– Он самый, – кивнул Пручаев. – Насчет киллеров – это вполне понятно. Злоба лютая, желание отомстить, стремление занять ведущее место… Но при чем тут Толхаев? Зачем они его убрали?

– Не поделили чего-то. – Вор неопределенно пожал плечами. – Ну, мало ли… А вот это, кстати, мы могли бы узнать – если бы не хотели Пса отпустить. Попытали бы только насчет этого – покололся бы. Но мы журавля хотим – синица нам без надобности. Так?

– Верно, – согласился Пручаев. – Верно… Давай – езжай, обнимай, отпускай… Только смотри – чтобы все натурально выглядело. Хлопцы, так я понял, далеко не дураки – и так с оглядкой ходить будут. А если фальшь учуют – вообще на дно лягут. Так что…

– Да ты не боись, Алексеич, – задорно подмигнул Вор набрякшим веком. – Сделаем все в лучшем виде…

…В отличие от лидера Первого альянса Руслан Владимирович Саранов не спал. Он вообще не сомкнул глаз всю эту ночь – переживал. Улюма встретил у крыльца своего дома, нервно топтался на месте, пока большой бандит степенно высаживался из машины.

– Совсем плохой, – пожалел Улюм компаньона, отметив, что за ночь тот постарел лет на десять. – Зря ты так – бывают вещи и похуже. А если, допустим, твое барахло конфискуют, а самого посадят годков этак на двадцать?

– Пошел ты… – придушенно всхлипнул коннозаводчик, даже не сымитировав попытки улыбнуться, развернулся и прошлепал на террасу, где стоял накрытый для утреннего кофе стол.

– Шутка, – поспешил успокоить Улюм. – Таких, как ты и я, давно не садят – категория не та. Таких, как ты и я, просто мочат – если рылом не вышли или дорогу кому перебежали. Поэтому не стоит так переживать, смерть от пули – это нормально. Шлеп! – два раза ногами дернул и привет. И никаких мучений…

– А я не хочу «шлеп!», – мрачно буркнул Саранов. – У меня все есть – желать нечего. Я здоров и сравнительно молод… А у тебя из-под носа увели наши деньги. Почему? Я же тебя предупреждал…

– Виноват – исправлюсь, – не стал обижаться Улюм. – Вернее, уже исправляюсь. Предупреждал, спасибо… А ты знаешь, что Пес трудился не сам по себе, а за мощной спиной?

– То есть? – Саранов замер с кофе у рта – слышно было, как подрагивает о фарфоровый борт забытая в чашке ложка.

– Димон – пацан Кошеля, живет на окраине Северо-западного района, – принялся перечислять Улюм. – На самом отшибе, у лесополосы. Сейчас там вся воровская кодла собралась – мои сидят, смотрят. Пес, естественно, тоже там. В этом самом районе – в заброшенных дачах – отпидарасили Жеку, а потом яйца отстрелили. Жека сдал Кулькина – и дальше покатило, сам знаешь…

– И что? – Саранов осторожно поставил кофе на стол, сцепил руки перед собой, стараясь унять нервную дрожь, сосредоточенно уставился на собеседника. – Район не улика. Бывают совпадения…

– Ты знаешь, какие у меня «быки» – оторви да брось, – продолжил Улюм. – Эксперты сказали, что Жека умер в девятом часу утра от потери крови, то есть драли его, прости Господи, от семи до восьми. В два смычка – судя по анализу спермы…

– Слушай – давай к делу! – не выдержал Саранов. – Ты чего вокруг да около елозишь? Заезжай!

– Заезжаю, – согласился Улюм, машинально улыбнувшись: как-то они с Сарановым на пару развлекались с несколькими хорошенькими девицами – выражение напомнило ему о смешном эпизоде той славной групповушки. – Ты попробуй подыми любых двоих из моих «быков» в семь утра и заставь оттарабанить здоровенного мужика – такого, как Жека. Я тебе отвечаю: хоть застрели их – ничего не получится! А почему? У меня все пацаны либо вообще параши не нюхали, либо оттащили незначительные сроки – Бог миловал. А для такого зверства надо минимум чирик оттащить! Ты понял, нет?

