– Как ты могла? – с ходу набросилась на Катю Светик. – Зачем ты сделала это?

Господи, что еще случилось? Она прочла мысли подруги насчет своего жениха? Она думает – Катя проговорилась на собеседовании, что ей помогает Света?

– Зачем ты посадила Олега? – выпалила Светик, и ее каблучки стукнули от возмущения.

– Какого Олега? – Катя ничего не понимала.

– Надеюсь, Вещего? – встряла Надежда.

– Олега Черкасского! – Светик даже не взглянула в ее сторону. Все молнии из ее глаз, подведенных тушью, как у Пенелопы Крус, достались Кате. – Ты хоть знаешь, кто это? Это же зять министра!

– На минуточку: Вещий Олег был Киевским князем. И это покруче министра будет, – заверила ее Надя.

– Какой Олег? Какой зять? – Катя хлопала глазами.

– Ты посадила Олега Черкасского – а он входит в сотню самых богатых людей России моложе сорока! Известный ресторатор, почти женат на дочери министра...

– Куда я его посадила?

– В тюрьму!

– Господи, так это янтарный маньяк?! – догадалась Катя. – Зачем же человек «из сотни» душит девушек?

– Ты что, с ума сошла?! Никого он не душит. Это все наветы! – ни на секунду не усомнилась гостья. – Он наш постоянный клиент. Были гражданские споры, но уголовщина – никогда!

– Светик, я своими глазами видела. Девушка после общения с ним оказалась в коме. Именно поэтому твоего богача отвезли в тюрьму.

– Этого не может быть! Не знаю, что ты там видела. Это все равно что подозревать владельца «Челси» в карманной краже. Чего вы от него хотите? – прищурилась Светик. – Вы с этой девицей заманили его, решили оклеветать, посадить, чтобы выманить денег?

– На минуточку: эта девица – в коме, она может умереть. Зачем покойнице деньги? Думаешь, в аду есть VIP-номера? – хмыкнула Надежда.

– Мама, что такое кома? – громко поинтересовался Павлик. – И что такое ад?

– Светик, ты ребенка пугаешь, – засуетилась тетя Маша. – Успокойся, выпей чайку. Ты думаешь, если он богатый, значит, не может быть маньяком? Очень даже может. Он, наверное, решил: мне все позволено, если что – заплачу кому надо. А теперь пусть отвечает за свои поступки. Павлик, за свои поступки всегда приходится отвечать!

– Нет, это пусть Катенька ответит: сколько она хочет? – потребовала Светик. – Его родственники готовы заплатить...

– За что?

– За то, чтобы ты изменила показания. Олег просто зашел в архив навести справки о дворянских корнях. Девица эта решила помыть полы. Упала, ударилась головой о батарею. Ты позвала на помощь, Олег пришел. А потом ты в припадке необъяснимого идиотизма заперла его в этой подсобке и вызвала милицию.

Отличный сценарий для театра абсурда.

– Я не идиотка! – твердо заявила Катя. – Я видела, что он ее душил.

Светик громко вздохнула и вдруг переменилась в лице. Как-то подобрела, села рядом с Катей, положила руку на плечо.

– Ну подумай сама, зачем ему это? Олег может купить весь ваш архив вместе с крысами и устроить там специальную вечеринку. Для дам, которым нравится, когда их душат. Кать, у тебя зрение – минус пять. Что ты могла видеть? Показалось тебе! Очки упали, наверное? Ты же все время их роняешь. Ты перепугалась. Не так все поняла. Ты подумай, всем ведь хорошо будет! И тебе заплатят, и девчонке этой дадут на лечение.

Но Катя знала, что хорошо не будет. Миле сейчас плохо. А та, другая девушка, вообще умерла! Какая разница, сколько у преступника денег? Он должен сидеть в тюрьме.

– Если он маньяк, он может снова кого-нибудь убить, – сказала Катя.

– Да не маньяк он, – замотала головой Светик. – Не убьет он никого! Министр к нему охрану приставит.

– Дочка, а ты действительно видела, что он напал на Милу? Как-то не вяжется это. Все-таки богатый, серьезный человек, знакомый Светланы...

Светик была так категорична, что все-таки смогла поселить сомнение в душе Катиной мамы.

Катя тоже заметила, конечно, что парень не похож на маньяка. Но она же слышала крики Милы о помощи и видела, как он ее ДУШИЛ. Не падали у нее очки, сидели на носу, как приклеенные. И никакой вечеринки с крысами в их архиве не было и не будет! И галлюцинациями она не страдает.

– Среди богачей как раз полно убийц. – Надежда в кои-то веки не стала спорить с подругой. – Чуть что не по ним – конкурента могут заказать, нанять киллера для неверной жены. Странно, конечно, что этот – сам... Так, может, он от этого кайф ловит?

– Света, я не изменю показаний. Следствие разберется, как все было на самом деле, – приняла Катя решение. – Ты же сама законы знаешь.

– Ну ты точно дальше собственного носа не видишь, Катерина! Дождешься от следствия честности при такой зарплате. А у Олега полно недоброжелателей. Про министра я вообще молчу. Парня подставили! Бери деньги, не выпендривайся, – не скрывала раздражения Светик.

– Врать нехорошо, – неожиданно для всех изрек Павлик.

– Устами младенца, – обрадовалась неожиданной поддержке Катя.

Надя с Павликом засобирались домой, мальчику пора было спать. И Кирилл вот-вот придет с работы и потребует суп.

Только ближе к полуночи Светик поняла, что исчерпала свои аргументы, и хотела уйти, не прощаясь, но в дверях напоролась на Катиного папу. Он с ней сначала минут десять здоровался, потом еще десять минут повторял: «До свидания! А помнишь, как моя Катька победила на олимпиаде в 8-м классе?»

Светик не помнила, и вообще, она была занята другим. Пыталась не принюхиваться к степени алкоголизации собеседника.

– Мне бежать надо, дядя Вова. У меня еще встреча в клубе. И не помните мне одежду, фотографы тоже в клуб ходят...

Кате и ее маме хотелось сквозь землю провалиться. Но, с другой стороны, Светик сама виновата. Вернее, ее отец. Раньше он работал вместе с Катиным папой, оба даже административно-хозяйственные посты на подмосковном заводе занимали. А потом Светин папаша стал Катиного подпаивать, чтобы на его место пролезть. Так что Катин отец давно на пенсии. А Светин – еще в обойме.

Одним словом, спать Катя легла уже сегодня. А вставать ей – в шесть утра. Она и встала. И бегом побежала на остановку. Но, видимо, недосып сказался: на работу она опять опоздала...

* * *

«Зэк» – высветилось на экране мобильника Алексея Горчакова.

– Привет, невольник, как тюрьма? – поинтересовался Алексей.

Его машина стояла в привычной утренней пробке, так что можно было спокойно поговорить без ущерба для правил дорожного движения.

– Здесь пока не объявили день открытых дверей, – усмехнулся Олег Черкасский. – Кстати, это не совсем тюрьма. Это больничка. У меня вдруг случилось внезапное обострение очень опасной болезни. Так что теперь – одноместная палата, симпатичная медсестра, при желании – даже «колеса». Везде можно устроиться, были бы деньги. Если же их нет, банальный визит в поликлинику превращается в муку. Так что ура богатству! А что у вас?