class="p1">— Ну, красна девица, тебе не угодишь! — Тяжело вздохнул царь-батюшка и спрашивает, — А что твое сердечко желает, на чём успокоится?

— Люб мне бахарь Митька.

Соскочил с трона, как ошпаренный, отец и заходил по палатам каменным.

— Вот он тебе дался-то! Ладно, хоть был бы борским сыном, а он от сохи только оторвался.

— Всё равно он мне мил.

— А если велю отрубить ему голову, что тогда делать станешь, неблагодарная?

— Не вели казнить сказочника, лучше тогда я пойду замуж за королевича.

За окном тут разыгралась страшная гроза и налетевший вихорь застучал створками окон. Призадумался батюшка, сам глаз не сводит с плачущей дочки.

— Царь пожалует, царь и помилует. Как прикажешь отдавать тебя навсегда в чужедальнею сторонушку, словно живой на кладбище посылать? Разве отцовское сердце позволит?

Кинулась Анна к батюшке, обняла его крепко-крепко, залила горючими слезами.

***

Погостил с месяц королевич. Скушали гости дорогие десяток телят, полсотни овец, несчитано порубили кур и уток, да еще дополна всякой снеди пошло на стол, а только толку мало — уехал чужеземец восвояси, как говорится, с пустыми руками.

Митьку наконец-то выпустили из острога, но поселили на конюшне, стало быть, чтобы за царскими лошадьми ухаживать, а царевен, крестьянскому сыну, более не доверяли. Анне строго настрого воспретили приближаться к парню.

В эту же пору прибыли к царю послы от злых степняков, что почитай каждое лето приходили из Дикого Поля, грабить и уводить людей в полон. Говорит ханский посланник царю:

— Ваше царское величество, распахали крестьяне без спроса все наши степи, негде нам пасти наши стада. Наш великий хан, говорит, если мол не разгадают его загадку, то степная орда сожжёт все города и села до самой Оки, чтобы было где стада пасти, а людей, что попадутся на глаза, навечно угонят в рабство.

— Ну, так слушаем, ханскую загадку, — говорит царь.

— Велика степь, не объедешь за год, много в ней скота пасётся, а пастух один. Вот и вся загадка. Через три дня приду за ответом.

Ушёл степняк, а сам в усы усмехается.

Стали думу-думать царь и бояре, после все дворяне, потом еще горожане, все купцы и мещане, даже крестьяне отложили дела, да свои бороды теребят. Да всё без толку, нет ответа. Послали тут гонцов во все края и веси, кто разгадает, тот при самом царе боярином станет! Но нет ответа, кто лепечет, что загадка про хана и его великое войско, кто утверждает, что про баранов и овец.

Осталось час до визита ханского посланника, а разгадки нема. Гонцы вернулись ни с чем, и руки разводят. Тут прибежала царевна Анна к отцу и умоляет:

— Спросите у Митьки, он всё знает и ответ добудет.

Царю делать нечего, согласился:

— Так и быть, пусть будет, по-твоему, беги скорее на конюшню, спроси у крестьянского сына, не зря же он шапку на голове носит, может что путное узнаем.

Прибежала царевна к Митьке, рассказала про ханскую загадку и про царское обещание отгадавшего сделать боярином, а парень тут отвечает:

— Не хочу быть боярином или столбовым дворянином, хочу вернуться домой и деревенской ребятне сказки рассказывать, а здесь, в златоглавой столице, как я понял никому мудрость простого народа не надобна, а я приношу всем только мучения, а главное тебя извожу и жить не даю.

— Митенька, нельзя мешкать, ведь пожгут степняки все деревни за Окой, а твоих родных в плен угонят.

Спохватился парень, сражу ожил:

— Тогда совсем другое дело. Передай государю мой ответ: «небо, звезды и месяц». Необъятная степь есть небо, стада овец, то звезды, а месяц — и есть только один пастух на всю степь.

— Так просто?

— Всё сложное, часто бывает простым.

Поспешила Анна к царю и все поведала, что от парня узнала. Вздохнул царь, бороду поправил и говорит:

— Ну, будь, что будет!

Вскоре приспел степняк, кланяется и говорит:

— Ваше царское величество, хочется узнать отгадку!

— Что ж, дорогой гость слушай — небо, звёзды и месяц!

Посланник от правильного ответа вдруг закашлялся, ни единого слова сказать не может. Принесли ему корчагу квасу, промочил он горло и говорит:

— Велика царская мудрость, так и передам своему хану.

— Передайте благодарность великому хану за подарки и примите от нашего двора гостинцы, в знак большого уважения.

— Непременно всё передам. Прощайте, ваше царское величество.

Убыл посланник, а царь повелел немедля строить крепости на дальних рубежах, да в глухих лесах засеки рубить, чтобы не прошла на Русь конница степняков.

***

Привели к государю с конюшни Митьку и пожаловал он крестьянскому сыну шубу и кафтан со своего плеча, и возвёл в чин думного боярина и посадил по правую руку от себя! Кой-какие бояре и думные дьяки надулись, словно воды в рот набрали. Как так, из грязи да в князи, но помалкивают, с царем много не поспоришь. Один только боярин Чернобрюхов Трофим, затаил обиду на парня.

А Митька натянул на себя расписной кафтан со стоячим воротником, подпоясался расшитым поясом и царю в ноги с просьбой кланяется:

— Ваше царское величество, ведаю, что грозно, страшно, а без царя нельзя! Нету у меня сватов, потому сам прошу великой милости: отдайте мне в жены дочку Анну, всю жизнь буду её любить и оберегать.

— Рано об этом болтать, мало ты еще послужил, чтобы получить в жены мою ненаглядную дочку.

— Воля царя — закон.

На том и порешили. Молодой боярин поселился в прежней горнице и стал каждый день ходить в Боярскую думу государственные дела решать, а по вечерам, по-прежнему, всем желающим сказывал сказки да разные байки.

Боярин Чернобрюхов решил долго не тянуть и посчитаться с выскочкой. Говорит своему сынку:

— Митька паршивец, видать метит царю в зятья, а ты чем хуже? Не будет его, может тебя протолкну в мужья Анне.

— Я согласен, батюшка, я люблю приказывать да всех учить!

— Тогда жди, отец что-нибудь придумает.

А боярин знался с нечистой силой, леший у него был в свояках. Вот Чернобрюхов, по-родственному, упросил лесного хозяина пособить избавиться от крестьянского сына, а после можно посватать собственного сынка за царевну Анну. Для того, как-то позвал Трофим Митьку на охоту:

— Пора тебе Дмитрий Иванович обвыкать быть настоящим боярином. Поедем со мной травить кабанов, обучу тебя царской охоте. У меня сотня собак, полсотни загонщиков, не грех и царя пригласить или иноземных послов.

— Так у меня моя кляча еле ходит, нет у меня ни коня, ни вострого копья, только остался старинный лук.

Почесал Трофим седую бороду и говорит:

— Пожалую тебе справного коня,