– Но… это невозможно! – заикаясь, проговорила Карина.

– Ничего подобного! – не согласилась с ней миссис Бейгот. – Вы отправляетесь в замок, и чем скорее, тем лучше. На вокзале вам скажут, когда следующий поезд в Мортонин-де-Марш. Если придется подождать, на вокзале есть прекрасные комнаты отдыха. Почти в каждой имеется камин, а если вам захочется перекусить, у вас есть деньги.

Карина беспомощно посмотрела на миссис Бейгот.

– Ну, хорошо. Мне ничего не остается, кроме как сказать «да», – промолвила она после недолгой паузы.

– Вот и молодец! – воскликнула миссис Бейгот. – Сейчас приведу Дипу. Чем-то занят этот маленький постреленок!

Она заковыляла к двери. Карина же застыла в нерешительности, не зная, последовать ли за ней или остаться с леди Линч.

Больная открыла глаза и слабым, прерывающимся голосом проговорила:

– Дипа… уехал?

– Нет, еще нет. Он сейчас придет попрощаться с вами.

– Я люблю его. Я люблю его больше жизни и никогда не рассталась бы с ним. Никогда… никогда… никогда.

Карина почувствовала, как к глазам подступают слезы. Как это страшно – знать, что умираешь, а твой ребенок остается с чужими людьми.

– Я буду заботиться о нем столько, сколько смогу, – сказала она. – Обещаю вам.

Леди Линч, казалось, едва слышала ее. Карина подумала, что больная впала в беспамятство.

– Леди Линч, – тихо позвана она, – леди Линч.

Ответа не было.

Только сейчас Карина заметила, что все еще держит в руке оба свидетельства: о рождении и заключении брака. Она аккуратно положила их в сумку и добавила к ним газетные вырезки. Потом посмотрела на больную. Не было никакого сомнения, что эта женщина обладала когда-то необыкновенной восточной красотой.

На лестнице раздался шум голосов, дверь распахнулась и в комнату вошла миссис Бейгот, держа за руку маленького мальчика. Он вертелся, пританцовывал и что-то тараторил тоненьким голоском. У него были коротко стриженные волосы, маленькие узкие глаза-щелочки. Кожа ребенка, более темная, чем у матери, цветом напоминала золотую гинею.

Мальчик, без сомнения, был истинным сыном Востока, и Карина, охваченная внезапным смятением, спросила себя, что подумает лорд Линч о своем сыне!

Кэб медленно тащился по ухабистой дороге. В нем пахло плесенью, прелым сеном и старой кожей. Лошадь шла сама по себе, никак не реагируя на удары кнута, время от времени отвешиваемые возницей, и увещевания "Но, пошел!".

Дипа спал на руках у Карины. Еще в поезде он смертельно устал, и, когда после долгих проволочек они, наконец, погрузились в кэб, ребенок моментально заснул.

Только благодаря магическому слову «Линч» удалось уговорить начальника станции в Мортонин-де-Марш найти для них транспорт в такой поздний час. Начальник станции с большим почтением отнесся к гостям замка. Но даже это не могло умерить волнения Карины или уменьшить ее страхи по поводу того, как их встретят.

Она никак не предполагала, что дорога окажется такой долгой. Когда они прибыли на Паддинтонский вокзал, то узнали, что через час будет поезд до Оксфорда, а уж оттуда до Мортонин-де-Марш рукой подать. Но из-за задержек в дороге в Оксфорд прибыли поздно, когда местный поезд уже ушел, а до следующего оставалось целых три часа.

Сейчас Карина думала, что им следовало остаться на ночь в Оксфорде. Нужно было переночевать в гостинице, а утром со свежими силами отправиться в замок. Возможно, тогда она не была бы столь озабочена тем, что ждало ее впереди. Но сознание безотлагательности возложенного на нее поручения подгоняло ее. А вдруг лорд Линч, как предполагала миссис Бейгот, и в. самом деле захочет повидать свою жену. Тогда если они задержатся в пути и он не застанет ее в живых, то на нее, Карину, падут упреки и обвинения в том, что она не поспешила, как ее просили, прямо в замок. С какой бы стороны ни пыталась Карина взглянуть на ситуацию, ей казалось, что в любом случае она поступает неправильно, ибо время продолжало идти. Было уже около полуночи, и приехав в столь поздний час, вряд ли можно было ожидать чего-то, кроме неприятностей.

Неожиданно перед взором Карины предстали высокие железные ворота с колоннами, которые венчали геральдические львы, и девушка поняла, что они прибыли в замок Линч. Ее охватила паника: как могла она позволить вовлечь себя в эту совершенно немыслимую авантюру?

Лежавшая на груди Карины детская головка повернулась. Это легкое движение заставило девушку крепче прижать к себе ребенка и вселило решимость – а что еще она могла сделать? – бороться за его права. Лорд Линч женился на матери Дипы, ребенок был его плотью и кровью. Так как же он посмел бы не признать сына?! И в то же самое время Карина не строила иллюзий, она знала: их ждут трудности, большие трудности.

Когда наемный кэб увозил ее и мальчика из дома на Итон-Террас, она попросила возницу заехать на Парк-стрит.

Добравшись до богатого фешенебельного квартала Мэйфэйр, девушка вышла из кэба, велела Дипе быть хорошим мальчиком и посидеть спокойно несколько минут, пока она сходит за вещами, и постучала в дверь внушительного вида особняка. Через некоторое время в дверях появилась пожилая седоволосая женщина с взволнованным лицом.

– О, мисс Карина, наконец-то! – воскликнула она. – Я уже начала волноваться, думала с вами что-то случилось.

– Случилось, и очень многое, няня, – ответила девушка и, пройдя через зал, вошла в гостиную, окна которой выходили в сад.

Комната имела прекрасные пропорции. В открытых дверцах встроенного книжного шкафа отражалось слепящее солнце, но полки его были пусты, как, впрочем, и сама комната.

– Что такое? – спросила няня, проследовав за Кариной в комнату. – Чем вы занимались? Вижу, вы что-то затеяли.

– Няня, я нашла работу. Это странная, я бы сказала, даже какая-то пугающая работа, но у меня она есть. А это главное. Когда завтра утром они приедут, меня здесь уже не будет.

– Но, дорогая моя, правильно ли вы поступаете? В конце концов, с ними вы могли бы жить в покое.

– Покой! – презрительно воскликнула Карина. – Да кому нужен покой, если для этого придется жить с такими людьми, как кузина Эмма и кузен Герберт! Ты же прекрасно знаешь, как они всегда осуждали маму и ненавидели папу. Представляю, какое удовольствие им доставит снисходительно относиться ко мне и повторять тысячу раз в день, как мне повезло, что я могу рассчитывать на их милость. Лучше умереть няня! Лучше умереть, чем быть обязанной им.

Голос Карины звучал взволнованно, а сжатые пальцы выдавали силу охвативших ее чувств.

– Будет, будет, моя дорогая, – успокаивающе проговорила няня. – Мы уже это обсудили, и вы приняли решение. Вам дали хорошее место? У почтенных людей?