крайней печали. Стоявшая рядом со мной черноволосая, симпатичная, немного мрачная девушка протянула мне руку

– Марша Стилл, вода, четвертый уровень.

– Диона дель Фейт... – начала было я, но тут меня невежливо прервали.

– Мышки, бросайте ваших задохликов и бегите к нам греться, – активно играл мускулами стоящий неподалеку огневик.

–... трением, – поддержал его приятель, и оба заржали.

– Ты имеешь ввиду трение шестеренок в твоих мозгах? – спросила раздраженно. – Я прямо чувствую, как они там скрежещат.

– Говорливая, что ли? – недобро спросил «юморист» и явно хотел добавить что-то столь же приятное, как отвлекся на чрезвычайное происшествие. Что-то бумкнуло, дзынькнуло, грохнуло и пронеслось мимо огневиков, свалившись буквально нам с Маршей под ноги, мы еле успели отскочить в разные стороны. Этим «что-то» оказался парень. Наш собрат по несчастью, если судить по «мышиному» спортивному костюму.

– Ого! – радостно воскликнул он, взглянув на нас снизу вверх, и беспомощно забарахтался на спине, путаясь в длинных руках и ногах. – Неужто получилось?

Я подала ему руку, чтобы помочь встать, и он сразу схватился за нее, попутно рассыпаясь в благодарностях. Выглядел он донельзя нелепо: долговязый, худющий, весь какой-то угловатый. Короткие темные волосы торчат во все стороны да еще на носу очки весьма странного вида – круглые с толстенными стеклами, отливающие зеленцой.

– Эй, тускляк, чего на людей кидаешься? Не получал давно?– от сильного тычка в плечо бедняга покачнулся и не рухнул обратно только чудом.

– Свое он уже получил, отвалите, а? – не выдержала я и повернулась к долговязому: – Что с тобой стряслось?

– Берни... Берни Римингтон, – представился он, пытаясь привести себя в порядок. Особенно это ему не помогло. – Я пытался настроить поисковый артефакт, чтобы найти в толпе свою группу, но, видно, с настройками перестарался. Это моя третья попытка. Про первые две вам лучше не знать... – он смущенно хохотнул, потерев шею. – Но, вообще, я даже не ожидал, что хоть что-то получится, так что все вполне неплохо.

– Ага, здорово просто, – буркнула Марша Стилл, – а это у тебя чего такое?

Она указала на очки.

– Тоже артефакт, – похвастался Берни, поднимая очки на лоб,– помогает видеть в темноте, при засвете, под водой...

Мы с девушкой обменялись скептическими взглядами.

– А то, что под носом происходит, нет?

– Да уж.. это бы мне точно не помешало, – беззлобно расхохотался этот чудик.

Мы с Маршей как раз успели назвать ему свои имена, когда раздался торжественный звук фанфар и под бурные аплодисменты на площадку перед нами вышли главы всех факультетов и кураторы курсов во главе с тем, на кого я изо всех сил старалась не смотреть.

– Доброе утро, рад всех вас приветствовать на открытии нового учебного года, – разнесся по площадке низкий, спокойный до безразличия голос.

Я не выдержала и подняла-таки глаза на своего жениха и ректора.. и дракона, чтоб у него глаза на лоб повылезли.. Но нет, они были такими же, как я и помнила: холодные, желтые и равнодушные. Брр.

– Я не буду распространяться о вещах, которые вы все равно пропустите между ушей, остановлюсь на главном: с этого года план ваших занятий несколько изменится, станет более интенсивным.

Вот спасибо, как для меня старался.

– Легко не будет, но те из вас, кто, не смотря ни на что, одолеют учебную программу, смогут считаться настоящими стихийными боевыми магами. Для первокурсников представлю глав наших факультетов.

– Декан факультета боевой магии воздуха – магистр Сильвария Хоксли.

Красивая светловолосая женщина в голубой мантии изящно склонила голову, позволив золотистым локонам упасть ей на плечи.

– Декан факультета боевой магии воды – магистр Нортон дель Эндрюс.

Полноватый мужчина средних лет с темными усиками чуть выше поднял подбородок.

– Декан факультета боевой магии огня – магистр Рэнделл Фрай.

Статный господин в красном со шрамом через всю левую щеку только усмехнулся, услышав свое имя.

– Декан факультета целительской магии – магистр Белинда дель Рей.

Округлая дама почтенного возраста стряхнула несуществующую пылинку со своей безупречно белой, без единого пятнышка, мантии

– Декан факультета артефакторики – магистр Аллан Ставрус.

Уже знакомый мне седовласый магистр с бородкой слегка обозначил поклон.

– Магам земли не повезло, – продолжал ректор, – возглавлять их факультет временно буду я, дагон Гилард Ливейский, кто еще меня не знает.

На этом месте повисла гнетущая пауза.

– А сейчас я представлю вам кураторов первого курса.

Тут, каюсь, я почти все прослушала, увлеченная мрачными мыслями о том, какие еще сюрпризы подложит нам руководство. Выхватила только представление магистра Эдварда Милтона – нашего блондинистого наставника и снова красотку Сильварию – кажется, в этом году первый курс воздушников будет под ее надзором. А еще обратила внимание на то, какие взгляды Милтон бросает в сторону последней.. Но, он, похоже, вообще тот еще бабник.

– На этом торжественную часть позвольте считать закрытой, – возвестило его драконство и пожелало всем напоследок как можно реже оказываться у него в кабинете.

Вот с этим я была очень солидарна. Всей душою за, можно сказать.

Преподаватели торжественно удалились, и студенты стали расползаться по всей академии. Наше мышиное братство не слишком дружно топало к площадке для тренировок.

– Какие очаровательные хлюпики, – произнесла наша молодая преподавательница физической культуры, разглядывая нас почти с умилением. – Поверьте, ребятки, к третьему курсу вы будете выглядеть совершенно иначе. Четыре круга для разминки, кругом-марш!

Мы грустно потрусили по дорожкам.

Кроме нашей группы на площадке находились еще три – воздушники, огневики и целители, если смотреть по цветам их формы. И если «красные» и «белые» занимались пока совершенно другими упражнениями, то «голубых» тоже отправили мотать круги. И делали они это куда как лучше нас. Что само по себе совершенно неудивительно: физподготовка боевиков была уж точно более впечатляющей, чем наша. А вот тот факт, что они при этом активно изгалялись над нами, принять было куда сложнее. И ладно еще просто обзовут, пробегая мимо, или на повороте подрежут, это еще можно было стерпеть, а вот когда воздушники перешли к откровенному хамству, сносить это стало немыслимо.

Началось все с того, что один умник подставил Берни подножку. Тот растянулся на дорожке во весь рост, хорошо еще лбом не приложился. Я, бежавшая следом, остановилась, чтобы помочь незадачливому артефактору, а заодно оглянулась по сторонам. Ни один преподаватель не возмутился произошедшим,