не попадаются.

М а н я. О чем вы?

О л ь г а  П а в л о в н а. Мы видели, как он около тебя загорался.

К а р а у л о в. Что он тебе говорил?

М а н я. Пошлости.

К а р а у л о в. Какие пошлости?

М а н я. Обыкновенные.

О л ь г а  П а в л о в н а. Объяснялся?

М а н я. Почему вы, старики, так эротически настроены? «Кто говорил?» «Что говорил?» Нельзя же быть такими навязчивыми! Как бы мне хотелось проучить вас раз и навсегда! Ну что вы, остолбенели? Садитесь.

Караулов и Ольга Павловна садятся рядом на лавочку и провожают глазами Маню, которая прохаживается по дорожке.

Я на себя удивляюсь: как я могла родиться в такой семье? Матери простительно: ее муж эксплуатировал как домашнюю хозяйку. Но ты — артист! Где у тебя чувство изящного? Ну, где оно? Чего вы хотите?

О л ь г а  П а в л о в н а. Счастья тебе хотим.

М а н я. Хороши специалисты, инструкторы по счастью! В чем, по-вашему, счастье?

О л ь г а  П а в л о в н а. В Федоре Федоровиче.

М а н я. Федор Федорович… Да если я захочу, у меня их будет десяток!

К а р а у л о в. Этого-то мы и боимся.

О л ь г а  П а в л о в н а. Устройся, пожалуйста, дай нам умереть спокойно.

М а н я. Не дам умереть спокойно. Запомните раз и навсегда: я буду встречаться с кем угодно…

О л ь г а  П а в л о в н а. Ох!

М а н я. …где угодно…

К а р а у л о в. Программа широкая!

М а н я. Да, а вас прошу в мою личную жизнь не вмешиваться. Это бестактно. Постарайтесь исправиться и с пустяками, вроде замужества, не приставать. Я сейчас переживаю драму. (Хлопает по тетради.) Трагедию! (Уходит.)

К а р а у л о в. Ты с нами поделись. Куда же ты в кусты переживать побежала?..

О л ь г а  П а в л о в н а. А мы опять в терроре сидим…

Входят  З и н а  и  Р а я.

К а р а у л о в. Зина, Зиночка…

Зина останавливается. Р а я  идет дальше и скрывается.

О л ь г а  П а в л о в н а. Зиночка, не отталкивайте нашу просьбу.

К а р а у л о в. Мы к вам, как к старшему товарищу.

З и н а. А что? А что?

К а р а у л о в. Маня вам ничего такого трагического не рассказывала?

З и н а. А что?

О л ь г а  П а в л о в н а. Не знаем, только с ней что-то стряслось или вот-вот стрясется… Вот она…

К а р а у л о в. Видите, какая жуткая походка?.. (Ольге Павловне.) Прячься, а то опять попадет.

Уходят в комнаты. Входит  М а н я. Зина тихо приближается к ней сзади. Входит  С е н е ч к а  и невольно подслушивает из-за угла дачи.

М а н я (из роли). «Что мне делать?» Нет, не так! «Что мне делать?.. Сказать матери… Она не переживет этого. Уйти? Но куда?.. А что будет с ребенком? Какая жизнь его ожидает?.. Моего ребенка… Моего ребенка! Умереть?»

З и н а. Только не отчаивайся! Маня, милая, я все слышала. Разве можно из-за этого умирать?

Маня в первую секунду не понимает, потом хохочет.

Конечно, ты актриса и смеешься очень естественно, только я все понимаю.

М а н я. Я просто вслух говорила, сама с собой, роль готовила.

З и н а. Врешь, ты говорила со слезами на глазах. Родителей, конечно, надо обманывать, а подругу — это свинство. Я такого отношения не заслужила.

М а н я (приняв решение). Хорошо. Помоги мне. Что делать? Что делать?

З и н а. Первое — не отчаивайся, второе — дай слово ни в каком случае не умирать. Я ничего не буду расспрашивать, только скажи — это Костя?

М а н я. Потом, потом.

З и н а. Я понимаю. Слушай: ко мне приехала подруга. Она в таком же положении.

М а н я. Познакомь, познакомь меня с ней!

З и н а. Сейчас. Я ее приведу. Маня, я ничего не буду расспрашивать, только — это Костя?

