состояние, какая я была радостная, он много понимал без слов. Он хороший психолог и стратег. Вскоре он окончательно переехал к Настюхе жить. У них то все серьёзно уже стало. Дом на меня оставил. Приходил изредка навестить меня и племянницу, ништяков и вкусняшек приносил. Раз по весне, Гоги пришёл ко мне. Он к ним туда, к Аськиным в дом не ходил, через меня связь делал, да я и не против, нормальный пацан, друг. Свист сразу прискакал. Оказывается Ваня в армию уходил. Вот и решил позвать на проводы. Я слышала тот разговор. Он всех ребят собирал в баре. Потом про Шарика Кольке напомнил. Знал он за него, за их конфликт. Мол этот чмошник, зуб точит на Свиста из-за меня и из-за своих корешей. Чтобы тут аккуратнее был, на чеку, без него. Обиженный жизнью человек блин этот Шарик. Но брат даже слушать про него не захотел, отмахнулся и все. Потом вечером уехали бухать.

Глава 4.

– То есть вы тоже считаете, что это мог сделать Шарик? – Уточнил следователь.

– Неет. Шарик на тот момент уже дохлый был. Кореша его может быть. Но не он. – Ответила Ксюша и уселась поудобнее в кресло.

– Как погиб этот Шарик?

– Как, как? Коля его и загасил тогда после проводов, на другой день. Он заявился в тот вечер бухой в кабак, где парни гуляли. А может и гашоный. Он тогда плотно сидел на герыче. Начал докапываться до всех, оскорблять, Настюху ушатал, прям по лицу. Мол она ещё та профурсетка, где послаще, перед тем и ноги раздвигает. Все вспомнил, черт. Колька на неё дышать боялся, цветы ей таскал, на руках носил, пылинки сдувал. А эта сука её по лицу. Прям так конкретно. Братишка озверел в тот момент. Она сидела рыдала на полу. А Свисту не дали его даже пальцем тронуть. Держали в охапке. Шарика вывели, Гоги только и успел пару раз пнуть в живот. Остальные не стали мараться. Свист рвал и метал.