Гримарр осознал, что оставил щит на борту своего корабля, но это уже не имело никакого значения. И удар был сильным. Гримарр смог его предугадать, к тому же Лоркану не хватило ловкости. Гримарр отступил в сторону, когда топор упал вниз, и Лоркан вогнал лезвие на целый дюйм в палубу корабля. Там оно и застряло.

Гримарр замахнулся мечом, готовясь нанести стремительный удар слева, чтобы снести крупную голова Лоркана с плеч, скрытых под густыми волосами. Гримарр замахнулся, но Лоркан отпустил древко топора и правой рукой перехватил руку Гримарра с силой, которой Гримарр никогда раньше у смертных не встречал. Правой он перехватил руку Гримарра на полпути, а левым кулаком ударил противника под дых, отчего викинг согнулся пополам. Меч со звоном упал на палубу.

Лоркан отпустил руку Гримарра, шагнул вперед, чтобы нанести очередной удар — смертельный, от которого Гримарр не сможет очухаться, но Гримарр резко дернул головой вверх, ударив затылком Лоркана в подбородок, и тот отшатнулся назад.

Слева и справа от него с «Крыла Орла» на палубу «Морского Странника» бесконечным потоком прибывали викинги, натыкаясь на стену ирландцев. Опять замелькали в воздухе мечи и топоры, копья пронзали сгрудившихся воинов. Команда Гримарра устала после того, как им пришлось отчаянно махать веслами, но эта усталость не шла ни в какое сравнение с тем, что испытывали измотанные жестоким сражением с дружиной Фасти люди Лоркана.

Ирландцы дрались на славу и, как могли, сдерживали атаку, но сопротивление ослабевало, и норманны стали оттеснять их назад. Несмотря на то что люди Лоркана искусно владели своими мечами и топорами, в их руках уже не осталось сил. Долго они продержаться не смогут.

Гримарр с Лорканом сошлись лицом к лицу, тяжело дыша, источая ненависть, как угли источают жар. Меч Гримарра валялся у него под ногами, а топор Лоркана намертво застрял в палубе. Гримарр сжал кулаки. «Голыми руками… — подумал он. — Убью его голыми руками. И буду смаковать каждое мгновение…»

И тогда один из ирландцев закричал, перекрывая шум сражения, — отдал какой-то приказ. Началось поспешное движение, и Лоркан что-то крикнул своим воинам на неприятном языке своего народа. Гримарр взглянул влево. Ирландцы схватили длинные весла «Морского Странника», чтобы сдерживать норманнов, пока остальные ирландцы прыгали через планширь судна в окружающие его куррахи.

Гримарр, замахнувшись левым кулаком, кинулся на Лоркана. Тот подставил плечо, но Гримарр это предвидел, поэтому нанес настоящий удар правой. Удар пришелся Лоркану в висок, тот попятился, а сам Гримарр почувствовал, что сломал пальцы. Он замахнулся, но тут же остановился, понимая, что следующий удар вызовет нестерпимую боль в руке. И тогда Лоркан выхватил свой меч, собираясь с размаху вспороть Гримарру брюхо.

— Гримарр отскочил назад, подальше от свистящего в воздухе клинка. Край лезвия разрезал его тунику, задел плоть — живот пронзила резкая боль, хлынула кровь, но ранение было не смертельным. И тут Лоркан исчез. За ту долю секунды, пока Гримарр пятился назад, Лоркан успел подскочить к борту корабля. Он, не поворачиваясь к Гримарру спиной, что-то прокричал на своем гортанном языке, какую-то дерзость. Отшвырнув меч, он перемахнул через фальшборт в один из поджидающих его куррахов. Он все еще пошатывался в лодке, пытаясь обрести равновесие, когда ирландцы налегли на весла и куррах резко отчалил от борта «Морского Странника».

— Нет! Сукин сын! Вернись! — кричал Гримарр.