М а н я. Потом узнаешь. Зина, помни, никому ни слова.

З и н а. Маня! (Указывает себе на грудь.) Забытая, немая могила.

На балконе появляется  К о с т я.

Он? Да? Не буду мешать! Сейчас приведу. (Уходит.)

М а н я. Сегодня для моего дневника материал есть.

Костя с балкона протягивает Мане руку.

К о с т я. Маня, мне нужно очень много тебе сказать.

М а н я. Мне тоже.

К о с т я. Ну, говори!

М а н я. Нет, сначала ты говори. (Пауза.)

К о с т я. Тебе хорошо?

М а н я. Хорошо. (Пауза.) А тебе?

К о с т я. Очень хорошо.

В дверях появляется  Я к о в, хватает  К о с т ю  и тащит его в комнату.

Гувернантка противная!

Входят  З и н а  и  Р а я.

З и н а. Вот, познакомьтесь. Вы не стесняйтесь: беда у вас одинаковая. Только Рая поумней: решила от беды избавиться.

М а н я. Это правда?

Р а я. Да. А вы?

М а н я. Я — нет. Я не понимаю женщин, которые отказываются от детей. Что их толкает? Крайняя нужда? Легкомыслие? Трусость?

З и н а. Что ты, что ты! Нельзя же сейчас иметь ребенка!

М а н я. А когда можно? Когда я обзаведусь квартирой, обстановкой, няньками? Да? В сорок лет? Тогда в придачу к мебели и дети разрешаются? Спокойно, буржуазно и пакостно. Бояться иметь ребенка — значит не верить в будущее, не верить в нашу жизнь… Погубить самое дорогое, милое, радостное…

Рая обнимает Маню.

Р а я. Верно, верно!.. Все правда…

З и н а. Новое дело!

Р а я. Я сама часто так думала… И вдруг вы… так верно, так хорошо это сказали… Я тоже хочу ребенка.

М а н я (смущенно). Погодите… Я вовсе не думала, что мои слова так сильно повлияют. Может быть, у нас разные условия, обстоятельства…

Р а я. Вы замужем?

М а н я. Н-нет!

Р а я. Я тоже нет.

М а н я. Дорогая, все-таки мое положение гораздо легче.

Р а я. Чем же?

М а н я. Легче, поверьте на слово. Вы напрасно меня слушали.

Р а я. Нет-нет! Вы замечательно говорили. Я решила.

З и н а. А твои родители? Как же так?

Р а я (Мане). Можно с вами подружиться?

М а н я. Я очень рада. Приезжайте ко мне непременно.

Рукопожатие. Р а я  уходит. Зина идет за ней.

З и н а. Ничего не понимаю! (Уходит.)

С е н е ч к а (за углом). Моя биография началась кляксой! (Шатаясь, уходит.)

Входит  К о с т я  с чертежом. Кладет его на стол. Маня и Костя рассматривают план. Их руки и головы постепенно сближаются.

К о с т я. Маня, видишь, отсюда и поведем дорогу… От станции, так, мимо вашей дачи, вот так, лесом… Здесь будет мост, потом так, сюда, через деревню, и прямо в совхоз.

М а н я. Мне это Федор Федорович рассказывал.

К о с т я. Опять?

М а н я. Что — опять?

К о с т я. Нет-нет, пожалуйста. Абсолютная свобода, полное доверие, никакого мещанства. Мы должны изживать предрассудки. Но как ты ему позволяешь руку целовать? Ведь это…

М а н я. Что — это?

К о с т я. Это негигиенично! Пошло и феодально. Маня, я не знаю, чего мы ждем. (Садится рядом и обнимает ее.)

Входит  Я к о в.

Я к о в. Позвольте пройти.

М а н я. Юсуф, Яша, идите сюда.

Я к о в. Не пойду. Вы обнимаетесь, а мне что? Я с вами стесняюсь: все равно, как трезвый в компании.

М а н я. Яша, советуйте: выходить мне за него?

Я к о в. Пожалуйста, выходите. От своего имени прошу. Он мне прямо надоел. Выходите за него — сделайте мое счастье.

К о с т я. Я предлагаю сегодня же информировать твоих родителей и завтра расписаться.

Я к о в. Не так. Лучше сегодня расписаться, а завтра информировать. Намного вернее.