«При уничтожении Длани побочными средствами защиты могут быть непроизвольно умерщвлены твои супруги, Иггельд. Поэтому настоятельно рекомендуем не применять крайние меры агрессии к ни чем не виновным пунктам связи, обмена и информации».

Тут меня и пронзила догадка, после которой ляпнул наобум:

– Надеюсь, что каналы для точного адресного направления скадвы открыты и действуют без сбоев?

Правильно! Раз тут открытым текстом намекнули, что я нахожусь на некоем пункте связи, то почему бы не опробовать свои мысли по поводу таинственной скадвы? Коль её следует отправлять, то пусть только попробуют мне отказать! И не кому-нибудь отказать, а самому Иггельду! (Знать бы ещё, что это за имя?..)

Не отказали:

«Каналы действуют. Отправка возможна. Размер – три минуты».

– Отлично! Тогда записывайте моё устное сообщение! – чего-то я окончательно перешёл в своём обращении к системам на множественное лицо. Они вроде бы не возражали и меня не поправляли, так почему бы и нет? – Готовы?

И, дождавшись коротенького слова «Да», в течении трёх минут умудрился впихнуть самое основное о себе, жалобу на системы, требование эвакуировать моих жён и желание как можно быстрей получить доступы к скрываемой от меня информации. Даже успел обидеться на невероятно высокий налог в две тысячи четыреста груанов, после передачи которого в ОСАР мне якобы будет открыт доступ к тайнам империи.

– …На которые, если честно, мне глубоко плевать! – успел я выдать в финале своего послания, не удержавшись хоть от маленькой, но толики презрения к бюрократической системе, которая меня игнорировала и до сих пор классифицировала, несмотря на обращение «Иггельд», как ненадёжного элемента.

Надпись мигнула, высвечивая:

«Собрано в пучок скадвы. Иггельд, назови точный адрес получателя».

Ну и как тут не ругаться? Или надо мной издеваются? А то и снимают скрытой камерой? Ждут, что я сейчас скажу адрес: «на деревню дедушке»? Или я знаю некоего Васю Пупкина в иной Галактике? Или и в самом деле рискнуть и назвать такое имя? По теории вероятностей, вполне возможно, что и такой человек отыщется в дебрях неведомой мне цивилизации Меченых.

Но что случится дальше? Придёт моё сообщение этому самому Пупкину, а тот в состоянии непроходящего алкогольного или наркотического опьянения. И что дальше? Да ничего! Плевать он станет на моё сообщение, как я только недавно плевал на некие доступы к тайнам. И про меня так никто из властных структур не узнает. А что тогда? Ведь ни о каком ином, пусть даже наезднике я не знаю. Сказать самому главному наезднику? Или самому старому дедушке?

Ха! Так я и скажу! На подобное соображаловки хватит! Вот и заявил:

– Получатель: император Альтру!

«Адрес получателя такого ранга следует подтвердить особым секретным кодом. Иначе отправление невозможно. Как будет вводиться код: голосом или высветится цифровая панель?»

Я даже руку убрал с плиты, чтобы моё мысленное восклицание не было считано:

«Скотина железная! Высвети у себя в голове свои ячейки ущербные! Эпическую гайку тебе в процессор! – потом досчитал до трёх… медленно, успокоился, положил ладонь на прежнее место и продолжил общение:

– Свой личный код я вам не доверяю. Поэтому отправьте скадву в приёмную императора.

«Отправлена. Как только будет принят ответ, ты его сможешь получить в любом пункте связи».

Поняв по своим подрагивающим коленкам, что я вновь и теперь уже окончательно разнервничался, пусть и по другим причинам, решил прекращать дальнейшие разговоры. И так все последние дни на износ живу, а тут ещё ночные перипетии, проблемы с беременными женщинами, споры с хитро сделанными системами…Захотелось упрятаться в какое-нибудь крепкое здание, как улитка в ракушку, и сутки ничего не делать…

Только подобное светит мне не раньше, чем мы доберёмся до Иярты. Поэтому я поспешил усесться на Росинанта, пристроить у себя за плечами Всяну, убедиться, что Снажа ловко восседает за Ксаной на её Ветре, и скомандовал:

– Ладно, двигаемся к городу! Посмотрим, насколько Ольшин нам наврал о его величии!

И мы двинулись к остальным членам нашего отряда.

С места привала мы двинулись в путь уже максимально загруженные тем самым товаром бытового назначения, который мы выменяли у Длани на груаны. Как мы поняли по серпансам, с трудом поднимающимся для движения стоя, нагрузка на них получалась чрезмерная. Но форсировать движение на максимальной скорости мы не собирались, хотя всё равно по сравнению с пешим движением, да ещё и с арбами, мы двигались как минимум раза в три быстрей.

Зато при такой скорости каравана я в одиночку успевал не только разведать дорогу в сложных тоннелях или переходах лабиринтов, но сразу просматривать пространства очередной каверны, а порой даже охотиться на монстров и уже выверенными бросками вимлача реквизировать у бездумных хищников замеченные мною груаны. Причём гонялся только за зервами, коих здесь хватало, и за скатрегами, коих теперь получалось усыпить совсем уж минимальным по силе эрги’сом. Эти два типа монстров мне удавалось обирать настолько быстро и незатейливо, что я мог охотиться и без помощи иных наездников.

То есть отряд двигался кучно и по оптимальному маршруту, а я только за первые полтора часа получил в виде трофеев пятнадцать «нейтральных» груанов.

Что характерно, интенсивное движение, броски вимлача, короткие стычки с хищниками нисколько не мешали и дальше протекать у меня в сознании мыслительному процессу. И основная его суть всё так же и состояла в вопросе: «Что делать с женщинами и как их доставить в нормальное место проживания?»

Ибо меня одолевали огромные сомнения в том, что в Иярте можно будет спокойно жить, здравствовать и уж тем более выращивать детей. Раз уж этот город легендарный, да ещё и на картах был обозначен, то наверняка за четыреста двадцать лет каторжане были обязаны построить в нём некое светлое общество. Или необязательно светлое, но в любом случае прочное и незыблемое. Тогда о нём пошли бы слухи по всем весям и долинам. Но слухов-то не было! И тотчас в голове появлялись резонные выводы, что жизнь там не сахар. А то и вообще лучше туда не соваться!

Да и воспоминания о секторе Услада с пустынными замками и башнями, в которых тот же умник-академик не рекомендовал жить, меня сильно настораживали. Они сравнительно совсем рядом от Иярты, но никто там не живёт. Почему? Возможно, что лифты туда каторжан вообще не доставляют, но ведь двадцать пят лет назад там жило много людей, а потом все вымерли. Нетрудно предположить, что и до того – вымирали. Но хуже всего, что неизвестны конкретные причины массовой смерти.

Хорошо, что мужчины будут с женщинами в первые дни, а потом? Нам уходить всё равно придётся, а оставшиеся женщины в любом случае останутся… женщинами. Их удел вести домашнее хозяйство, а не воевать… как некоторые…