– В смысле, лет десять отсидеть? – уточнил Саранов и, лихорадочно сверкнув глазами, развил мысль соратника: – Чтобы, значит, это вошло в привычку, стало второй натурой, если угодно – потребностью… Чтобы это было самопроизвольно, как… как утренняя эрекция, что ли. Да, я все понял. С Рудиным действовали матерые уголовники, можно сказать, отпетые. Или даже так: в случае с Жекой и Кулькиным… Рудина там вообще не было. Это люди Кошеля развлекались. Все выведали, затем каким-то образом купили Рудина, и…

– И сейчас сидят там всей кодлой, бабки считают, – желчно скрипнул Улюм. – У-у-у твари, бля! Ей-Богу, хочется глупость сотворить! Собрать бригаду, подскочить туда и с ходу покрошить всех в капусту. Там всего полтора десятка стволов…

– Вор тоже там, – напомнил Саранов, отчего-то перестав нервно дрожать пальцами. – И полтора десятка стволов… Нет, будет очень шумно. Скандал – на всю Россию…

– Вот то-то же, что Вор там, – угрюмо буркнул Улюм. – Я уже все варианты перебрал – никак не катит. Если бы он убрался оттуда – хотя бы на полчаса – да забрал половину своей кодлы…

– И что тогда? – живо подхватил Саранов, с надеждой уставившись на «силовика». – Ты бы их того… А?

– Того, – согласился Улюм. – Взял бы пару пацанов покруче – есть у меня такие, взял бы стволы с глушаками… В общем, перемочил по-тихому всех там, бабки бы забрал… а Пса с его козлами вывез бы на промзону. Врубаешься?

– Ты хочешь сказать, что инсценировал бы внутреннюю разборку с последующим побегом Рудина и его команды? – уточнил Саранов. – Правильно я понял?

– Правильно, ты вообще понятливый, – похвалил Улюм. – Я бы сделал так, что ни одна тварь бы не прискреблась – все чисто… А Пса с козлами завалил бы и затарил на промзоне – хер бы нашли. Нормально?

– Нормально, – эхом отозвался Саранов, обдумывая все последствия этой славной задумки. – Нормально… Если кто-то из людей Вора останется в живых – нам с тобой придется немедленно удирать из страны. Хотя и там достанут… Ты об этом подумал?

– А как же, – тяжко вздохнул Улюм. – И об этом тоже… Но бабки надо вернуть – сам понимаешь.

– Понимаю. – Саранов налил себе еще кофе и начал медленно болтать ложкой в чашке. – Понимаю… Однако Вор может и не убраться оттуда в ближайшее время. Что тогда?

– Тогда выставлю круглосуточный пост наблюдения, поеду домой и завалюсь спать, – невозмутимо пожал плечами Улюм. – Вечно торчать он там не будет. А бабки… Я думаю, в ближайшее время бабки оттуда перемещать они не будут – нет смысла.

– Боюсь я, Коля, – честно признался Саранов, глядя на нагрудный карман куртки своего собеседника, откуда торчала антенна мобильного телефона. – Ты знаешь – это не моя сфера… Сейчас твой мобильный звякнет: скажут – уехал Вор, забрал с собой людей… И начнется. Не на жизнь, а на смерть. Никогда я еще не бывал в таких передрягах…

Телефон в кармане Улюма, словно решив подыграть Саранову, надсадно тренькнул. Улюм удивленно покачал головой, нехорошо хмыкнул и взял трубку.

– Это Буханка, – доложил старший наблюдательного поста возбужденным голосом. – Они свалили. Что делать?

– Кто именно? – уточнил Улюм.

– Вор сел в свою тачку – поехал. За ним укатили остальные – у ограды остался один «БМВ» темно-синего цвета. Номер надо?