Сент-Пьер похищал произведения искусства, алмазы, ключи, шкатулки с драгоценностями, но ничего подобного тому, что он собирался совершить сейчас, делать ему еще не приходилось. Сегодня он собирался похитить из лап смерти друга, приговоренного к казни.

Майкл двинулся по периметру тюрьмы. Часовых здесь не было, как и на стене, — только две группы на северной и восточной сторожевых вышках. Но их, видимо, больше интересовал матч чемпионата мира по футболу, который они смотрели по своим портативным телевизорам.

Он окинул взглядом сто ярдов бесплодной земли перед стеной тюрьмы, потом посмотрел на каменистую землю перед краем утеса. Убедился в отсутствии препятствий, в том, что за ним здание тюрьмы отбрасывает тень. Если их не застрелят в течение тех десяти секунд, когда они будут бежать по этому пространству, то, считай, дело сделано.

Сент-Пьер вытащил маленький комплект шашек C4 и закопал его у южного основания тюрьмы; красный диод едва заметно светился сквозь землю. Затем отошел назад и прошел около полумили до электростанции; громкий вой ее генераторов отдавался от стен и гулко звучал вокруг. Высоковольтные линии и электричество все еще малознакомы в этой забытой богом части страны. Отдаленное местонахождение «Хирона» вынуждало использовать генераторы с приводами от бензиновых двигателей. Электричество использовалось для минимального освещения, зарядки раций и спутниковых телефонов да питания прожекторов на вышках, которые включались только в случае попытки побега. Но первое — и самое главное — электричество требовалось для комфортного проживания директора.

Запас топлива размещался в двух емкостях вместимостью по пять тысяч галлонов; заполнялись они раз в два месяца из бензозаправщика, которому платили в тройном размере за подъем по узкой горной дороге. Причем всегда авансом, поскольку деньги в кармане помогали ему сосредоточиться, когда он проезжал мимо обгоревших остовов других бензозаправщиков, там и сям валявшихся в долине.

Сент-Пьер тщательно прикрепил небольшой комплект C4 к первой топливной емкости и три раза проверил пульт дистанционного управления. Потом подполз к генератору и нашел главный электрический щит. Замок он вскрыл с такой скоростью, будто у него был ключ. Нашел главный рубильник и, не колеблясь, выключил его. Тюрьма тут же погрузилась в темноту. Майкл закрыл щит, запер замок и снова выскользнул в темноту.

Минут через пять он увидел фонарики охранников — пятна света подергивались по мере их приближения. Потом заметил двух тюремщиков, в темноте виднелись красные огоньки их сигарет. За ревом все еще работающего генератора он не слышал их, но видел, как они отперли щит и включили рубильник, восстановив электроснабжение.

Майкл дождался, когда они вернутся в тюрьму, снова открыл щит и еще раз отключил рубильник. На этот раз парни шли быстро; по их походке было видно, что они злятся — их снова оторвали от футбола. Майкл быстро пробрался на место в тени прямо против двери, из которой они вышли, дождался, когда снова включат рубильник, потом смотрел, как охранники возвращаются. Идущий впереди достал ключ, прикрепленный к поясу, открыл дверь. Потом оба скрылись внутри, и дверь захлопнулась.

Сент-Пьер вернулся к генератору, снова отключил рубильник и спрятался в тени.

На сей раз они появились через десять минут; их проклятия слышались даже за ревом генератора. Они были так раздражены, что даже не заметили стоявшего в тени противника в двух футах.

Пули, попав в цель, прогнали раздражение из их мозгов — оба умерли, еще не успев упасть.

Майкл быстро засунул пистолет в кобуру, нагнулся, отстегнул их пистолеты, ключи, рации, потом надел на себя мундир и шляпу старшего и направился к тюрьме.

Сунув ключ в скважину, Сент-Пьер внезапно почувствовал страх — больше всего в жизни он ненавидел тюрьмы. Для него это равносильно шагу в ад. Он несколько лет назад три года просидел в «Синг-Синге», а кошмары мучили до сих пор.

Майкл стряхнул с себя это чувство, сосредоточился, открыл дверь и шагнул в квадратную, похожую на каземат комнату. В воздухе висел запах сырости. Тут стояли только два предмета: стол и стул точно друг против друга. Пол имел небольшой уклон к середине, где виднелся сток, от которого лучами тянулись темные полосы к предметам мебели. Майкл присмотрелся внимательнее. Они были грубо выструганы из толстого тяжелого дерева и покрыты едким темным налетом. Майкл непроизвольно сделал два неловких шага назад, поняв, что это налет смерти. На тяжелом столе виднелись шрамы от бессчетного количества обезглавливаний, а электрический стул… Майкл увидел опалины на ручках и спинке.

Он вышел из этой жуткой комнаты в помещение, которое, наверное, можно назвать камерой смертников. Коридор, однако, был предназначен для тех, кто еще ждал своей очереди.

Собранная наспех информация говорила о недостатке финансирования тюрьмы, и свидетельство тому — отсутствие подвижных караульных. Он знал, что тюрьму от хаоса отделяют два небольших шага, и обида или раздражение в два счета приведут охранников в состояние, когда они станут исполнять свои обязанности спустя рукава, поскольку относились к ним лишь немногим лучше, чем к тем, кого они охраняли. Идея побега заключенных вызвала бы у них смех, а потому Майкл был уверен: они никак не ждут, что кто-то вломится внутрь.

Сент-Пьер бесшумно шел по коридору, чутко настроенный на любые звуки и движения. Адреналин тек по жилам, сердце колотилось, но если раньше он получал удовольствие, взламывая системы безопасности, то теперь обнаружил, что полон страха и беспокойства, потому что понятия не имел, в каком состоянии находится Симон. Если он травмирован, то Майклу придется его нести — это тебе не какой-нибудь артефакт, который, на худой конец, можно оставить, чтобы украсть в другой раз.

Майкл прошел по коридору и посмотрел сквозь маленькое щелеобразное окошко в середине тяжелой массивной деревянной двери. Камера, маленькая, темная, пуста. В воздухе висел едкий запах человеческих выделений.

Он двинулся дальше. Всего здесь было десять таких дверей, и первые шесть камер оказались пустыми. Майкл подошел к седьмой и заглянул внутрь сквозь маленькое зарешеченное отверстие. На полу спиной к стене сидела фигура. Майкл едва различил этот силуэт.

— Симон?

Голова удивленно дернулась, осторожно повернулась. Ни слова не было сказано, пока фигура поднималась и двигалась к двери.

Глядя сквозь малое окошечко, Сент-Пьер понял, что это не Симон — человек ниже ростом, не столь широк в плечах. Майкл поднял маленькую авторучку с фонариком, включил, пробежал лучом по камере. Когда грязные волосы были убраны с лица, он, наконец, увидел глаза. Они смотрели со смешанными чувствами: страхом и злостью, стыдом и гневом. Обстоятельства приглушили их изумрудно-зеленый цвет.

Сердце бешено забилось, мысли заметались в смятении при виде женщины, стоящей перед ним, женщины в камере смертников, женщины, которую он держал в своих объятиях всего две недели назад.

Майкл потерял дар речи, глядя в глаза Кэтрин.