Он подбежал к борту корабля, но ему оставалось только наблюдать, как куррах увозит Лоркана прочь. Сидящий на корме Лоркан обернулся и потряс кулаком — жест, который, как догадался Гримарр, означал у ирландцев величайшее оскорбление.

Гримарр тяжело дышал. Он стоял, опираясь на шир-стрек. Руку пронзила резкая боль из-за сломанных пальцев — он резко отдернул ее, как будто коснулся раскаленного металла. Гримарр посмотрел направо. Сандарр стоял рядом с мечом в руке. Гримарр с радостью заметил кровь на лезвии, но как сын сражался, он не видел.

— Ублюдки! — выругался Сандарр, глядя вслед удаляющимся к берегу куррахам.

Бессмысленно их догонять. Один бы догнали, другой, но на каждом из куррахов сидело не больше десяти человек. Погоня того не стоила. У них были дела и поважнее.

Гримарр поднял меч и вложил его в ножны, потом неспешно двинулся вперед. Он — бывалый воин, принимавший участие во многих набегах, ничего подобного не видел. И сомневался, что хоть один человек на борту видел что-то подобное. Тела мертвых лежали грудами одно на другом, где-то и в три-четыре ряда. Ирландцы и норманны.

Рубленые раны, пропитанная кровью одежда, широко распахнутые глаза на перекошенных от боли и ужаса лицах. И палуба, и борта корабля казались выкрашенными кровью. Повсюду валялось оружие, в лавки были воткнуты мечи, из тел ирландцев и норманнов, подобно мачтам, торчали копья.

Среди погибших были не только воины. Фасти перевозил с десяток ирландцев, как мужчин, так и женщин, которых угнали в рабство во время налета, собирался потом их продать. Они сидели, скованные цепью, посреди корабля, там их и настигла смерть. Возможно, их убили во всеобщей мясорубке, но Гримарр заметил здесь некую преднамеренность — характер ран скорее говорил о жертвоприношении, нежели о беспорядочном убийстве. Большая часть сокровищ хранилась под палубой, которая теперь оказалась завалена трупами, но Гримарр знал, что несколько мешков с серебром и другими ценностями спрятали на юте. Однако сейчас он нигде не мог их найти.

«Неужели до сокровищ добрался Лоркан?» — гадал Гримарр. Он не мог уразуметь, как ирландцу это удалось. Когда его драккар ввязался в бой, сражение еще кипело вовсю. У ирландцев не было ни секунды, чтобы перегрузить ценности на свои куррахи.

«Тогда где же они, черт побери?» — недоумевал Гримарр.

Моряки с «Крыла Орла» работали по двое: перемещаясь по палубе, они поднимали за руки и за ноги тела ирландцев и перебрасывали их через борт.

Они переворачивали тела воинов Фасти, убирая их с дороги, и обнаруживали под ними трупы ирландцев, затем швыряли их в морские глубины, отчего брызги взлетали выше планширя.

Самого Фасти сына Магни обнаружили у основания мачты. Он был без кольчуги — Лоркан напал неожиданно, из-за угла, — и то, как выглядел Фасти, подсказало Гримарру, с какой яростью сражался его приятель. И на руках, и на ногах виднелись ужасные раны, живот его был вспорот, так что Гримарр мог разглядеть кишки. Но смертельный удар, сваливший Фасти, был нанесен топором, который раскроил ему голову и так и остался торчать в черепе умершего, распростершегося на скамье.

«Прощай, приятель, — подумал Гримарр. — Валькирии воздадут тебе должное: поднимут в небесный чертог. Такая смерть в бою не останется незамеченной богами». Он пристально вглядывался в мертвое тело Фасти, вспоминал все те приключения, которые выпали им на долю в их родной Дании и заставили три года назад отправиться в поход. Они едва унесли ноги, когда норвежцы вновь отвоевали у датчан Дуб-Линн. Им удалось создать новый форт в Вик-Ло.

«Что же ты, скажи на милость, сделал с моими сокровищами?» — подумал Гримарр.