проверим, что из записанного в подсознание сохранилось. Если у объекта сохранится хотя бы половина информации, то эксперимент можно считать успешным.

– Что будете делать с родственниками?

– За несколько дней перед возвратом объекта отправим их в питерский филиал. За это время произведём возврат объекта, снимем все данные, проверим сохранность информации и её полноту, а затем – эвтаназия и утилизация. Этим буду заниматься непосредственно я, а также пара моих верных ассистентов. Один из них – отличный специалист по получению нужной информации из любого, так сказать, подопечного. Выпотрошит в лучшем виде.

– Ассистентов после проведения всех мероприятий необходимо ликвидировать, – жёстко произнёс «тёмно-синий» и, увидев недовольную гримасу на лице профессора, продолжил: – Вы должны понимать, какие это деньги, поэтому необходимо исключить малейшую вероятность утечки информации. Если всё пройдёт как вы предполагаете, то можно будет выходить с конкретными предложениями к определённым людям, обладающим большими деньгами и желающим прожить ещё одну жизнь, хоть и в другом мире, имея значительный багаж знаний. А это многие и многие миллиарды, и, как вы понимаете, отнюдь не рублей. Так что сантименты тут неуместны. Родственники пусть пока продолжают работать, но готовьте им замену, либо добейтесь их полной лояльности. Отправляйтесь к себе и готовьтесь к заброске вашего подопечного. О точной дате возвращения объекта сообщите заранее, я буду присутствовать при этом и при последующих допросах.

Профессор молча кивнул и, повернувшись, вышел за дверь. Хозяин апартаментов вновь вернулся к созерцанию города у своих ног. Всё шло просто замечательно, впереди ожидали безграничные власть и богатство, а в перспективе, когда придёт время, и новая жизнь.

Интерлюдия (в то же время за много километров от Москва-Сити)

Двое молодых мужчин сидели на кухне в квартире, из которой совсем недавно увезли своего брата. Перед ними на столе стоял ноутбук, на голове у обоих были надеты наушники. Хитрая программа, с таким трудом инсталлированная в смартфон их научного руководителя, позволяла незаметно для владельца включить режим прослушки. И сейчас они слушали фактически вынесение смертного приговора тому, кто стал для них родным и подарил им семью и будущее.

– Вот твари! – зло сорвав наушники выругался один из них. – Что делать будем?

– Не психуй, Болек. Давно уже было понятно, что с этими исследованиями не всё чисто, но это был единственный шанс спасти брата… – С этими словами он набрал на клавиатуре несколько символов, и на смартфон профессора ушла команда, удаляющая шпионскую программу и все её следы. – Лабораторию необходимо уничтожить, но так, чтобы вместе с ней уничтожить и всех посвящённых. Желательно вместе с этим господином.

– Подожди, Лёлик. – Между собой они всегда называли друг друга так, как их когда-то в шутку назвал брат. – А как же Витя?

– Витю надо забрасывать. Потом проконтролировать процесс адаптации в новом теле и уже после уничтожить лабораторию. Думаю, что неделя-полторы, а может, и поболее, после заброски у нас точно будет до того, как нас отошлют в Питер. До этого времени надо подключиться к охранной системе и системе управления реактора. Он как раз под лабораторией, и его взрыв уничтожит все следы. А учитывая глубину нахождения комплекса, радиоактивного выброса на поверхность не будет. Перед самым возвращением Вити реактор начнут выводить на полную мощность, по достижении её наша программа скачком выведет его на закритический режим работы и заблокирует аварийное отключение. От срабатывания аварийной сигнализации до взрыва пройдёт не более 30 секунд. Эвакуироваться не успеет никто. А учитывая имеющееся под реактором устройство самоликвидации в пару Хиросим мощностью, то и под землёй следов никаких не останется, да и надземному комплексу достанется.

– Хм. До приезда этого неизвестного господина они Витю точно возвращать не будут. Нас отошлют заранее, и это будет сигналом к полной готовности. Ну что же, будем действовать. Сейчас заберём то, зачем мы якобы приезжали, и возвращаемся. Кстати, может, Вите ещё что-нибудь подгрузить полезного?

– Нет, всё. Его мозг и так работает на пределе. Слишком много ненужного ему загрузили. Хорошо, что удалось вместе с этим мусором подгрузить и нужную информацию. Боюсь, что он больше ни одного бита дополнительно не выдержит. Надеюсь, наша закладка сработает, и в момент переноса всё ненужное будет стёрто, правда, и мозг будет фактически отформатирован. Ну да там Вите будет уже всё равно, что случится с его мозгом здесь. А насчёт неизвестного господина, то тут тоже не всё так просто. Слишком уж знакомый голос у него. Этот голос довольно часто слышно из телевизора.

Глава 2

Ну вот и настал тот самый день. Сегодня я либо исчезну навсегда, либо очнусь уже в другом теле, в другом времени, в другом мире. Скорее бы, хотя, конечно, и потряхивает от переживаний. Последние несколько недель дались особенно тяжко. Почти всё время провёл с надетым на голову шлемом футуристического вида, посредством которого в мою многострадальную голову загружали информацию. Голова болела так, что хотелось её оторвать и отбросить куда подальше. И обезболивающие препараты принимать нельзя, так как мог произойти сбой при загрузке. Зато теперь, если всё пройдёт благополучно, мне надо лишь сосредоточиться и мысленно послать запрос в свой мозг, и любая из имеющейся информация будет доступна.

Хорошая технология, но фактически никому не доступная. Вся проблема в том, что после такой загрузки мозг долго не живёт. От силы несколько месяцев, да и то в случае нахождения под наблюдением специалистов. Со мной всё проще: мне здесь не жить, а там все знания будут уже полностью моими.

За пару часов до заброски ко мне пришли Борис с Леонидом. Мы обнялись. В глазах у них стояли слёзы.

– Ну что, прощайте, братья. – У меня у самого комок стоял в горле и в глазах щипало. – Спасибо вам за всё, что вы для меня сделали. Простите, если что было не так. Присмотрите там за могилками.

– Прощай, брат! – Болек всхлипнул, как когда-то давно в детстве. – Тебе спасибо за всё, что ты для нас сделал. Прости, если когда обидели чем-то тебя. Мы всё сделаем. И за твоими присмотрим, и тебя никогда не забудем.

Лёлик молча обнял меня и, прильнув к уху, тихо прошептал:

– Как очнёшься, вспомни про письмо.

– Пора. – Профессор, заглянувший в дверь, был немногословен.

И вот я лежу в камере переноса на довольно удобном ложе, весь опутанный проводами, обклеенный датчиками, с воткнутыми в вены катетерами, а на голову мне опускается шлем с глухим забралом. Сознание медленно уплывает, пропадает ощущение тела, наступает какое-то умиротворение, которое через мгновение взрывается