Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пазл мгновенно сложился в голове ревнивого восточного мужчины и он, жаждущий выяснения правды, помчался следом за Иваном в дом.
– Алена Ивановна, здравствуйте, – вошел в кухню с пакетом в руках зять, Иван.
– Добрый вечер, – вошел в кухню и Амир Риятович. Мужчина недовольным взглядом окинул тут все и на «свою» женщину посмотрел. Та испуганно сжалась и отвернулась к плите, намешивая что-то в кастрюле половником.
– Вы кто? – удивился Ярослав, поглядев на Амира.
– Видимо «никто», – нервно ответил Амир. – Я пустое место и ноль без палочки.
Ярослав удивлённо пошевелил усами, поглядывая на незваного гостя:
– Если честно, то я совершенно ничего не понял, – добродушно улыбнулся он.
– Амир Риятович, – повернулась и задышала полной грудью Алёна. – Прошу извинить меня за то, что заставила вас ждать. Дело в том, что меня тут по-родственному попросили суп сварить, я и задержалась.
Сват-Ярослав задумчиво вгляделся в лица обоих.
– А я понял, – указал он пальцем сначала на Алёну, затем на Амира Риятовича. – Это, Алёна Ивановна, ваш воздыхатель? Рад за тебя. Хорошая ты женщина, больно смотреть на то, как в-одиночестве маешься.
Амиру Риятовичу не понравились эти слова.
– А мне больно смотреть на Вашу женщину! Забирайте своё «чудо», мы ее к вам привезли, в машине спит!
Ярослав вскочил из-за стола и свирепо затряс указательным пальцем перед Алёной:
– Зачем привезли?! Я что просил? А ты! Сразу не могла сказать, что она тоже здесь! Ванька! Немедленно уходим! Нашу базу твоя мать засекла!
***
– Амир Риятович, – повернулась к «своему» мужчине Алёна Ивановна. – Я попросила бы вас выйти и подождать меня за дверью, мне поговорить с зятем и его папой нужно.
Выпроводив мужчину за дверь, Алёна повернулась к зятю:
– Ванечка, скажи, что происходит? Тебя Тамарочка дома ждёт. Нервничает. Зачем ты соврал ей, что у родителей?
– Я не соврал, – хладнокровно ответил Иван. Спокойным взглядом он посмотрел на тёщу, – Я действительно, как видите, провожу время с отцом.
– И что вы тут делаете, вдвоём? – разнервничалась Алёна, – Я ничего не могу понять!
– А что тут понимать? – вмешался в разговор папа Ивана, Ярослав, – Твоя дочь, Алёна, превращается в стерву, извиняюсь за выражение! Пилит и пилит сына парня почем зря!
– Пап, я же просил, не надо, – засмущался Иван, однако отец оттеснил его в сторону своей мощной рукой и продолжил вещать, глядя прямо в глаза сватье:
– У Ваньки элементарно нервы сдали с ней жить, вот он и прибежал ко мне. Не обессудь, но ты воспитала не дочь, а потребительницу!
Алёна Ивановна замолчала, растерянно переводя взгляд с одного мужчины на другого.
– Ярослав Иванович… Ну зачем в жизнь молодых влез? Ты со своей сначала разберись.
– Ну уж нет! – гордо выпятил подбородок Ярослав, – Ванька у меня сын единственный, как и у тебя дочь, Алёнка. А каждый родитель своему ребенку естественно лучшей жизни желает! Я вот до сих пор плоды своей неразборчивой влюбчивости пожинаю, как видишь. Так что на собственном опыте, надеюсь, смогу сына собственного от ошибок в будущем предостеречь!
Алёна Ивановна сердито брякнула половником об стол и повернулась к зятю:
– А ну ка, Ваня, давай на выход. Пошли! – властно вцепилась она в плечо паренька и попыталась развернуть его к выходу, однако сват воспрепятствовал ее попытке зятя увести.
– Никуда он не пойдет! Тебе надо, ты и иди сама к своей доче-истеричке!
– Да что ж такое, то? – рассердилась Алёна. – Отпусти мальчика, я тебе говорю!
– Да прекратите вы! – взбунтовался и вырвался из рук обоих взрослых Иван. – Никуда я не пойду! Пусть сначала Тамара осмыслит своё поведение! И перестанет истерить! Руки уберите, Алёна Ивановна, я в душ!
Парень вырвался и убежал, а Ярослав довольно сложил на груди руки:
– Что, съела, Алёна Ивановна? Мы с сыном требуем, чтобы Тамара твоя, пересмотрела все свои принципы касаемо совместного проживания с моим сыном! Не пересмотрит – значит, скатертью дорожка, пусть квартиру освобождает и съезжает, мы уж как-нибудь это переживём!
Алёна Ивановна сузила глаза и покачала головой:
– Так значит, да? С собственной супругой ужиться не можешь, так на жизнь сына переключился?
– Вывод неверный, Алёна Ивановна! Просто нас с сыном объединила наша общая проблема. И проблема заключается в неверно выбранных спутницах жизни! – нагло изрёк Ярослав. – Ванька мне пожаловался на свою беду: мол Тамарка его начала каждый день пилить. А я ему дал свой отцовский совет: тихо, молча, собери свои манатки и дуй ко мне. Ведь зачем нервы себе портить, глядя на кислую физиономию жены, когда есть куда от нее уйти!
– Так. Что это за квартира? – нахмурила лоб Алёна.
– Моя, – гордо заявил Ярослав. – От матери мне досталась. Хорошо, что я не поддался на уговоры Алины ее продать!
Алёна Ивановна задумалась.
– Ну хорошо. Дочери то мне что сказать? «Папа грудью встал и не отпускает Ваню домой»?
– Не ёрничай, родственница. Ты своей дочери так и скажи: пока не научится себя адекватно вести, мужа более не увидит!
***
В машине рассерженная Алина Иосифовна безрезультатно пыталась выбить окно, стуча по стеклу своей туфлей.
– Ва-а, что ты делаешь, женщина? – испугался Амир Риятович, открыв дверь. – Ты мне машину собралась расхабарить?
– А зачем вы заперли меня тут? – ругалась недовольная женщина.
– Алиночка успокойся, все хорошо, – попыталась успокоить сватью Алёна. – Сейчас поедем к Тамарочке.
– Зачем к Тамаре?
– Ну как зачем? – нараспев произнесла Алёна. – Клин клином придётся вышибать. Мужички то ваши – «скооперировались»! Свои проблемы решают сообща! Что будем делать?
Алёна всю дорогу поглядывала на Амира Риятовича. Тот сидел за рулём с очень недовольным видом.
– Это замечательно, что мы едем сейчас к твоей дочери Алёна-джан, – обмолвился он. – Родственницу твою высадим и выйдешь, нам нужно с тобой серьезно поговорить!
– О, Боже, какой серьезный тон! – вдруг высказалась с заднего сиденья Алина Иосифовна. – Ну просто суровый мужчина, как я погляжу! А разговор то – обычная любовная чепуха, которую они нам, женщинам бедным, на уши в виде «лапши» вешают!
Амир Риятович грозно нахмурил брови.
– Попросил бы вас не комментировать, женщина! Я вас везу, в непотребном, непозволительном виде. В моей, заметьте, машине! А вместо благодарности вынужден выслушивать всё это!
– Ну извините, уж что наболело, то и озвучила! – отчеканила Алина. – Меня просто тошнит уже от вашего мужского эгоистичного тона раздутого самомнения! И не смейте так разговаривать с Алёночкой! Вы, мужики, все одним миром мазаны!