парнишка чокнутый псих сомнений не было, когда я прочла где и как его приняли наши.

— Значит вот кто сжег Клетку в Сиэтле. Не плохо… — хмыкнула, продолжив читать дальше.

И чем больше я узнавала об этом парне, тем хреновее мне становилось, потому что я не терпела конкуренции в своём звании отбитой особы. А сейчас мне предлагали взять шефство фактически над наёмником, который меньше двух месяцев назад прикончил шёлкового хана по кличке Тумэр, чем перекрыл живой трафик через Сирию и Грецию в Европу. Однако он этим не ограничился и грохнул своего кровника — Ким Дже Мина. Этот мудак по нашей базе проходил, как один из самых опасных "туристов из Азии".

— Господа отпрыски драконьего наследия из великой Поднебесной… — я хохотнула и продолжила, — Какого чёрта вы забыли на грешной американской земле?

— Очевидно опять устроили разборки. И Корея не входит в состав Поднебесной, — прозвучал грубый, но тихий голос рядом с моей дверью.

Я прошлась взглядом по крепкой фигуре полуголого и совершенно обнаглевшего бывшего напарника.

— Если ты думаешь, что вид твоих подкожных отложений меня впечатлил, Родерик, то ты глубоко ошибаешься, — бросила сухим тоном, и продолжила увлекательнейшее чтение о жизни и подвигах молодого самурая.

— Ты решил нести караул, как часовой на коврике под моей дверью? — скосила взгляд от экрана в сторону мужчины, понимая, что он начинает дико бесить своей уверенностью, будто прямо в эту секунду мне несказанно необходимы услуги его члена.

— Этот парень опасен. Я перевозил его лично в колонию в Нью-Йорке три дня назад. И я бы крайне не советовал тебе даже ехать туда, чтобы посмотреть на него. Потому что Чжи Тангир конченный псих, который чуть не отправил на тот свет половину подразделения капитана Филигана, когда они его брали в Сиэтле.

— Зачем он нашим? — я отбросила сотовый на кровать и взяла ещё одну сигарету, пройдясь взглядом по Рику, — Только скажи честно?

— Это связано с твоим делом. Я более чем уверен, что они хотят привлечь азиата к висяку, который мы так с тобой и не раскрыли.

Я поднялась и подкуривая, прошла к окну, чтобы проветрить и открыть панель, вмонтированную в стену. Как только моя ладонь легла на сканер, место, где висела плазма сменилось широким экраном. Он тут же высветил эмблему нашего управления. Всего нескольких манипуляций мне хватило, чтобы открыть свой личный кабинет в системе и войти в профайл расследования, которое не давало мне покоя уже два года. С того самого момента, как мы обнаружили первую сожженную дотла церковь пастора Маккалахена в маленьком городке Ларзас на западе штата и жертву внутри самого храма. Именно оттуда всё началось.

— И причина, вероятно, Майкл Ли. Один из бывших бойцов Клетки, который вытащил из пылающей церкви почти семь лет назад свою нынешнюю жену. Он очень тесно знаком с Нам Джун Мёном. А этот господин по данным управления в Вашингтоне мог быть причастен к тому, что произошло с бизнесом Эдварда Нильсона, — начал Рик, а я закончила:

— А значит тесно знаком с нашим психом, — я сделала тягу и наклонила голову на бок, всматриваясь в черты двоих азиатов, сфотографированных в числе студентов одного из самых крупных колледжей Сиэтла.

— Тогда поджигателем церкви признали Эйна Сандерса. Сынка известного владельца фармакологической компании, которая по тихому толкала новый вид дури в гадюшниках Сиэтла, — Рик встал за моей спиной и перетянул фото жены Майкла, а потом двумя кликами пальцев по экрану показал фото мексиканского эмигранта Туретто и старшей сестры Греты Ли.

— Изабель Делакруз, — я прищурилась и присмотрелась к фотографии девушки на фоне часовни той самой сожженной церкви в пригороде Сиэтла.

— Погибла от передозировки, повлекшей инфекцию, в начале восемнадцатого года в стенах пансионата пастора настоятеля протестантской церкви. Ранее была осуждена окружным федеральным судом штата Вашингтон по нескольким мелким статьям, которые касались употребления и хранения наркотиков, проституции и мелкого хулиганства, а так же вождения в нетрезвом… — Рик присвистнул, посмотрев на уровень алкоголя в крови при задержании, — …я бы сказал мертвецки нетрезвом состоянии.

— Это не то, что может объяснить связь китайского психа…

— Корейского, — поправил меня Рик, однако я только фыркнула и продолжила:

— Какая к черту разница? Это всё равно не объясняет того, как он связан с религиозным фанатиком, сжигающим до тла церкви по всему штату, Родерик, — я скривилась, вспоминая список подвигов Тангира, — Слишком мелко для наёмника, вырезавшего усадьбу монгола.

— В любом случае, подполковник Денали не стал бы отправлять в почти догоревший гадюшник спецов своего отдела, чтобы вытащить оттуда ненормального сосунка, лишь бы он там не сгорел заживо, — хмыкнул Рик, на что я прошлась по нему холодным взглядом, и опять посмотрела на фото, которые были перед моими глазами на экране.

— У всего есть причина… — хищно прищурилась, и провела по экрану, чтобы выделить снимок жертвы самого первого пожара, тело которой не успело обгореть полностью.

На шее девушки под волосами был весьма интересный след — клеймо. Подобные вещи не набивали как татуировки, которыми было буквально усыпано моё тело. Нет. Подобное выжигалось на теле, оставляя вместо рисунка рубец от ожога. И подобное не стереть ничем. Это останется с тобой на всю жизнь.

Страшный, уродливый и посиневший шрам в виде выжженного клейма в форме полумесяца на затылке. Точно такой же как тот, который я скрыла и на своем теле с помощью одного из десятков рисунков.

— Это не шрам от неудачного падения, — прошептала и застыв взглядом на обгоревшем лице, свернула программу и вышла из системы.

"Таких совпадений на бывает…"

— Очевидно нет. Как ясно и то, что нас упорно не хотят вводить в курс дела того, что происходит в других федеральных штатах, — голос Рика звучал резко.

Я понимала его, поскольку опытный детектив такого управления, да и такой человек как Родерик, не переносил на дух, когда его пытались запутать свои же сослуживцы, ополовинивая информацию, которую отдавали в наши руки.

— Ты слишком много куришь, — послышался внезапный шепот прямо возле уха, а жар голого и весьма приятно пахнущего мужского тела прямо вынудил на моём лице расплыться ухмылку.

— А ты слишком много себе позволяешь в стенах, которые напичканы прослушкой и "глазами", Рик. Потому неси свои яйца обратно в свою конуру, и оставь меня в покое. Мы кажется, поставили точку в нашем горизонтальном родео.

— Это ты точку поставила, мне больше