Когда они впервые оказались в его квартире и Сесили сняла туфли, его поразило, что ему пришлось наклониться, чтобы дотянуться до ее мягких, оказавшихся податливыми губ. А потом, когда она легла рядом с ним в постель, новая неожиданность: его ладони не вмещали ее полные груди. Сесили умела его поразить. Кроме того, она обладала удивительным чувством юмора, была немного капризной, но, что его очень устраивало, совершенно неревнивой. Если бы он хотел вести обычную жизнь среднего американца, о лучшей жене Кирк мог бы не помышлять. Он же мечтал о большой карьере, и для таких целей кандидатура Рэйчел была для него пропуском в высшее общество. Он решил, что, как только станет мужем Рэйчел, тут же прекратит утомительную связь с Донной, но с Сесили не расстанется. Только с ней он мог позволить себе полностью расслабиться и быть самим собой.

Кирк подошел к Рэйчел и, откинув прядь ее волос, будто невзначай коснулся ее шеи.

— Знаешь, Рэйчел, у тебя очень красивая, нежная кожа, — сказал он и попытался изобразить некоторое подобие улыбки, но ничего не получилось. Лицо его выглядело глупым, а восхищение — фальшивым.

Рэйчел, ничуть не смутившись, отстранилась от него.

— Что-то ты к нам зачастил. Какие блага тебе посулил мой отец? Что за перспективы перед тобой нынче открыты? Говори откровенно.

— При чем тут твой отец? Ты сама по себе очень привлекательная девушка.

Кирк попытался ее обнять.

— Итак, я хочу узнать условия сделки, — глухим голосом продолжила Рэйчел. — Что на кону? Должность заведующего юридическим отделом корпорации?

Кирк развел руками и покачал головой, всем своим видом демонстрируя снисхождение. Для него она капризная избалованная девчонка, дочь богатого отца, но он готов ждать. Ее недоверие исчезнет, как только она узнает его ближе.

— Так на какую должность ты метишь? — продолжила Рэйчел. — Или тебя манит политическая карьера? Выдвижение от Республиканской партии? Выборы в мэрию? Что для тебя самое вожделенное: большие деньги? большая власть? — Глаза ее гневно блестели. На миг она умолкла, затем продолжила тихим, дрожащим от обиды голосом: — Если бы ты знал, как меня угнетает, что меня используют как подставную фигуру. Я нужна отцу и мачехе только как пешка в их продуманной, выверенной до каждого хода игре.

Отчаяние сдавило ей грудь, и у Рэйчел перехватило дыхание. Рэйчел устремила взгляд на циферблат старинных часов. Ей хотелось услышать от Кирка опровержение. Она ждала, что он найдет нужные слова, чтобы растопить лед ее недоверия.

Кирк слегка растерялся от ее неожиданного гневного выпада, а главное, от того, что она вот так яростно вывела наружу его тайные помыслы. Хорошо воспитанная девушка должна уметь скрывать свои мысли, с раздражением подумал он, но заставил себя снова улыбнуться.

— Ты мне нравишься, ты очень, очень интересная девушка, — повторил он и обнял ее за плечи. — Ты пугливая и изящная, как лань, хрупкая и ранимая, как экзотический цветок.

— Кактус, с большими острыми колючками, — парировала она и попыталась вырваться из его объятий, но он только крепче прижал ее к себе.

— Я вижу, как тебе плохо. Отец много сил отдает бизнесу, а всю свою любовь жене. Тебе ничего не осталось. Это несправедливо, я понимаю… — шептал он ей на ухо, и его горячее дыхание обжигало ее. — Я тебя понимаю, как никто другой. Я ведь тоже очень одинок, очень, — говорил он успокаивающе, ощущая, как вся она дрожит. — Мне не было и десяти лет, когда меня отправили в Англию. Вместо родительской любви — холодная вежливость воспитателей и педагогов. Я остался без детства. Ни ласк матери, ни отцовского участия. — Он почувствовал, как напряжение уходит из ее тела, и продолжил с еще большим жаром: — Нам обоим нужна нежность. Мы оба соскучились по любви. Дорогая, доверься мне.

Рэйчел, дрогнув, припала к его груди. Неужели я такая никчемная, что от одного только участия готова растаять? Она взглянула на Кирка. Что ж… Он не хуже других, а может быть, даже лучше. И каким странным блеском горят его светлые до прозрачности глаза! Или это слезы?..

— Мы нужны друг другу, — с неподдельной искренностью продолжил он. — Вдвоем мы будем вдвое сильнее. «Ты и я» превратится в «мы». — Его теплые губы коснулись нежной кожи Рэйчел у горловины платья, руки легли на ее грудь. — Давай забудем обо всех и обо всем. Никто для нас не важен, кроме нас двоих. Доверься мне. Я смогу позаботиться о тебе.

Его руки нежно теребили ее груди под тонкой преградой ткани, его губы искали ее губы. Кирк увлекся своей новой ролью влюбленного.

Увести ее наверх и там овладеть. Интересно, какова она в постели? — думал он, гадая, как заставить Рэйчел подчиниться его желанию.

— Пойдем, пойдем со мной. — Он потянул ее за собой.

— Нет-нет, я не могу…

Он взглянул на ее растерянное лицо и, чтобы окончательно убедить ее, прошептал как можно проникновеннее:

— Ты достойна большого счастья. Рэйчел, любовь моя…

Близость ее тела вновь разбудила в нем желание. Он обхватил руками ее голову. В ее глазах он увидел такой страх и в то же время такую надежду, что его сердце дрогнуло. Ему удалось почувствовать своими губами ее дрожащие губы, но еле слышное движение в глубине гостиной предупредило его, что они не одни. Кирк украдкой взглянул через ее плечо. На пороге гостиной рука об руку застыли Донна и Фрэнк. Пусть супруги Макгнот удостоверятся в серьезности его чувств к Рэйчел! В притворной страсти он еще теснее прижал к себе Рэйчел.

Девушка не отвергла его поцелуй, но, когда его язык попытался проникнуть в ее рот, она отстранилась. Кирк не разжимал объятий. Он дал возможность полюбоваться мистеру Макгноту на дочь в его объятиях и только тогда разжал руки и сделал шаг навстречу.

— О… Добрый вечер… Я уговаривал Рэйчел пойти пообедать в ресторан, но она отказывается, говорит, что утомлена. Рэйчел выступала на благотворительном концерте в интернате для пожилых людей. Представляете, я сидел в зале, где средний возраст публики лет сто, не меньше.

— И как тебе, малыш, в такой компании? Не потерялся среди солидных людей? — с иронией заметила Донна.

— Вообще-то чувствовал я себя не совсем уютно. Надеюсь, свои зрелые годы мне не придется провести в богоугодном заведении.

— Я уверена, что тебе, Кирк, подобная судьба не грозит. Ты слишком умен и предприимчив. Кстати, на сегодняшний вечер у тебя какие планы? Ты куда-то спешишь? — поинтересовалась Донна.

— О, я как раз собирался уходить, — торопливо сказал он, но не тронулся с места.

— Уходить? И не думай! — добродушно воскликнул Фрэнк. — Какого дьявола спешить вечером в субботу? Рабочая неделя позади, и ты от меня так просто не избавишься. Ты должен остаться на ужин.

— Спасибо за приглашение, — вежливо ответил Кирк. — Что ж, я рад провести субботний вечер в столь приятной компании.

— Тогда присаживайся. Думаю, ты не откажешься от аперитива перед ужином? Донна, составишь нам компанию? Рэйчел?