я, — с напускной радостью объявила девушка и успела учуять запах жареного мяса до того, как с кухни появилась мама в фартуке в зелёный горошек и, расплывшись, в отличие от Каталины, в самой искренней улыбке засеменила навстречу к ней с разведенными в сторону руками.

— Лина, — донесся из гостиной писк, кажется, Люси. — Лина пришла.

Топот двух пар маленьких ног, и, освободившись от объятий матери, Каталина смогла увидеть своих племянников. Оба темноволосые, как Дерек, и голубоглазые, как Поппи, они застыли на пороге гостиной с одинаковыми фальшивыми улыбками. Каталина про себя подметила, что с последней встречи, у них поприбавилось зубов.

— Как же вы похожи на свою маму, — тихо прошептала Каталина, не сводя глаз с двойняшек, пока уголки ее губ медленно опускались все ниже и ниже.

А вот, как говорится, черта помяни. Поппи появилась следом за своими детьми. Она едва ли отличалась от Каталины, и родство в них угадывалось с первого взгляда. Правда, кудри, которые достались сестрам от отца, Поппи ежедневно с пятнадцати лет со свойственным ей упрямством выпрямляла до тех пор, пока не оставалось ни одной завитушки. И на лице уже появилась печать замужней женщины и уставшей матери.

— Привет, — Поппи облокотилась о стену, скрестила руки на груди и едва усмехнулась. Наверное, хотела улыбнуться, но что-то пошло не так.

— Дерек еще на работе? — без особого интереса спросила Каталина, скидывая с себя пальто и отправляя его на вешалку.

— Будет с минуты на минуту, — отозвалась Поппи.

— Как поживаете?

— Не жалуемся. Что на счёт тебя?

— У меня нет мужа, детей, — Каталина развела руками. — Так что я живу, словно в раю.

Ох, каким наслаждением было видеть, как Поппи начинает багроветь от злости.

Каталина помогла матери накрыть на стол, параллельно обмолвись с ней парой слов, чмокнула в седую бороду отца, который сидел в своем излюбленном кресле с развернутой газетой. В ответ он потрепал младшую дочь за щеку.

Дерек пришел спустя тридцать минут, которые все его ждали и не садились за стол. «Новый глава семьи», — с неким даже восхищением объявила миссис Гринбруст. Каталина подавила в себе желание засунуть два пальца в рот и издать неприемлемый звук.

— Каталина, — бархатисто протянул Дерек и развел руки в стороны, как до этого делала миссис Гринбруст, будто надеясь, что сестра его жены сейчас бросится в его объятия. Не дождавшись должного результата, Дерек подошёл к Каталине, приобнял ее за плечи и едва скользнул губами по щеке.

— С днём рождения, Дерек, — проговорила Каталина, вся съежившись, и сделала несколько шагов в сторону от мужчины.

— С днём рождения, папа! — мимо проскакали Ник и Люси наперевес с самодельными и неаккуратными плакатами.

Наконец-то уселись за стол, и Каталина, оказавшись рядом с отцом, почувствовала какое-то облегчение, тут же принявшись есть. В общем-то, Каталина часто ела, когда нервничала. Именно по этой причине в старшей школе она раздулась до тех размеров, что перестала влезать в джинсы ее совсем не стройной мамы. А к выпускному стремительно сбросила двадцать килограммов, заработав большие проблемы с желудком и едой. Но в последнее время дружба с пищей начала по маленьким крупицам выстраиваться.

Разговаривали о нейтральных темах. Вперемешку с пожеланиями Дереку долгих лет, умных детей и счастливой жизни, то и дело слышалось о незначительных успехах Люси на кружке по рисованию и о Нике, так быстро научившимся читать. Пользуясь тем, что дети ушли играть в детскую, Дерек со слезами на глазах от смеха рассказывал очередную историю, связанную с одним из его чад:

— А пару дней назад, представляете, он нашел сборник анекдотов пикантного содержания, и вечером заявил Поппи, что знает новые слова: «грязная сука» и «шалашовка».

Громкий хохот. Каталина же, ковыряя вилкой несчастную горошину из салата, не видела в этом ничего смешного. Если Поппи, действительно, отдаст в скором времени детей в детский сад, а сама выйдет на работу, вряд ли хоть один воспитатель будет рад такому обширному словарному запасу Ника. Но Каталина молчала, со скучающим видом разглядывая то полупустую тарелку, то кого-нибудь из присутствующих, то свой бокал с шампанским, не забывая делать из него глоток.

— Смотрю на моих малышей, — заявила Энни и улыбнулась, — и не могу нарадоваться. Такие умнички растут. Наверное, складом ума они пошли всё-таки в тебя, Поппи, — повернула голову миссис Гринбруст в сторону старшей дочери. — Ведь знаете, Поппи всегда была умнее. И в школе училась получше Лины, и в дальнейшем, кхм, жизнь по-другому сложилась.

Каталина переметнула взгляд с салфетницы на мать так стремительно, будто та ее ужалила. Если незапланированная беременность в восемнадцатилетнем возрасте считается пиком счастья, то, да, Каталина где-то что-то сделала не так. На языке уже начали вертеться слова, подогреваемые количеством выпитого шампанского, но с превеликим самообладанием девушка промолчала и лишь растянула губы в ядовитой улыбке.

— Пойду проведаю Ника и Люси, — Каталина залпом осушила свой бокал под осуждающими взглядами матери и Поппи, встала из-за стола и направилась к лестнице.

— А, помнишь, Джордж, как на школьном смотре талантов Поппи заняла второе место, — донесся вдогонку голос мамы. — Лина, кажется, не взяла и десятого.

На втором этаже звучал детский смех. Доносился он из самой дальней комнаты, которая когда-то была гардеробной, а пять лет назад превратилась в детскую для двух спиногрызов. Из детской в коридор падал столб света. Но Каталина соврала на счёт своих намерений, направилась она в комнату, что была у самой лестнице. Ее комнату.

Несмотря на то, что Каталина уже долгое время не жила с родителями, те не спешили делать какую-то перестановку или ремонт. Но, думала Каталина, это только до тех пор, как двойняшки не пойдут в школу. Тогда им понадобится гораздо больше места, и они оккупируют комнату своей тети.

Войдя внутрь, Каталина прикрыла дверь, но включать свет не стала — уличные фонари достаточно освещали помещение. С печальной улыбкой и надрывным чувством ностальгии Каталина прошла мимо своего комода, заставленного фотографиями в рамках и самодельными открытками от подруг. Кровать, широкую и двуспальную, она миновала так же быстро. Целью ее было окно. Подойдя к нему, Каталина чуть повозилась со створками, но потом все же распахнула их, пуская в комнату холодные порывы ветра, которые моментально возымели отрезвляющий эффект. Широкий подоконник был излюбленным местом Каталины в школьные годы. Здесь она сидела и выглядывала возвращение с работы отца, заполняла личный дневник, созванивалась с подругами и мечтала о парнях. Вернуться бы в те времена хоть на один день.

Чуть поежившись от холода, Каталина посильнее натянула рукава толстовки, пряча