Нат наблюдал за девушкой, глядя, как засияли ее карамельные глаза. Как будто оттенок рубинов, украшавших одно из ожерелий, отражался в них и заставлял сверкать. Но ни одно из этих украшений не заслуживало ее.

– Вообще-то я хотел показать тебе вот это произведение искусства. – Его голос эхом отразился от стен, заставив Селесту поднять глаза. Жрица приблизилась к принцу, и едва ее взгляд упал на украшение рядом с ним, остановилась как вкопанная.

– Она будет смотреться на тебе намного лучше, чем ожерелье, – произнес Нат и перевел взгляд на тиару, лежащую на красной подушке. Это была корона королевы Сириона.

Созданная из чистого золота, корона представляла собой переплетение из листьев и побегов, образующих изящный венок. Меж нежных листиков и тонких побегов сияли вкрапления бриллиантов. Корона выглядела элегантно и в то же время достаточно просто, если сравнивать с остальными украшениями в сокровищнице. Глядя на эту диадему, он не мог представить, чтобы ее носил кто-то, помимо Селесты. Она идеально подходила к ярко-рыжим локонам, алебастровой коже и карамельным глазам девушки. Словно была сделала специально для нее.

– Я пока не могу передать ее тебе официально. Время путешествия еще не закончилось, и оглашать свое решение буду лишь через несколько недель, но мы оба знаем, кого я выберу.

Нат слегка склонил голову и посмотрел на Селесту. Глаза жрицы расширились, и их непроницаемый фасад начал рушиться. Принц протянул девушке руку. Селеста нерешительно приблизилась к нему и вложила свою маленькую ручку в его ладонь.

Нат улыбнулся. Он не умел красиво говорить, и проявление чувств никогда не было его сильной стороной. Однако для Селесты он готов был сделать исключение.

Из кармана брюк Натаниэль извлек филигранную золотую цепочку, на которой было подвешено золотое кольцо с зеленым камнем. Увидев его, Селеста ахнула.

– Ты не можешь… – Девушка прикрыла рот, когда Нат взял в руки кольцо и протянул ей. Он не стал опускаться на одно колено – это было не в его стиле. Сложись все иначе, он, возможно, спросил бы позволения у отца Селесты. Но Мануэль был атеистом и погиб от рук своих же единомышленников. А Натаниэль, если честно, был не из тех, кто спрашивает позволения. Лучше уж потом попросить прощения, если понадобится.

– Нет, могу. Я король, не забыла?

Натаниэль пока не носил короны, которая уже находилась в великой септе Исаана. Но вскоре она будет у него на голове.

– Ты пока не король, – нахмурившись, уточнила Селеста. – Ты не можешь спрашивать меня, выйду ли я за тебя замуж. – Казалось, в ее карамельных глазах мелькнуло сожаление. От этого жрица выглядела такой уязвимой – и еще более очаровательной. Оба они уже были одеты для церемонии коронации. Темно-серый шелк, украшенный белыми вышитыми узорами и блестящими камушками, струился по телу Селесты. Костюм Натаниэля был черно-золотым. Это были цвета короля.

Натаниэль слегка изогнул губы в улыбке.

– Ну, тогда хорошо, что я и не собирался тебя спрашивать, – произнес он и тихо рассмеялся, заметив озадаченное выражение лица жрицы.

Затем Нат расстегнул застежку цепочки и надел колье на шею девушки. Селесте пока нельзя было носить его кольцо публично, по крайней мере, на пальце. Но цепочка уже сейчас позволяла Натаниэлю считать девушку своей. Селеста взяла кольцо в руки.

– У этого камня цвет твоих глаз, – тихо произнесла Селеста, рассматривая камень на просвет. Нат кивнул. Он знал, что ей нравятся его глаза, хотя сам предпочел бы выбрать камень под цвет глаз жрицы.

– Когда придет время, я попрошу твоей руки по всем правилам, а пока хочу дать тебе обещание в том, что ты для меня – единственная. Я хочу, чтобы ты стала королевой Сириона и правила этой страной вместе со мной.

Один он с этим ни за что не справится. Только если будет вместе с Селестой.

Селеста все так же неотрывно смотрела на кольцо в своих пальцах. Затаив дыхание, Нат протянул к ней руки. Он нежно погладил девушку по щеке, и Селеста подняла на него взгляд. Глаза жрицы влажно блестели, но она не плакала.

– Я никак не рассчитывала услышать такие слова из твоих уст, – улыбнулась Селеста, пряча кольцо в вырезе своего платья. – Почему ты даешь мне это обещание здесь?

Нат остановил свой взгляд на золотой тиаре.

– Потому что однажды эта корона станет твоей. Но, поскольку пока я не могу отдать ее тебе, подумал, что это место подходит случаю. – Он неуверенно перевел взгляд с короны на Селесту и умолк. После недолгого молчания Нат добавил: – Ты мне так и не ответила.

Селеста вскинула брови.

– Официально ты меня не спрашивал – так что я должна тебе ответить? – Глаза жрицы вспыхнули, когда она с вызовом посмотрела на него.

Нат, рассмеявшись, покачал головой. Потом взял девушку за подбородок и мгновенно притянул ее к себе. Губы Ната нашли ее губы, и обещание скрепил страстный поцелуй. Селеста обвила руками шею Натаниэля и прильнула к нему. Он принял ее привязанность за положительный ответ на свой незаданный вопрос.

Едва она заняла свое место в первом ряду, сердце забилось необычайно быстро. Септа Исаана была украшена с огромной роскошью и вкусом. Скамьи были декорированы выкрашенными золотом лилиями, а цветочные композиции, расставленные повсюду, источали нежные, приятные ароматы. Однако Селеста очень сильно сомневалась, что Натаниэль обратит внимание хоть на одну деталь в этом замысловатом убранстве.

Жрица прижала руку к бешено колотящемуся сердцу. Пальцы ощутили тонкую цепочку, на которой висело кольцо Натаниэля. Если бы Селесту попросили назвать момент, когда она почувствовала абсолютное блаженство, то она назвала бы тот миг, когда Нат дал обещание и надел ей на шею кольцо. В то мгновение девушка не чувствовала ничего, кроме чистого неукротимого счастья.

– Ты так сияешь, – улыбнувшись, шепнула Линнея, которая сидела рядом с ней.

Селеста изумленно подняла глаза:

– О, правда? – Кончиками пальцев она провела по цепочке, которая за считаные секунды стала ее самым ценным достоянием.

Дочь Леса кивнула:

– Твои глаза буквально сверкают, а щеки светятся легким румянцем.

Представив картину, которую описала Линнея, Селеста не смогла удержаться от улыбки. С каждым днем, который Селеста проводила рядом с Натаниэлем, маска, которую жрица носила всю жизнь, все больше спадала с нее. Селеста не привыкла открыто демонстрировать свои чувства, но в этот момент, наверное, просто не могла иначе. Она не могла скрыть своей радости, своего счастья.

Когда раздались фанфары и все присутствующие поднялись со своих мест, Селеста вернулась к действительности. Она провела рукой по нежной ткани платья, обернутой вокруг бедер. Макена сшила серое платье с открытыми плечами и плотно облегающими руки узкими рукавами. Между ее грудей висела золотая цепочка, исчезая в тугом корсаже, подчеркивавшем талию.