– Может, хоть скажешь для начала, как зовут мою спасительницу? – произносит наконец.

– Ксения, – представляюсь с нотками нетерпения в голосе.

– Красивое имя. Тебе подходит, Ксения, – снова разит своей улыбкой, но на этот раз я уже готова и не ведусь. – Что ж. Начну издалека. Твой мир не единственный. Миров вообще много. Некоторые из них… соприкасаются, и между ними можно путешествовать, если магического резерва хватает. Другие нет, либо точек соприкосновения очень мало… Но в общем, твой родной мир и мой родной, они из тех, что соприкасаются… и весьма сильно.

С каждым его словом моё лицо всё больше вытягивается, а мысли разлетаются, как бильярдные шары, с треском отскакивая от гулкой черепушки.

– В вашем развитие пошло по техническому пути, магии уже почти нет, тех, кто ведает истину мироздания, тоже единицы остались, поэтому вы и не знаете обо всём этом. А в нашем магия, конечно, понемногу иссякает – тоже некоторые техничить слишком много стали – но в общем ещё есть те, кто не только знает, но и может открывать порталы между мирами. И так получилось, что среди оборотней такой дар чаще всего распространён…

– Постой… постой… ты к чему мне всю эту «сказку на ночь» рассказываешь? К чему ведёшь? – перебиваю я Сигарда, уже отчётливо чувствуя неладное. Хотя, если уж начистоту, неладное началось с самого моего пробуждения. Нет, ещё с его спасения.

– К тому, что мы сейчас находимся не в твоём мире. Это мой родной мир Ниморэд, – слышу сокрушающий ответ, сопровождаемый сочувственным взглядом.

И снова из груди рвётся истеричный смех. Он издевается надо мной. Шутки дурацкие шутит, или ещё что.

– Нет. Не-е-е-ет, – трясу головой, абсолютно теряя любое желание слушать дальше этого ненормального. Вскакиваю на ноги, намереваясь уйти хоть куда-то. Хотя бы в пещеру... – Ты точно двинутый. На всю голову.

– Сядь на место, – подчёркнуто спокойно приказывает Сигард.

И что-то такое ощущается в его голосе, что я резко захлопываю рот, настороженно таращась на мужчину. Наши взгляды встречаются, и я вижу, как его глаза становятся абсолютно чёрными, звериными, давя на психику так, что ноги сами подгибаются, заставив плюхнуться обратно на бревно.

– Прости за грубость, – произношу, чувствуя неловкость из-за своего срыва и самый настоящий страх. Нашла кого бесить своим недоверием. – Но то, что ты говоришь… я не могу в это поверить. Это нереально.

– Ну да. И оборотни, в твоей картине мира, тоже нереальны, – с понимающей кривой усмешкой кивает мой похититель. – А если я сейчас тебе продемонстрирую, что действительно не человек, ты начнёшь считать сумасшедшей себя вместе со мной?  

– То есть… ты превратишься в медведя? – недоверчиво округляю глаза.

– Если хочешь увидеть полный оборот, то подожди пока мясо дожарится. А то ведь испугаешься и убежишь, мне ловить придётся, а наш ужин тем временем сгорит.

Ну начинается. А потом ещё какую-то причину придумает. И так до бесконечности.

– Ну да. Аргумент веский, а так бы ты, конечно, показал, – киваю со знающим видом.

– А у тебя острый язычок, да? – ухмыляется Сигард, иронично прищурившись.

Ну вот, раскусил.

– Нет, что ты. Я исключительно белая и пушистая. Тебе показалось, – изображаю невинный взгляд.

Улыбка на мужском лице становится шире, я опять невольно засматриваюсь. А потом внезапно замираю ошарашенно. Потому что его лишь слегка выдающиеся клыки внезапно начинают увеличиваться прямо у меня на глазах, превращаясь в настоящие медвежьи клычищи. Черты лица как-то грубеют, переносица становится шире, впадинка над губой углубляется, да и всё лицо будто вытягивается, теряя человеческие очертания. На скулах проступает коричневая шерсть. А плечи раздаются ещё шире, как и вся его фигура, превращая и без того немаленького громилу в настоящего гиганта.

– А-а-а… – отвисает у меня челюсть, руки цепляются за края колоды, а сердце в груди делает настоящий кульбит, заходясь истиречной дробью.

А этот… этот… монстр недоутопленный поддевает… когтями, самыми настоящими медвежьими когтями, белое с красным бочком яблоко и протягивает мне.

– Скушай наливное, сладкая, – предлагает мне совершенно нечеловеческим рычащим голосом. Точно таким, как я запомнила. Так он говорил со мной тогда в озере.

– Ой мамочки, – взвизгиваю, невольно шарахаясь назад.

И в результате сваливаюсь с бревна, больно приложившись спиной об камень.

– Ай, – всхлипываю, взбрыкнув в воздухе ногами в безуспешной попытке подняться. Но удаётся только слегка поменять положение, чтобы эти самые ноги – которые голые, кстати, и выше под рубашкой ничего нет – вверх не торчали. 

– Ксения, ты что? Сильно забилась? – внезапно нависает надо мной обеспокоенный Сигард. Уже в нормальном виде.

И в мгновенье ока поднимает меня с земли. Да как-то так у него это получается, что я внезапно оказываюсь сидящей у своего похитителя на коленях, шипя и вяло отбиваясь от лапающих меня наглых лапищ. А он сам на моём бревне.

– Где болит? Спина? Копчик? Затылком приложилась? – не обращая внимания на мои трепыхания, ощупывает Сигард все обозначенные места.

И ладно ещё затылок. Ладно спина, хотя она у меня ну очень чувствительная. Но когда мужские горячие пальцы касаются впадинки в самом низу спины, да ещё под рубашкой, меня аж подбрасывает.

– Ты что творишь? – рявкаю возмущённо, опять чуть не падая. – Разве я тебе разрешала меня трогать?  

Мы застываем, буравя друг друга тяжёлыми взглядами. Но если в моём праведное негодование, то этот… медведь, смотрит с настоящим животным голодом. И я не желание есть имею в виду.

– Так разреши, – вкрадчиво произносит он, царапая слух рычащей хрипотцой. 

«Так разреши». Ну, наглец. Как у него всё просто.

Снова вспомнив эту фразу, тот взгляд, которым меня буквально пожирал Сигард, и как неохотно он меня потом отпускал, когда я выплеснула на него всё своё праведное возмущение, вдруг ловлю себя на том, что невольно улыбаюсь. И восстанавливаю в памяти свои ощущения, какого-то чёрта окрашивая их в совсем неподобающие отттенки. 

Вот только этого не хватало. Совсем оголодала уже?

Увидит ещё, и не так поймёт.

Кое-как подавив предательскую улыбку, отворачиваюсь к стене, стараясь не раскрыться и кутаясь в одеяло плотнее. Несмотря на костёр у входа, в пещере всё равно довольно прохладно.

Зато в руках Сигарда мне было ох как жарко. И не только от злости, стоит это признать. Если отбросить все мои подозрения в его невменяемости, а я их, если честно, уже почти отбросила, то противостоять его брутальной харизме мне ой как не просто. За вечер, проведённый в компании этого здоровяка, я успела её в полной мере на себе прочувствовать. А чего ни разу не ощутила, так это реальной, а не надуманной мною со страху, угрозы с его стороны. Даже тогда, когда он клыкастое шоу для меня устроил.