Загоняя себя в совсем не радужные мысли, я добрела до дома.

Не чувствовалась не усталость, не то, что замёрзла хуже некуда. Зайдя домой, села в коридоре на стул и закрыла глаза.

Одна мысль сменяла другую.

Сапоги совсем прохудились. Ноги мокрые.

Нужно ванну набирать и греться, заболеть нахватала. Если слягу, совсем туго будет без денег.

Утро наступило очень быстро. Казалось только прикрыла глаза, а уже вставать. Что несёт нам день грядущий?!

Сегодня меня ждал насыщенный день.

Сначала работа на рынке, потом в ночную в больнице.

Первая половина рабочего дня была позади, товар приняла, народа валом. Привезли лук севок будь он не ладен. Кто-то причитает ой как дорого, кто-то берет аж по три кило.

Через несколько часов меня сменила Маринка. Даа. Синило под глазом видать издалека, но все уже привыкли, а мне главное чтобы она на работу выходила.

В больнице жизнь кипела. Привезли два человека после аварии. В кардиологии кто-то отмучился, тромб оторвался.

В нашей коморка меня ждала Тоня.

— Ой Катюш, привет, я сегодня еле жива. Только присела. Погода ужасная. Носят грязь туда-сюда. Я тебе Кать хол уж оставила, не домыла. Нет больше сил.

— Да помою я Тонь, не волнуйся. Передохни, да домой собирайся. Я все равно раньше приехала. Как там дед наш? Я вчера собирала консилиум, оперировать его нужно, причём срочно, и облом. Не возьмутся. Я вчера ходила, просила Ирину Ивановну, может помнишь, она здесь работала?

— Катька, ты ж ещё не

знаешь, прооперировали твоего деда. Приехала с утра врач, суровая такая тетка, и сразу к глав врачу, он видимо спорить не стал, дал добро. Анализы все в момент сделали ему. Оперировали почти четыре часа. Он сейчас ещё спит. Сказали все прошло успешно.

Тоня меня огорошила новостями. Неужели Ирина Ивановна все-таки переступила через обиду и смогла помочь ни в чем неповинному человеку. Нужно будет обязательно ее отблагодарить.

У меня даже настроение улучшилось.

— Тооня, какие хорошие новости. Я побегу проведаю его. А то вдруг очнулся уже.

— Ой дурёха какая, он ведь оклемается и Спасибо не скажет. Укатит домой, а ты как мыла полы, так и дальше будешь.

— Да и на здоровье, если он укатит, тем более домой, оно ж ещё лучше Тонечка.

— Ну тебя. Вот увидишь, что я окажусь права.

— Тоня не бубни, я пошла.

Есть всё-таки бог. Господи, аж какой — то камень с души. Я бегом побежала в палату.

Виктор Николаевич, уже открыл глаза, голова замотана. Вот ведь наверное перепугался с этой операцией.

— Виктор Николаевич, это я, Катя. Ну как вы?

— А что было — то? Голова болит.

— Ну вы уж потерпите дорогой мой. Время нужно и все пройдёт. Вам всё-таки такую операцию серьезную сделали.

— Операцию? А зачем?

— У вас память пропадала, была опухоль, ее удалили. Теперь все наладится, поверьте.

Виктору Николаевичу ещё было трудно говорить. Я решила его не тревожить и собралась на выход, но он дотронулся до моей руки.

— Кать, а я здесь давно?

— Почти неделю. Вы пока отдыхайте, я ещё

забегу, я сегодня в ночную.

— Ну беги.

Пока вроде все хорошо с дедом. И память вернётся. Уж теперь то я в это искренне верю. Помогу ему. Буду ухаживать, сколько смогу, а там, как бог даст.

Ночь выдалась спокойная. Я тихонечко намывала полы, цветы в холе полила, и решила навестить Иваныча. Он сегодня на сутки заступил.

— Иваныч, это я. Ты где затарился?!

— О.Катя пришла. Решила навестить старика.

— Ой, я вас умоляю, старик. Прекращай

смешить, всё-таки в морге.

— Слышал, слышал о твоих подвигах. До самой Лебедевой дошла, молодец ты девка.

Работать бы тебе ещё по специальности, людей спасать, а не туалеты мыть.

— Ладно тебе, даже я не жалуюсь, а ты все причитаешь. И правда как дед.

— Кстати, про деда. Я не удивлён конечно, помогла ему, и все такое, а дальше то его куда?

— Пусть на ноги встанет, а там разберёмся.

— Разберётся она. Кать, ты ещё больше похудела. У тебя ж одни глаза и остались. Ты синюшная уже вся. Куры бройлерные и те розовее.

— Ты как скажешь, хоть стой, хоть падай.

— Я ж любя, пошли, кормить тебя буду, пока ты прям здесь и не завалилась, шучу.

Утром сдала смену, проведала Виктора Николаевича. Все было хорошо и я с спокойной душой поехала домой.

Ранее утро. На улице ещё темновато. Все из-за погоды. Опять будет пасмурно. Скорее бы потеплело.

До подъезда практически бежала. Холодно.

В подъезде темнота, видимо опять лампочки выкрутили. Через окно с улицы лишь фонарь немного освещал лестничную площадку. Я потихоньку пошла на свой этаж. С третьей попытки попала в замочную скважину и замерла. Я стояла спиной, но я чувствовала, что сзади кто-то стоит.

От страха думала сознание потеряю, но не тут-то было. Я взяла и резко обернулась. В темноте было не разглядеть лица. Явно мужская ладонь, зажала мне рот. Я даже пискнуть не успела, как меня втолкнули в квартиру и закрыли дверь.

Что же ты Катя такая везучая подумалось мне.

В квартире тоже темно. Стоим в коридоре без света. Слышно лишь мое частое дыхание и сердцебиение.

— Я сейчас уберу руку, не кричи и свет не включай-сказал напавший мужчина.

Я помотала головой в знак согласия и он убрал руку.

Я стала дышать ещё чаще. Страх меня как-будто парализовал. Понятно одно, я с ним не справлюсь. Вот видимо здесь в коридоре и настигнет меня мой конец и здесь же найдут потом мое хладное тело.

— Если вы пришли меня ограбить и убить, то вы опоздали. Брать у меня нечего, все уже вынесли без вас, поэтому не теряйте времени.

Говорю это, а у самой слёзы градом. От страха, от усталости, от всего, что навалилось за все последнее время.

Стою и слезами давлюсь.

Мужчина молчит. Я опустилась и села на пол.

Трудно сказать наверняка, но мужчина кажется тоже немного опустился. Странный какой- то грабитель.

— Что вам нужно? — шепчу я, и хлюпаю носом.

— Не трясись, не трону. Мне просто поговорить нужно.

— О чем говорить будем? Я вас даже не знаю.

— Зато я, знаю тебя. Этого достаточно.

Глава 2

Очнулся, голова как чужая. В комнате тусклый свет и гнетущая тишина. Первая мысль-я умер. Не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже глаза открыл с большим трудом. Нос пробивает едкий запах лекарств-значит все же жив.

Последнее, что