— Дворяне, - высказался он наконец. - Вот у меня точно нет совести, - он посмотрел на свои тюремные татуировки — чёрные кресты, глубоко въевшиеся в перепонки между большими и указательными пальцами. - Она только всё усложняет.

— Они возвращаются, - сказала она, кивнув в направлении ручья. Мужчины закончили болтать друг с другом, и владелец пиджака приближался. - Тебе лучше отправиться искать кузнеца.

— Ты ожидаешь, что я кину корешиху во время шухера, - насмешливо ответил он. - Как заботливо с твоей стороны!

— Да не в том дело, - возразила Сэндри. Она встала, расправив плечи, вскинув голову, и аккуратно сцепила руки перед собой.

Мужчина, оставивший здесь свою куртку, остановился, нахмурившись.

— Простите, миледи, - сказал он, потянувшись за своей собственностью. Браяру он не сказал ничего, но продолжал следить за ним краем глаза.

— Я испортила твою куртку, - сказала ему Сэндри, её верхняя губа задрожала. - Я не могу это объяснить, но у тебя в вышивке была металлическая нить, и она расплавилась. Какое возмещение тебя бы устроило?

— Ты расплавила нить, - изогнув одну из своих чёрных бровей повторил он. - Я что-то не вижу поблизости огня, - он был хорош собой, с длинными чёрными волосами и раскосыми чёрными глазами, обычными в этих горах. В уголке его рта прятался намёк на улыбку.

— Магией, - ответила Сэндри. - Я весьма уверена, что это произошло магически. Узор был таким красивым, а теперь он выжжен, и нити больше нет.

От группы его товарищей донеслись приглушённые смешки. Он осмотрел узор:

— Похоже на какой-то спиральный папоротник, не так ли? - спросил он своих друзей, показывая им выжженный след. - Который только начал разворачиваться.

Браяру пришлось признать, что узор не выглядел испорченным. Вокруг шафрана, и сквозь окружавшие его цветные ободки спиралью проходила тонкая, шипастая выжженная отметина. Она вполне могла там быть по изначальному замыслу.

— Совсем не выглядит испорченным, миледи, - сказал один из друзей всадника.

Сэндри сглотнула.

— Я могла бы сделать новую вышивку, и заменить эту, - сказала она владельцу куртки. - Потребуется время, но если мы останемся в этих горах на несколько недель …

Он пожал плечами, и надел куртку.

— Мне она нравится такой, какая она есть, - взяв её руку, он поклонился, и поцеловал её пальцы. - Мне будет завидовать вся деревня, ведь на мне стоит ваша отметина.

Сэндри густо покраснела. Всадник подмигнул Браяру, и удалился.

Некоторые всадники остались. Один из них снял свою куртку, и протянул её девочке:

— А мою сделаете?

Та покачала головой, не поднимая взгляда:

— Я не знаю, как я это сделала — а даже если бы и знала, то нет уверенности, что в следующий раз я не спалю её целиком.

Всадники переглянулись, и пожали плечами:

— Если вы узнаете, я был бы рад, - сказал тот, кто предложил ей свою куртку. Мужчины поклонились ей, и пошли за своими лошадьми.

Сэндри посмотрела на Браяра:

— Мне нужно найти объяснение этому происшествию, - сказала она ему. - Иначе кто знает, не уничтожу ли я что-то полностью?

Указав Польям колодец, Трис вернулась на своё место и к своей книге, всё ещё ощетиниваясь из-за поведения Торговки. Она только-только начала успокаиваться, когда на страницу её книги упала тень. Подняв взгляд, она увидела Польям:

— Ну что ещё?

— У наших детей манеры получше, - едко сказала женщина, постучав несколько раз посохом о землю, пытаясь встать поудобнее.

— Тогда иди и их доставай, - пробормотала Трис. Она вернулась к своему чтению.

Конец посоха — «грязный конец», возмущённо подумала она — постучал по страницам её книги.

— У меня есть имя: Польям. Используй его, и скажи мне кое-что, девочка-жёрдин. Если бы ты знала того, что не был бы Торговцем — кто был бы трэнгши — то знала бы ты, почему?

Трис смахнула грязь с книги.

— А тебе какая разница? Польям, - добавила она, когда Торговка бросила на неё гневный взгляд.

Польям подняла конец посоха, и поднесла его к книге.

— Вежливый ответ засчитывается Счетоводчицей Оти, и записывается в книгу твоей жизни. Мне нечего делать, пока не придёт кузнец, кроме как держать своё лицо перед твоим, если ты предпочитаешь грубить, а не отвечать, когда я спрашиваю.

Трис посмотрела на шрамы Торговки, и отвела взгляд.

— Я не красивая, - мрачно сказала Польям. - Уироку не нужна хороша внешность. Люди с радостью отдают мне по дешёвке то, что я хочу, чтобы избавиться от меня. Спрашиваю ещё раз: если ты знаешь кого-то, кто является трэнгши, знаешь ли ты, почему?

Трис пожевала губу, и решила, что предпочитает избавиться от этой одноногой женщины с изорванным лицом.

— Корабль, на котором была семья Даджи — он назывался Третьим Кораблём Кисубо — утонул. Выжила только она. Теперь она живёт в храме Спирального Круга. Твой народ прогнал её, как будто она была виновата в том кораблекрушении.

— От больного оспой не избавляются потому, что он в этом виноват. Это делают, чтобы он больше никого не заразил. Неудача — это болезнь. Только её носитель — трэнгши — переживает её, чтобы заразить других.

— Вздор, - возразила Трис.

— Для своего небольшого возраста ты уверена во многих вещах, - вздохнула Польям, и пробормотала — скорее себе, чем Трис: - Я, может, и уирок, но я по крайней мере всё ещё Цо'ха.

— А что вообще означает «уирок»? И «со-хах»? - Трис всегда желала узнать значение новых слов языка Торговцев. В отличие от своих друзей, она не умела на нём разговаривать. - И что такого чудесного в том, чтобы не быть тем, кем является Даджа?

— Уирок не приносит каравану прибыли, - был ей ответ. - Уирок тратит деньги каравана на кузнецов, продавцов еды и других необходимых каков. Даже дети презирают уирока. А Цо'ха — их ты зовёшь Торговцами.

Трис подняла свои бледные брови, непонимающе глядя серыми глазами:

— И быть уироком — всё-таки лучше, чем быть трэнгши?

Торговка помедлила. Неизвестно, каким был бы её ответ, так как в этот момент в кузнице закричала Даджа. «Трис!» - пришёл отчаянный мысленный зов Даджи. За все месяцы, которые Трис знала её, она ни разу не слышала Даджу такой напуганной, как сейчас. «Трис! Трис! ТРИС!»

Рыжеволосая вскочила, и кинулась внутрь здания. Как только она увидела Даджу, она встала как вкопанная.

Внутри кузницы Даджа ясно слышала Польям. Подслушивая, и не думая о том, что делает, Даджа пошла взять новый железный