– Понятно, – успокоил собеседника Натаниэль.

– Достойно уважения, – добавил Эдвин.

– И вот слухи ходят, что Эрмина эта и наш князь Одон уж какое-то время… ну, было промеж них что-то. И не раз она во дворце на завтраке в гостях была. Если понимаете, о чем я.

Оба Серых Стражника кивком подтвердили понимание.

– А вчера? – продолжил расспросы Натаниэль. – Кто-то видел, как она с наследником ушла?

– Ну да, видели. Часа за два-три, как мы ее нашли. Но что там делалось, то не мне знать, – быстро добавил солдат. – А, и сразу скажу, что моего суверена без поводов очернять не дам, ни в этом городе, ни где еще.

– Спокойно, никто никого не очерняет и не обвиняет, – заверил бард. – Вовсе наоборот, чем скорее найдем виновного, тем быстрее погасим возможные сплетни.

– Так, ну, тут мы больше ничего не узнаем, – решил Натаниэль, напоследок еще раз осмотрев грязную затоптанную площадь. – Пошли во дворец. Спросим твоего суверена, при каких обстоятельствах он расстался с Эрминой. До того, как она повстречала своего абсолютно с этим знакомством не связанного убийцу.

* * *

Дворец в действительности был старой имперской виллой в стиле, типичном для Центральных Провинций. С упором на слово «был». На текущий момент то, что осталось от мраморных стен, многочисленных колонн и барельефов, исключительно удачно сочеталось с деревянными пристройками, дубовыми скамьями и шкурами.

Когда Серые Стражники вошли в помещение, льстиво именуемое тронным залом, по их обонянию сразу ударил запах дыма, алкоголя и жареного мяса. Слуги еще только прибирались после вчерашнего пира. Несмотря на то что полдень уже миновал, под столами все еще кое-где виднелись задержавшиеся гости. Князь Ульрик восседал на массивном троне у главного стола. При виде Стражников поднял руку в приветственном жесте, но подниматься не стал. В последнее время он вообще редко поднимал свою тушу из кресел.

– Привет отважным Плащам. Что привело вас в мой дворец? – спросил князь весело. Судя по голосу, он был нетрезв.

– Служба, о могучий князь Ульрик, – ответил Натаниэль, учтиво кланяясь. – Возможно, ты не слышал, но в твоем городе убили Серую Стражницу.

– А, это. Да, Борис говорил что-то. Выражаем глубокое сожаление. Безусловно, можете рассчитывать на помощь и все такое. Ну, как обычно. – Владыка громко икнул.

«Да он совсем пьян», – подумал Натаниэль.

– Я так понимаю, Эрмина была частым гостем в твоем дворце. В том числе и вчера.

– Ну да. Красивая девчоночка. Попка такая, эх, на мой вкус, им бы всем штаны носить. Понятное дело, случись чего, юбку-то легче задрать, но в моем возрасте это уж все реже бывает, а посмотреть всегда приятно… Может, я смогу закон какой ввести, что ли, со штанами этими. Ты ж, Натаниэль, лучше разбираешься с этим всем княжением – как думаешь, смогу?

– Безусловно, – вставил Эдвин. – А заодно еще можно в указе упомянуть, чтобы в этих штанах сзади были вырезы, ну, чтобы лучше был вид на помянутые ягодицы.

– О-ох, какая хорошая идея, сударь бард. И еще, может, такие вырезы в рубашках, чтобы сиськи были сверху. – Ульрик неуклюже схватился за свой – немалых, кстати, размеров – бюст.

– Настоящий реформатор, – отпустил Эдвин почти искренний комплимент.

– Возвращаясь ко вчерашнему приему, – прервал Натаниэль, остановив размышления собеседника по поводу ограничений своей законотворческой деятельности. – Я так понимаю, Эрмина в нем участвовала?

– А, ну да, с сыном моим сидела, вон там. – Ульрик указал кресла справа от себя. – На первом кресле был мой сын, потом она и этот слуга твоего отца.

– Спуриус, – уточнил Натаниэль.

– Во, вот именно, он. И так сидели и болтали. А потом они с моим сыном пошли, трахаться небось, разве что…

– Отец. – Воздух рассек острый голос Одона. – Я вижу, у нас гости. – Молодой князь энергично вступил в зал. Выглядел он как много младшая и несравненно лучше сложенная версия своего отца. Могучий бородатый воин, у которого тяга к битвам еще не погасла под влиянием реальной войны и спиртного.

– Князь Одон, мы как раз обсуждали вчерашний пир, и…

– Я слышал, о чем вы разговаривали, и я не потерплю никаких сплетен и намеков.

– Очень кстати, что я как раз не занимаюсь ничем из этого. – Натаниэль постарался сохранить спокойствие. Терпеть подобный тон от людей, что правят куском пастбища из своего вонючего амбара, было с самого начала для него труднейшей частью работы. – Но тем не менее я понял так, что ты вчера покинул пир вместе с Эрминой?

– Да, так и было. Мы оба взрослые люди. – Агрессивности наследника все хуже удавалось скрывать его неуверенность.

– Ты знаешь, что позже ее нашли мертвой?

– На что ты намекаешь?!

– Это был не намек, а вопрос, – поправил Серый Плащ. – А следующий вопрос такой – когда ты в последний раз видел ее живой?

– Ты не имеешь права так со мной разговаривать!

– Строго говоря, имеет, – вмешался Эдвин. – Согласно Закону Мести, Серая Стража может допрашивать даже самого Императора, если речь идет о плащеубийстве.

– Как ты смеешь меня поучать! Ты…

– Извините, господа, – прогремел голос Ульрика. – Мой сын трезв. И к тому же проводит слишком много времени с тем слугой твоего отца, – обратился правитель к Натаниэлю. – Начинает набираться дурных манер.

– Действительно, ведение дел с моей семьей оказывает на людей такое влияние, – подтвердил начальник командории.

Ульрик рассмеялся.

– Ты мне нравишься. Может, ты и богатый фанфарон с другого конца света, но у тебя хотя бы есть чувство юмора, и в лицо нам не куражишься. А теперь, сынок, перестань дурить и расскажи им все, что они хотят услышать. Утомляет меня этот разговор, а мне еще надо новый закон обдумать. – Он подмигнул Эдвину.

Одон гневно сжал губы, но подчинился отцу.

– Мы зашли после полуночи в мою комнату. Она дала мне, чего я хотел, а потом оделась и ушла. Сказала, что у нее какое-то дело, связанное со Стражей.

– Какое?

– Я не спросил. Что-то еще?

– Сколько времени она провела в твоей комнате?

– Много. – Одон оскалился. – Когда она вышла, я уснул. Не знаю, сколько было времени.

– И она оставила у тебя платье?

– Что?

– Предполагаю, что на пиру она была одета более женственно. Не в том костюме, в котором мы ее нашли.

– Может быть… Да, она оставила платье. И что с того?

– Значит, планировала вернуться.

Одон беззвучно подвигал губами, явно не зная, что на это ответить.

– Может быть, не знаю, я спал, – выдавил он из себя наконец.