Протопав прилично, ученые увидели наконец нужные им растения и разбили лагерь. Нанятые аборигены всячески помогали: изгородь от хищников возвели, палатки установили, топливо для костра поставили – в общем, взяли на себя все бытовые трудности, позволив умникам не отрываться от микроскопов. Ерунда, что с тревогой косились на вроде бы необитаемые заросли, но кто будет слушать их боязливые рассказы о том, что в сельве может поджидать опасность пострашнее тигров и львов? Профессор так и сказал:

– Перестаньте бояться, граждане! На дворе третье тысячелетие, какие могут быть наркобароны и террористы посреди африканских джунглей? Все негодяи давным-давно в Чечне собрались, до сельвы им дела нет никакого. Так что прекратите пересказывать глупые бабьи сказки и давайте займемся установкой оборудования… Этот вот прибор аккуратнее несите, стоит, как чугунный мост, и требует к себе весьма бережного отношения.

Нанятые местные вздыхали, жестами отгоняли от себя нечистых духов и всей толпой таскали довольно тяжелые приборы. Профессор ходил следом, руководил, ругался иногда, но в целом работой был доволен.

Малышева, единственная женщина в отряде, поставила себе отдельную палатку, навела в ней порядок, теперь же крутилась возле микроскопа, рассматривая первый образец растений. Собиралась за все время своего здесь пребывания действительно получить новое лекарство, а то и не в единственном числе, и, приехав домой, наконец обустроить личную жизнь; раньше было некогда, да и работа отвлекала, теперь же можно хорошо поработать и прилично заработать. В общем – углубилась в исследования с головой, мало реагируя на любопытные взгляды местных.

Степанов, насмотревшись на буйное тропическое разнообразие, ковырялся в своих конспектах, раздумывая, с чего начать и как следует начать. К работе подходил основательно, медленно раскачиваясь, затем, все набирая и набирая обороты, гнал вперед по неведомым тропам открытий и озарений.

Иванов же, так удививший таможенника своей богатырской статью, слонялся по лагерю, выбирая место для турника и раздумывая, как составить распорядок дня. Исследования его не волновали, отошли на задний план вовсе, давеча он общался с прекрасной чернокожей красавицей, хотелось еще знакомств, но отдаленность лагеря от крупных населенных пунктов удручала. Потом голову посетила гениальная мысль разузнать насчет женщин у местных хлопцев, особенно солдат охраны; те наверняка для себя как-то решили сексуальную проблему, так почему бы и не помочь здоровенному русскому парню? Ухватил переводчика за руку, кое-как объяснился, что ему нужно, и они вдвоем пошли к солдатам, что кучкой сидели у костра. Вдобавок богатырь извлек из своих запасов чистейший медицинский спирт, литра два, так сказать, для облегчения понимания и понижения языковых барьеров. Через час здоровяк знал все, что ему было нужно, и уже раздумывал над предлогом ухода из лагеря.

Меньшиков. Ну-у-у, этот сразу за дело взялся. Еще по дороге нарвал различных растений, теперь сидел в сторонке и сортировал их по кучкам. Извилины воспаленного мозга вовсю ворошили запасы химических формул и подбирали необходимые для проверок реагенты. Стекла очков скрывали лихорадочный блеск глаз, со стороны казалось, будто младший научный сотрудник раздумывает насчет того, какую кучку куда пристроить: мол, что засушить, а что – и сырьем под микроскоп сунуть. На самом же деле…

Через полчаса кое-что начало вырисовываться, гений подхватил одну из кучек, потащил в палатку, откуда потом добрый час слышалось шипение реактивов и невнятное бормотание в различных интонациях.

На это никто внимания не обращал, лишь проводник, старый и сморщенный дед, много в жизни повидавший, уважительно покачал головой и сказал:

– Шаман, однако.

Второй проводник, малость помоложе, сотворил перед собой знак, отгоняющий злых духов. Добавил от себя:

– Отмороженный, однако, шаман. В сельве без «АКМ» не ходят, а этот даже пистолета не имеет.

– Не нам следить за их путями. Шаманы понимают больше обычных людей. Им открыто многое.

– Однако, ты прав.

* * *

– Вызывали, господин Барон?

Начальник охраны, в прошлом обычный боевик, выбившийся из простых в серьезные благодаря хладнокровию и четкому исполнению приказов. Здоровенный такой негр, казалось, не должен быть умным, но получилось именно так. Он обладал мощным интеллектом, вдобавок силой воли, с помощью которых сумел выбиться в люди. С Бароном уже давненько, лет пять-шесть, и за все время не подвел ни разу.

Барон, прекратив кормить рыбок, повернулся. Кивнул:

– Да, Джонни, вызывал. Как с учеными дело обстоит? Ты все сделал, как я тебе говорил?

Джонни об этом можно было и не спрашивать. Если уж ему что поручили, то можно не сомневаться в том, что он это выполнит. Может даже президента замочить, если попросят… э-э-э… прикажут, вернее. Вот и сейчас – прикажи ученых поселить на расстоянии трех километров от виллы, значит, они там и будут, плюс-минус пять метров.

– С учеными из России все нормально, господин Барон. Мой человек в Луанде все организовал, прилетевших встретили в аэропорту, навязали им охранников, проводников, носильщиков и транспорт. Они ох и простые, даже ничего не заподозрили, более того – с легкостью согласились преодолеть пятьсот миль, не спрашивая особо про такое большое расстояние, едва им намекнули, что есть такое тихое местечко, безлюдное.

Барон отложил корм для рыбок, поправил плохо лежавший сачок. Задумчиво произнес:

– Для России пятьсот миль немного. Зачастую между крупными городами – именно такие расстояния, и постоянно ходит междугородний транспорт. Я как прочитал об этом, то сначала не поверил. Но мой партнер из этой далекой заснеженной страны подтвердил. Сказал также, что на севере России вообще расположены огромные безлюдные пространства, где на тысячу квадратных миль всего лишь два-три человека… Ладно, это не наши дела, у кого какие территории. Скажи-ка мне лучше, Джонни, как там с патрулями в том районе, где расположились ученые?

Джонни привычно отрапортовал, глядя в никуда:

– Все патрули убраны, господин Барон. Ученых никто не потревожит. Я отдал распоряжение об отлове более-менее крупных хищников. Пусть русские спокойно работают, они не увидят даже местных дикарей-охотников.

– Молодец, Джонни. А этот, самый умный, как он?

– Он отличается от остальных четверых, господин Барон. Причем разительно. Еще когда сюда добирались, то этот хиляк не удержался и начал собирать образцы растений прямо в дороге. Как только более-менее обустроили лагерь, так уже с головой ушел в работу, плюнув на наведение порядка в своей палатке. Остальные не так серьезно относятся к делу. Женщина сначала палатку себе подготовила, чай попила, под солнцем пощурилась, позагорала, только потом уже стала какой-то листик в микроскоп рассматривать. Пожилой так и вовсе лентяй, только другим указывать может – как и что делать…

Барон поднял руку, прерывая:

– До остальных мне дела нет, Джонни. Меня интересует только этот очкарик. Именно из-за него и отправили эту экспедицию, и именно за ним ты должен следить.