А через пять недель и два дня получила все свои три бонуса.

В одночасье ко мне вернулась память Евгении и моя. И смысл того, что произошло тогда. Внезапно, словно печать сорвали. Не зря говорили, что в нашем роду среди Бойдов была темная ведьма. Магию свою я потеряла, зато получила силу ведьмы.

Все это ударило в меня, как молния. Я тогда стояла в ванной, смотрела на себя в зеркало, искала смысл. Только что зубы почистила. И этот взрыв!

И я смотрю, а у меня лицо меняется, глаза, все… Прикоснулась к зеркалу — знаю! Я. Знаю. Могу. Вот с этого момента и пошла моя настоящая новая жизнь.

Разумеется, первое, что я сделала, это выгнала Сашу, который и без того постоянно торчал у Ольки Максимовой, а ко мне только из жалости захаживал, иногда трахал убогую. Подала на развод.

Конечно же, я ездила на ту заправку, где меня отыскали в снегу. Потому что это было единственное место, с которого можно было начать отсчет. Так же как мы приезжаем на кладбище, где похоронили близких людей. Потом что это последняя точка, где мы их видели. Точка обратного отсчета.

Помню, как приехала в первый раз.

Февраль, день уже к вечеру. Снег. Больше часа продиралась сквозь городские пробки, потом еще пару часов по трассе. Чуть не проскочила тот неприметный съезд на старую дорогу. Пока добралась, наступила ночь.

А вокруг глушь. На много километров ни жилья, ни каких признаков цивилизации. Только темнота, лес, дорога и снежная мгла. И словно чужеродный островок в этой холодной мгле — желтые огни заправки.

Остановилась, понимая, что меня начинает заливать дрожью. Надо выйти, осмотреться, а мне почему-то страшно. Страшно войти в эту реку еще раз. Впереди призывно светились витрины кафетерия, маня проезжающих путников огромной рекламой пластмассовых фруктов и несъедобного фастфуда.

Заставила себя выйти из машины. Залила бензин, механические действия лучше всего помогают собраться и победить неуместное волнение. Зашла в кафетерий и взяла себе стаканчик капучино. Не мне не хотелось сидеть внутри, среди ярких упаковок, трескотни телевизора и фальшивого счастья на рекламных постерах. Хотелось на воздух.

Снаружи было морозно, крупные яркие хлопья, подсвеченные прожектором. А снег все сыпал и сыпал. Да такой пушистый, как будто сказочный.

Красиво. От горячего стаканчика тепло.

Хватит любоваться на снег. Тянуть время и обманывать себя. Я приехала, чтобы найти то место, где… Умерла? Родилась? Не знаю, мне нужна была хоть какая-то точка отсчета.

Потому я задумчиво сделала первый глоток и пошла в эту синюю мерцающую темноту. Стоило отойти метров на десять, как заправка с ее огнями осталась в стороне, а меня окружил ночной зимний лес. Странное ощущение, вроде всего ничего-то и отошла, а все вокруг другое.

Все так призрачно, зыбко, странно. До мурашек.

И горло сдавливает, оттого что именно тут я и явилась в этот мир. Хотелось попросить у этого замершего в зимнем сне леса, дай подсказку, помоги. Помоги увидеть, понять. Но спящий лес молчал и не спешил делиться своими тайнами.

Постояла еще немного, дыша морозным воздухом, допила кофе. Пора возвращаться, хватит глупостей.

Спустя неделю я приезжала сюда еще раз. И опять одни вопросы и нет ответов. Тогда-то и поняла, что мне нужен человек, свидетель, на глазах которого все это случилось. И я разыскала того мужчину, который спас меня тогда от смерти в снегу. Моего Санта Клауса. Чтобы найти точку отсчета. Ну и, конечно, спасибо сказать хотела. Он ведь тогда в больнице все время рядом со мной был, только когда мужа увидел, уехал, посчитав себя лишним.

А дальше…

— Евгения Александровна, готово.

— Что? — пробормотала, открывая глаза.

Так ушла в свои воспоминания, что отключилась начисто. А стилист Славик, что занимался моими волосами, уложил пышную рыжую гриву крупными спиральными локонами. Ужасная красота. Настоящая рыжая ведьма.

Изумительные волосы, золотистые бровки волосок к волоску, губки, кожа светится. Оглядела себя с удовлетворением. И добавила чуточку блеску в серо-зеленые глаза, я же все-таки ведьма.

— Шикарно, Евгения Александровна.

— Спасибо, Славик, ты просто волшебник.

— Свидание? — игриво шепнул, склонившись ко мне.

— Э… — поперхнулась я и рассмеялась.

— А вас там уже дожидаются, — проговорил стилист Славик, снимая с меня накидку.

Мне вдруг стало тревожно и как-то не по себе.

— Кто?

— Мммм? — Славик шевельнул бровями, закатывая глаза. — Мужчина.

Блин… Мужчина? Какой мужчина? Кто, зачем?! В моем нервном состоянии уже везде мерещилась засада. Так и есть!

— Женя… — заискивающе улыбаясь, поднялся навстречу сидевший в холле бывший муж.

Букет роз в руках. Черт бы его побрал вместе с его букетом!

Но я не стала устраивать сцену на виду у всех, а спокойно пошла на выход. А он за мной, бубня в спину:

— Женя, послушай, у меня правда дело.

Я промолчала. Уже выйдя наружу остановилась и обернулась к нему лицом.

— Я же сказала, чтобы ты не звонил мне больше.

— А я и не звонил! Жень, — и давай заглядывать мне в глаза.

И цветы свои тычет.

— Тогда говорю еще раз, для тех кто в танке. Мы в разводе. И не надо за мной ходить. Ничего не изменилось, я все тот же конь, а тебе нужна нормальная баба. Все.

— Мне деньги нужны, — проговорил он быстро.

— Деньги? Я же тебе оставила квартиру? Мебель, все, что у нас было? Чего тебе еще нужно?

— Женя-я-я… — протянул он шепотом, делая страшные глаза. — Мне угрожают…

Это уже было слишком.

— Послушай, Фетковский, прищурилась я. — Ты мужчина. Решай сам свои проблемы.

Он что-то еще пытался сказать, нелепо взмахивая своим букетом, но я уже не слушала. Отвернулась и пошла к машине.

И в это время мимо проехал черный джип. Как мне показалось, тот самый.

Довольно, сказала себе, так нельзя. Это действительно паранойя. Сейчас успокоюсь, поеду домой. Вечером мы с Клаусом идем в ресторан. А потом — маленькие каникулы. Четыре дня и пять ночей в Валенсии.

И ничего мне сейчас настроения не испортит!

Надо только подавить эту плещущую через край тревожность, из-за которой мне уже черти что мерещатся. А также жалость к бывшему Жениному мужу, которого может, и тащила бы на себе дальше, если бы не его скотство — жить на два дома. С убогой женой и любовницей, к которой вроде и ушел, а вроде и жену потрахивал, так, чисто от жадности. Есть баба надо пользовать.

Клянусь, если бы он тогда просто по-человечески сразу сказал, прости, я теперь живу с другой, но помогу тебе по старой дружбе, я бы его сейчас без помощи не бросила. Потому что по глазам видела, у него сейчас и правда какие-то проблемы. Ничего, не маленький, выгребется.