Японцы были большими перестраховщиками. Около каждого перекрёстка стояла пара регулировщиков, которые следили, чтобы люди правильно пользовались переходами. Такие же регулировщики стояли возле въездов на подземные парковки, у машин остановившихся, чтобы полить цветы, например, а возле строек и участков с дорожными работами их иногда было сразу штук по пять. В основном это были немолодые люди. Меня поразило, с каким достоинством и рвением они выполняли свою нехитрую работу. Словно мир рухнет, если они вовремя не помашут палкой. Вот уж точно "основной ресурс Японии это японцы". Часов в пять я заканчивала свои похождения и ехала домой.

В шесть с работы возвращался отец, и мы отправлялись наслаждаться местной кухней. Из разнообразных блюд мне больше всего понравились такияки, шарики из полужидкого теста с щупальцами осьминога внутри и набэ или набэмото — хитрые чугунки внутри которых в бульоне варилась мешанина из самых разных продуктов, мяса, овощей, грибов и тофу.

Мне показалось, что слон выполнял в Токио роль свиньи — наклейки со слоником были явным призывом не мусорить в общественных местах. Вообще было очень много изображений различных мультяшных существ — как правило, с огромными глазами и улыбками на мордах. Нашелся и мой любимый Тоторо, точнее целый магазин имени Тоторо, где я купила футболку и носки с любимым монстриком.

В предпоследний день я решила наведаться в район Акихабара, славящийся своими магазинами электроники и развальчиками для любителей аниме.

Разноцветный, многоэтажный рынок. Говорят, если вы чего-то не нашли на Акихабара — то этого не существует. Куча продавцов-зазывал и сотни разноцветных рекламных наклеек на товарах.

Несмотря на то, что я не любитель электроники Акихабара задержал меня на весь день. Гигантский магазин игрушек, магазин с канцтоварами, с товарами для вышивки, где я купила подарок маме, магазин с поездами.

На улице я видела людей, которые изображали живые статуи, и нескольких в костюмах аниме-персонажей. Опомнилась я только, когда уже стемнело и оказалось, что автобус, на котором я приехала, больше не ходит. Работа отца предполагала, что примерно раз в три дня у него было ночное дежурство, он уходил в шесть вечера и возвращался домой только в девять утра следующего дня. Сегодня был именно такой день.

Я поужинала в небольшом ресторанчике, раздумывая, как мне попасть домой. К счастью у меня была карточка с названием станции метро. Можно было попробовать доехать на такси, но я расхрабрилась и отправилась покорять токийский метрополитен. Служащая показала мне на какую линию сесть и где потом пересесть. Я вошла в вагон и удивилась стоявшему там запаху алкоголя. Потом вспомнила, что сегодня пятница. Офисные служащие развлекаются и возвращаются из баров. Я видела множество девочек в ярких платьях, едва прикрывающих бедро, лицо у них при этом было совершенно отстраненное, словно они одеты как минимум в паранджу.

Я встала в углу, считая остановки до точки, где мне полагалось пересесть. Через день мне предстояло проделать путь домой и, глядя в окно я задумалась. Внезапно я почувствовала движение у своего бедра. Сначала я думала, что мне показалось, но потом явственно почувствовала руку, лапающую меня пониже спины. Я окаменела, тело слушалось с трудом. Я обернулась и увидела мерзкого, другого слова не подобрать, мерзкого мужика, который одной рукой залез мне между ног, а второй поглаживал свои жидкие выцветшие усишки. Мне стало дурно. Я отодвинулась от него, но через несколько секунд он снова сделал шаг ко мне, и его рука снова устремилась под мою куртку. Тут двери распахнулись, и я рванула к выходу. Я выскочила из метро и почти бежала вперед, не смея обернуться. Такое произошло со мной впервые, хотя я слышала рассказы подруг о чем то подобном. Меня трясло, и я шла вперед и вперед, мне все время казалось, что кто-то идет за мной, я шарахалась от скоплений людей.

Через какое-то время я пришла в себя на узкой улочке, с единственным фонарем. Я вернулась на дорогу побольше, но и она оказалась совершенно незнакомой.

Внезапно пошел дождь. Прежде чем я успела понять, что происходит и дойти до укрытия моя куртка промокла. Я впервые попала под такой холодный дождь, он длился минут пять, но мне хватило. Почему зимой идет дождь, где я нахожусь, к кому мне обратиться за помощью? Карточки со станцией метро не оказалось в кармане. Выронила в спешке?

Я не знала, что мне делать. Я промерзла до костей, зубы постукивали друг о друга. Ночная улица выглядела абсолютно незнакомой, это офисный район. Я могу сесть на автобус, но куда он меня повезет? А если я уеду еще дальше, вдруг в какое-нибудь автобусное депо, уже ночь ведь! Но в автобусе, по крайней мере, тепло, рассудила я и направилась на поиски остановки. Перспектива потеряться в огромном городе, где никто не может ответить на мои вопросы, ужасала. Поэтому я просто шла вперед, чтобы согреться. Я прошла квартал или два, видела пару крошечных баров, из которых доносились крики и смех. Постаралась ускорить шаг, вскоре надо мной нависла уходящая вверх эстакада. Я повернула назад и замерла посреди улицы, беспомощно озираясь. Впервые, за вечер мне стало по-настоящему страшно. Сердце часто билось. Мне придется провести ночь в токийских подворотнях? Что еще может произойти со мной в этот отвратительный вечер? Я почувствовала нарастающую панику. Редкие прохожие проходили мимо, не глядя на меня. У всех были свои дела. Папа не хватится меня до утра. Меня начало трясти, я обхватила себя руками и тут встретилась с ним глазами.

Прямо напротив меня стоял высокий молодой человек. Дождь он явно переждал в помещении, на узком пальто не было ни следа влаги. Темные волосы были небрежно взъерошены и зачесаны назад. В вороте пальто виден галстук, но в целом он производил впечатление скорее музыканта, чем офисного рабочего. Наушники на шее, кожаная сумка с ремнем поперек груди и высокие ботинки разбивали строгий офисный дресс-код.

Мы стояли друг напротив друга, редкие прохожие огибали нас. Поэтому я и задержала на нем взгляд, он не прошел мимо, остановился, и теперь я стояла, несмотря на неловкость, не в силах отвести взгляд.

Я даже не представляла, что существуют такие красивые японцы. До этого в метро или на улицах, я встречала парней с красивыми миндалевидными глазами, видела стильных, видела мальчиков с высокими скулами. Пару раз видела нос с горбинкой, как у этого парня, но такого завораживающего сочетания черт — ни разу. Скулы и подбородок были нарисованы одним твердым росчерком, у него не было ничего общего с сахарными мальчиками из японской рекламы. Он был другим.

Мы стояли, смотря друг на друга, как герои плохой комедии. Потом он подошел ближе.

Спросил меня о чем-то. Я беспомощно пожала плечами. Спросил по-английски, и тут мне нужно было провалиться сквозь землю от стыда, я не говорю по-английски.

— Я учила в школе немецкий, — сказала я удрученно. — Плохо учила.

Отлично. Теперь я стою на темной улице с парнем-фотомоделью, который явно хочет мне помочь, но не могу сказать ему ни слова, потому что не говорю ни на одном из международных языков. Он выглядел озадаченным. Снова спросил что-то по-английски, повторил медленнее.