- И побыстрее, - спокойно произнес я.

Видимо, от меня подобного спокойствия никто не ожидал, потому что Леха обернулся ко мне с удивлением. Машенька тоже дернула головой и слегка прищурилась, рассматривая.

- Ну хорошо, - сложив руки на груди и вскинув в очередной раз подбородок, начала она. – Генрих Альбертович, 82 года, кардиолог. По иронии судьбы сам страдает от сердечно-сосудистого заболевания, в результате которого ему нельзя нервничать, выпивать, а спать необходимо полноценные десять часов. Это с десяти вечера и до восьми утра. И все бы он выполнял, если бы в соседстве не было ВАС, - на последнем слове она сделала акцент и с пренебрежением посмотрела мне прямо в глаза. – Вы настолько сильно себя любите, что забываете о других людях. Ваше самомнение о себе настолько завышено, что вас не смущает тот факт, что ваши ночные спутницы орут на весь подъезд и мешают спать простым смертным гражданам, - следующие слова она говорила, смотря мне пристально в глаза, вымещала всю злобу. И теперь уже она готова была меня ударить. – В то время, когда вы сладко отсыпаетесь, наконец-то заткнувшись под утро, Генрих Альбертович ощущает на себе все прелести ЕГО бессонной ночи. И вот когда ему становится плохо, и он боится, что это последние минуты в его жизни, он зовет на помощь. И будит МЕНЯ, а не ВАС. Происходит это, как правило, в пять утра. И я вместо пробуждения под ослепительные лучи утреннего солнца и утренней пробежки вынуждена бегать возле него. Я вызываю скорую, его сына, меряю ему давление и даже колю ему уколы, потому что врачи попросту могут не успеть. И это еще не оговариваем выпитый им алкоголь накануне, который подливается в течение всего вечера добрым соседом. Три недели назад в вашу очередную ночную сходку Генрих Альбертович вновь угодил в больницу. В этот раз ситуация оказалась серьезнее, поэтому его сын, Леонид Генрихович, принял решение забрать его к себе насовсем. Это произойдет завтра. А пока мне было выдано снотворное, чтобы я дала нашему общему знакомому дедушке во избежание рецидива. И я приняла решение, что последнюю ночь со своим уважаемым соседом хочу провести спокойно. Поэтому: ему снотворное, мне беруши.

Говорила она четко, ни разу не запнувшись и не задумавшись. Это она настолько сильно меня ненавидит, что монолог уже несколько раз репетировала, представляя мое лицо? Получается, мне повезло? Ведь вместо тумаков я получил внятный ответ, но сказанный с такой ненавистью в голосе и глазах…

Она двинулась вперед к своей квартире, но задержалась, остановившись возле меня. Стояла она достаточно близко ко мне, почти вплотную. Я почувствовал манящий запах клубники, и уже хотел прильнуть к ее макушке носом, как она повернула голову и, вскинув подбородок, посмотрела мне прямо в глаза. Затем она слегка подалась вперед.

- В большинстве случаев орущие девицы имитируют оргазм, - прошептала мне в ухо так, чтобы не услышали парни.

- Приятного вечера, - отдалившись и улыбнувшись какой-то едкой улыбкой, сказала она уже громко. Всем нам, но при этом, продолжая смотреть мне прямо в глаза, слегка прищуриваясь.

И я задумался: я познакомился с симпатичной соседкой или нажил врага?

- Дааа, такую сложно обработать, - с улыбкой и определенной задумчивостью произнес Вадик, повернувшись к нам после того, как мы все трое проводили девушку взглядом.

- Неделя и будет у меня в постели, - неожиданно жестко и четко сказал я. При этом не отводил взгляда от двери квартиры моей очаровашки.

- Серег, ты чего? – спросил Леха, подойдя ко мне ближе.

- Это спор? – лукаво и при этом с удивлением улыбнулся Вадик, обращаясь ко мне.

- Да, - подтвердил, не ожидая от себя такой твердости.

Вадик протянул мне руку:

- На месячную зарплату.

- Идет, - теперь уже я смотрел пристально в глаза Вадику.

День первый

Ночь моя прошла спокойно, хотя я и ждала звонка от Леонида Генриховича. Переживала за дедушку, все-таки, уже не чужой человек. Это был мой первый сосед, с которым я познакомилась сразу при переезде. А почему первый? Единственный. Ну и еще этот красавчик-сердцеед-ловелас, одним словом, бабник. Правда, как звать его, до сих пор не знаю. И знать не хочу.

Собравшись на пробежку, заглянула в квартиру к Генриху Альбертовичу. Прокралась тихонько в спальню. Лежит мой дорогой, уже переодетый в пижаму. Спит. Как ангелок. Как ребенок посапывает размеренно. Значит, проснулся посреди ночи, переоделся и снова лег. На прикроватной тумбе заприметила раскрытую книгу: еще и почитал. Фуф. Все хорошо, в тюрьму не попаду.

С чувством облегчения и небольшого разочарования (я не хотела расставаться с этой семьей) начала пробежку сразу от входной двери соседа-дедушки. Пробегая мимо двери соседа-красавчика, я еще раз подумала, что беруши – лучшее, что придумало человечество.

Сентябрьское утро было отличным. Я любила сентябрь и апрель. Когда уже не холодно, но еще и не жарко. И наоборот, как сейчас, уже не жарко, но еще и не холодно. Меня как всегда обогнал мужчина атлетического телосложения. Видно, что человек регулярно занимался спортом. Когда он обгонял меня, всегда оборачивался и подмигивал. Что уж он этим хотел сказать или показать, не знаю. Но бегаем мы так уже месяца четыре. Да, верно. Начали с мая гонять. Это такой способ знакомства? А если он меня обгоняет, я его должна была догнать? Что в голове у мужчин?!

Пока бегала невольно вспомнила вчерашнего соседа-красавчика. Понятное дело, мужчина переживает «переходный» возраст. Правильнее сказать «кризис среднего возраста», но это звучит немного угнетающе. Поэтому пусть будет «переходный возраст». Мужчина упорно не хочет стареть, поэтому и устраивает чуть ли ни ежедневно вечеринки с девками «облегченного» поведения. Хотя есть у него и вариант постоянный…

Я была удивлена, когда утром столкнулась с ними в коридоре перед работой. С моим соседом и Натальей Александровной. Она бывала здесь нечасто. Во всяком случае, я их видела раза два в месяц. Да и по лицу моей начальницы всегда можно было понять, когда у нее была бессонная ночь. Приходила она в гости тихонько – без предварительных увеселительных вечеринок. Что их связывало, не знаю. Но все семь лет моего проживания она приходит к нему в гости. Удручает не это.

Все семь лет моя начальница делает вид, будто незнакома со мной. С гордо поднятой головой она проходит мимо меня. На рабочих моментах наши встречи не сказываются. Вот уж действительно профессионал своего дела. Не мешает личное с рабочим. Хотя в первый раз она напугалась, увидев меня на лестничной клетке. Сначала испугалась, потом смутилась, а потом отвернулась. Я подыграла ей. Кольца обручального на пальце у нее не было никогда, но это не исключает наличие официального супруга. Может быть поэтому встречи их тайные? И мне нужно молчать?

А я и молчу. Мне нет дела до личной жизни чужих людей. И сосед-красавчик меня интересует только сугубо из-за проблемы отсутствия ночного сна. Но и эта проблема сейчас разрешима. А теперь, когда Генрих Альбертович съедет, у меня и вовсе начнется тихая и спокойная жизнь. Хотя отпускать его не хочется…