– Это… Как бы вам объяснить? – Алина напряженно подбирала нужные слова. – Ну, все мы люди живые. У каждого есть свои слабости. И каждому хочется в какие-то моменты побыть без назойливого сопровождения, без соглядатаев, пусть даже они и обеспечивают нашу безопасность. В конце концов, могли быть запланированы чрезвычайно конфиденциальные переговоры с кем-то из деловых партнеров. Знаете, есть такое понятие – коммерческая тайна? Ну вот, представьте себе, отец встретился с деловым партнером своих конкурентов. С точки зрения и житейской морали, и коммерческой этики, в этом ничего зазорного нет. Верно? Но если о подобной встрече узнают определенным образом заинтересованные лица, то… Сами понимаете, последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

Борис хотел было спросить, как Алина воспринимает тот факт, что на самом-то деле ее отец назначил свидание на пляже молодому мужчине, но вновь передумал и попросил дать характеристику начальнику службы безопасности Ежонову. Однако ответ Алины и по поводу главного секьюрити отца оригинальностью не блистал. По ее мнению, Ежонов являл собой ходячий набор добродетелей – порядочный, дотошный в деле исполнения служебного долга, работящий – готов был не уходить с работы сутками, смелый, инициативный…

Петрухин решил достаточно деликатно возразить по поводу идеального нравственного облика Ежонова – в пансионате тот явил себя несколько с иной стороны. Но именно тут в гостиной и возникла нежданная гостья, с колыхающимися на плечах потоками светлых волос – хоть снимай в рекламе какого-нибудь ультрамодного шампуня. Она с ходу кинулась к Алине с дежурными урбанистическими «чмоки-чмоки». Обменявшись приветствиями с гостьей, хозяйка дома представила ее Петрухину:

– Майя, моя лучшая подруга. Умница, красавица, океан обаяния и средоточие изящества. По-моему, она даже красивее меня…

– Аль! Как ты можешь?! – укоризненно воскликнула Майя. – Все без исключения самой красивой считают тебя. Ведь правда же? – обратилась она к Борису.

– Мне трудно судить, вы обе ослепительны, – «сдипломатничал» он, – обаятельны и изящны.

Он никак не мог взять в толк – искренне ли подруги возвеличивают друг друга, или это своего рода коварное женское ерничество, тщательно спрятанное под маской дружелюбия.

– Майя, а это наш Шерлок Холмс, оперуполномоченный Борис Витальевич Петрухин. Он занимается расследованием убийства папы, – уже серьезным тоном объявила Алина.

– Так все-таки это было убийство… – уже без тени улыбки, где-то даже со скорбью, Майя понимающе покачала головой.

Краем глаза схватив мимику ее лица, Борис вдруг ощутил непонятные сомнения. Несмотря на сочувственный тон слов Майи, ему почему-то показалось, что на самом деле гостья более чем далека от скорби. И даже напротив. Вероятнее всего, в глубине души она ощущает некое удовлетворение в связи со случившимся. Попросив разрешения принять участие в разговоре, Майя скромно села в кресло, стоявшее рядом с тем, в котором находилась Алина.

Но Петрухину было ясно как дважды два – теперь разговор о событии на Золотом Камне, ради чего он сюда приехал, можно смело закруглять. Ставшая в какой-то мере доверительной, атмосфера диалога моментально растаяла. Борис почувствовал, что в присутствии подруги Алина ничего существенного уже не скажет, лишние уши – они всегда лишние, даже если их обладатель – самый близкий человек. Поэтому лишь для проформы он спросил ее о том, какое она принимала участие в деятельности холдинга и принимала ли вообще.

– Знаете, хотя у меня высшее экономическое образование, я окончила «Плеху», фактически в дела отца не вмешивалась. Иногда разве что консультировала его по тем или иным вопросам. Он советовался со мной, если у него возникали сомнения по поводу рекомендаций его заместителей. Кстати, мне не раз случалось выявлять заведомые благоглупости этих бездельников, возомнивших себя экономистами. А в остальном… Нет, и еще раз нет…

– Но кто-то же теперь должен возглавить холдинг?

– Кто-то, но не я, – Алина помахала из стороны в сторону тонкой, красивой кистью руки. – В перспективе, как держательница контрольных пакетов акций, я намерена найти толкового менеджера и поручить ему ведение дел. Однако я еще не прошла процедуру вступления в наследство. Сейчас этим занимается мой адвокат. Поэтому, как говорят картежники, в этом отношении я – пас… – Она пожала плечами.

Борис понял, что ничего интересного он сегодня уже не услышит, поэтому, посидев еще немного для приличия, стал прощаться. Майя тоже подскочила со своего места.

– А ты что, тоже уходишь? – Брови Алины недоуменно взлетели.

– Да, Аль, мне тоже надо идти, – Майя сокрушенно развела руками. – Завтра у меня примерка. Хочу заехать к своей портнихе. Поэтому придется встать пораньше. Кстати, Борис… Витальевич?.. Вы на машине? Нет? Тогда, может, вас подвезти? А то уже, как видите, вечер, по улицам вовсю шастают всякие хищницы, падкие на симпатичных мужчин… Как бы чего не вышло! – приятельски улыбнувшись Петрухину, чуть заметно подмигнула она.

– Если только нам в одну сторону, – пожал он плечами. – Вам куда? Мне вот на Третий Дубовский проезд.

– Ну а мне чуть левее, в Коршуново. Едем? – Она окинула Бориса многообещающим взглядом.

– Ну если, по-вашему, это – «чуть», то поехали, – согласился он.

У Петрухина внезапно словно щелкнуло какое-то реле – он вдруг понял, что Майя, возможно, и пришла сюда, и предложила свои транспортные услуги не случайно. Что-то за этим крылось. Но что?

Как галантный кавалер, выходя из дома, он пропустил Майю вперед и оглянулся, чтобы попрощаться с хозяйкой дома. Изобразив вежливую улыбку, Борис выдал положенное «до свидания» и скрылся за дверью, в последний момент успев заметить какую-то непонятную гримаску на лице Алины. Это было похоже на легкую досаду из-за того, что с ним ушла ее подруга.

Они миновали двор особняка и подошли к воротам, у которых все так же прохаживался охранник в черной форме. Увидев гостей, он сноровисто открыл тяжелую, кованую калитку. Петрухин снова оглянулся. Обширный, двухэтажный коттедж с мезонином, или, по-современному, пентхаусом, который смело можно было назвать виллой, судя по всему, обошелся его хозяину не в один миллион. Здание, безусловно, было одним из самых приметных в округе. Помимо обычных архитектурных модернистских, да и псевдомодернистских выкрутасов, коттедж украшали изысканные островерхие башенки со шпилями на манер средневековых, высившихся над рыцарскими замками.

Прибыв сюда, Борис почему-то сразу не обратил особого внимания на все эти архитектурные изыски. А вот теперь, когда над шпилями поднялась полная луна, великолепие постройки сразу же бросилось в глаза, восхищая изысканностью форм. Но одновременно, помимо восхищения, дом умершего олигарха почему-то вызывал в глубине души непонятную тревогу. При лунном свете он чем-то очень напоминал дом с привидениями или даже замок Дракулы из какого-нибудь голливудского триллера. Может быть, потому, что большинство окон дома были темны, и лишь на первом этаже светились два окна гостиной?