несколько месяцев после приезда академиков в Якутск туда с севера прибыл отряд, которому было предписано нанести на карту побережье Лены до Таймырского полуострова. С горькими вестями возвратились люди этого отряда. Они пробирались па дубель-шлюпке «Якутск» сквозь льды, голодали. Полярное плавание окончилось трагически: их начальник — лейтенант Василий Прончищев тяжело заболел и умер. Умерла и его жена, Мария Прончищева, которая стойко переносила вместе с мужем все трудности и лишения. Командование отрядом после смерти Прончищева временно принял штурман Семен Челюскин.

Лишь много позже, уже по возвращении из экспедиции, Крашенинников узнал об успехе дальнейших работ этого отряда. Его командиром стал лейтенант Харитон Лаптев. Снова отправилась дубель-шлюпка «Якутск» в тяжелые плавания к берегам Таймыра. А когда сжатое арктическими льдами судно затонуло, отряд продолжил описание берега по сухопутью. Помощнику Лаптева — штурману Челюскину досталась самая трудная часть таймырского маршрута: сквозь вьюгу, в лютый мороз прошел он с двумя спутниками к северной оконечности Таймыра — самой северной точке Азии.

Вскоре Крашенинникову довелось самому приступить к трудам, столь же ответственным и тяжелым, как труды геодезистов, наносивших на карту арктическое побережье страны. Профессора объявили студенту, что на Камчатку они направятся позднее, а ему надлежит пока ехать туда одному. Он должен позаботиться, чтобы к их приезду были приготовлены удобные жилища. Самому же Крашенинникову надо, не дожидаясь их, приступить к научным изысканиям. В дальнейшем оказалось, что Гмелин и Миллер, ссылаясь на «худое здоровие», вовсе не захотели ехать на Камчатку. Так Крашенинников отправился в далекий край не скромным помощником академиков, а самостоятельным исследователем, которому предстояло заменить собой целый отряд.

Никто из ученых-естествоиспытателей в те времена еще не бывал на Камчатке. Интересными сведениями о ней наука была обязана смелому землепроходцу Владимиру Атласову — «камчатскому Ермаку», как метко назвал его впоследствии А. С. Пушкин. Атласов совершил свой памятный в истории поход на Камчатку «для прииску новых землиц» в 1697–1699 годах. Его сообщения содержали множество географических данных о новом крае, присоединенном к русскому государству. И до Атласова на Камчатке бывали русские землепроходцы, но сколь-либо подробных известий о виденном они не принесли. Атласов же был человеком на редкость любознательным, к тому же хорошим рассказчиком. Вот как повествовал он, например, о виденных им огнедышащих горах Камчатки: «А от устья идти вверх по Камчатке реке неделю есть гора — подобна хлебному скирду, велика гораздо и высокая, а другая близ ее ж — подобна сенному стогу и высока гораздо: из нее днем идет дым, а ночью искры и зарево. А сказывают камчадалы: буде человек взойдет до половины той горы, и там слышат великий шум и гром, что человеку терпеть невозможно. А выше половины той горы, которые люди всходили назад не вышли, а что тем людям на горе учинилось не ведают»[23].

В первой трети XVIII столетия некоторые новые сведения о полуострове сообщили побывавшие там русские геодезисты и моряки. На Камчатке в это время имелось уже три постоянных русских поселения, или, как они назывались тогда, острога. В каждом из этих острогов стояли тридцать — сорок изб и маленькая крепость с бревенчатыми стенами. В избах жили служилые люди, промышленники, купцы.

Одно из этих поселений, называвшееся Большерецком, было выстроено у побережья Охотского моря; два других — Верхне-Камчатский и Нижне-Камчатский остроги — находились в долине реки Камчатки, самой большой реки полуострова.

Тяжело было добираться сюда из Сибири. Первые русские поселенцы шли на Камчатскую землю по сухопутью. Путь из Якутска в Большерецкий или Верхне-Камчатский острог занимал около полугода. При Петре I в 1716–1717 годах удалось наладить сообщение с Камчаткой морем. Раз или два в году небольшое парусное судно отправлялось из Охотска к камчатскому побережью. Охотское море изменчивое, бурное, на нем часты штормы и обычны туманы. Но все же путь по морю был короче и легче, чем по суше. Корабли привозили на Камчатку муку, соль, металлические орудия, а с Камчатки везли «мягкую рухлядь», как называли тогда шкуры ценного пушного зверя — соболей и черно-бурых лисиц.

О природе Камчатской земли и о племенах, населяющих ее, было известно немногое. Крашенинникову предстояло сделать первое подробное географическое описание полуострова.

У края Земли

Туманным осенним утром в начале октября 1737 года началось плавание Крашенинникова по морю на небольшом парусном судне «Фортуна». Это судно было построено еще во время Первой Камчатской экспедиции в 1727 году. С тех пор оно ходило в Охотском море, переправляя людей и грузы из Охотска в Большерецк.

Море встретило путешественника неприветливо. В судне открылась течь. Матросы откачивали воду насосами, но она все прибывала. Пришлось для спасения судна сбросить за борт около четырехсот пудов разных грузов. Были выкинуты и мешки с ржаной мукой, ящики со снаряжением и даже чемодан с бельем, который вез Крашенинников.

На десятый день плавания, когда уже показались берега Камчатки, подул пронизывающий северный ветер и разыгралась буря. Корабль не смог войти в реку Большую, на которой находился Большерецк. Окончилась неудачей и попытка стать на якорь возле берега, чтобы выждать непогоду. Бушующие валы сорвали судно с якоря и выбросили его на песчаную косу. Неделю люди находились на клочке земли, который заливали морские волны, пока наконец пришла помощь из Большерецка.

Когда окончились злоключения плавания, студент бережно собрал уцелевшие остатки багажа — бумагу для дневников, метеорологические инструменты, мешочки с семенами гороха и ячменя. Он сделал опись сохранившихся вещей, добавив к ней: «И больше у меня [ничего] не осталось как только одна рубашка, которая в ту пору на мне была»[24]. Так началась для Крашенинникова жизнь на Камчатке.

Многие путешественники писали книги, повествующие о приключениях, об интересных встречах, об опасностях, с которыми они сталкивались, странствуя по далеким землям. Крашенинников не оставил нам подобной книги. Когда впоследствии увидел свет его обширный труд, созданный в результате путешествия на Камчатку, читатели нашли в нем прекрасное, всеобъемлющее описание края, но почти ни слова о самом авторе, о том, как он жил на Камчатке, как свел дружбу с ительменами, завоевал их доверие и сколько раз, быть может, находился на волоске от гибели, когда глухими тропами ходил в лесах или плыл в лодке по бурным рекам.

Лишь по скупым строкам уцелевших донесений и писем Крашенинникова мы узнаем о его поездках к огнедышащим горам, к горячим источникам, к морскому побережью и кое-что о его быте на Камчатке. Во многих донесениях можно прочесть, как добивался он, чтобы к приезду профессоров