На этом все. Чернота. Провал.

И новое воспоминание, как будто в темноте: перед глазами пляшущие женские груди с ровными, будто выведенными циркулем, ареолами и крупными сосками.

А утром я проснулся в номере отеля. Лежал на смятых простынях голый, а рядом со мной была Виталина… в костюме Евы.

Еще не до конца осознав, что я натворил, кое-как поднялся с кровати.

Мне было гораздо хуже, чем сейчас. А еще хуже, просто до невозможности, стало, когда встретил в холле Антона. Он мне рассказал, что приезжала Рита, а он пытался ее задержать, но юркая девчонка вырвалась и буквально опередив моего помощника на пару секунд, залетала в номер. И застукала нас с Виталиной, занимающихся сексом.

Это провал. Грандиозный.

Впервые в жизни я нажрался в сопли и даже не понял как.

Разумеется, этот факт не оправдывает меня даже перед самим собой. На трезвую голову я бы не лег в постель с Виталиной и не стал бы ее трахать. Но поймет ли меня Рита?

— Скажи спасибо своему водителю, — сердится Захар, — вовремя нашел тебя и позвонил мне.

Хмурюсь.

— К чему эта забота? Как будто в первый раз с пахмы болею.

— Ты весь белый лежал в несознанке. Я думал, не дождемся врача — быстрее склеишь ласты.

Разбито приподнимаюсь на локтях.

— Я пил коньяк.

— А такое чувство, что манаги обожрался! — яростно выкрикивает брат.

— Не ори. Башка трещит.

— Да чтоб она раскололась! Ты меня так напугал…

Заставляю себя сесть. В голове еще тяжесть, меня немного штормит.

— Где Рита? — спрашиваю.

Разговор с ней я помню четче. Но мне действительно было настолько хуево, что я мог рухнуть на пол прямо в кухне.

— Не знаю. Не видел ее еще. — Брат продолжает сердиться, меряя шагами комнату. — Тебе точно лучше? Меня Антон с работы выдернул.

— Да, порядок.

— Я тогда поеду, — нехотя сообщает и укоризненно качает головой, — а ты звони, если опять станет хуже.

Захара не провожаю. Шевелиться лишний раз еще сложно. Окидываю взглядом спальню. Все вещи Риты вроде бы здесь. Значит, она где-то сидит и обижается. Придется ее найти и терпеливо выслушать, какой я гад и сволочь.

На туалетном столике вижу ее помолвочное кольцо с бриллиантом. Рита настолько им дорожит, что боится надевать без повода, чтобы ненароком не потерять или поцарапать. Пылинки с него сдувает.

Пожалуй, отправлю Власова в магазин, пусть еще что-нибудь прикупит для Риты из ювелирки в качестве моего глубочайшего раскаяния. Она девочка неискушенная. И добрая. Всегда мне все прощала, что бы я ни натворил. И на этот раз простит. Никуда не денется.

— Власов! — рявкаю, спускаясь по лестнице на первый этаж.

— Да, Мирон Олегович? — показывается мне на глаза.

— Где Маргарита?

— Не знаю. Не видел ее с ночи.

— Так отыщи. И приведи ко мне.

Антон срывается на поиски.

Я приземляюсь на диван и лениво откидываюсь на спинку. Сушняк мучает.

Вот сейчас бы Тамару позвать, чтобы воды принесла или рассола. Только домработница неожиданно попала в больницу. Без нее в доме как без рук.

Неприятности как-то разом навалились.

— Мирон Олегович, а Риты нигде нет, — через некоторое время возвращается Антон.

— Как нет? — приподнимаю бровь.

— Ни в особняке, ни во дворе. Я все тщательно проверил.

— Да чтоб ее…

Малышка осмелилась пойти против моего слова? Не было в ней таких качеств. Моя послушная тихая Рита всегда спрашивала, прежде чем куда-то уехать. Боялась меня.

Осмысление варианта, в котором в моей жизни нет Риты, кипятит кровь и подгоняет сердце яростно долбить грудину. Я слышу его биение. Тело окутывает жаром настолько сильным, что испарина проступает на лбу, все внутри огнем горит, перед глазами полыхает алое зарево. Дыхание учащается, как у загнанного зверя.

— Найди, — рычу, прожигая Антона взглядом. — Хоть из-под земли достань, но приведи!

Сильно сжимаю кулак. До хруста. До боли. До побелевших костей на казанках.

Власов, трусливо кивнув, выходит из особняка. Я встаю с дивана.

Сучка. Моя маленькая сучка. Видимо, слишком больно ее задела моя выходка. Я и сам от себя не в восторге. Уж точно бы не похвалил.

Но каждый имеет право на ошибку. Ее надо обсуждать и решать, что делать, а не сбегать. Что за детский сад?! Я не мальчишка, чтобы играть со мной в прятки.

Мне нужно остыть перед разговором. Придумать нужные слова, красивые, цепляющие душу фразы, комплименты. Решаю принять душ. Но даже ледяная вода не помогает. Я киплю внутри. Этот жар — из-за моей девочки, его ничем не унять. Поможет мне только сама Рита.

Через час мучительного ожидания телефон звонит. Я подрываюсь к трубке, думая, что это Власов или Рита, но меня тревожит Виталина. Я не хочу с ней общаться. Мы уже обсудили наши отношения и расстались. Конечно, не без ее истерики, но я четко дал ей понять, кого хочу видеть рядом с собой. И даже та чертова ночь не изменит моего решения.

Сбрасываю звонок, однако Вита звонит снова и снова. Я не могу вырубить трубку из-за Антона.

— Да! — в какой-то момент сдаюсь и отвечаю Вите.

— Мироша, привет, — щебечет. — Как дела? Ты так быстро уехал из отеля, а ведь я надеялась на утреннее продолжение.

— Не тешь себя напрасными надеждами. Между нами все кончено, и этого не изменить.

— Но как же так? А прошлой ночью ты мне другое нашептывал. Говорил, как сильно любишь и как ахренительно кончаешь со мной. Мы вообще-то вчера помирились. Неужели забыл?

— Не помню я такого.

— Потеря памяти не освобождает от ответственности, — хихикает. — Ну правда, любимый, всего несколько часов прошло, а я так по тебе соскучилась. Давай увидимся? Пожалуйста-пожалуйста.

Ее скулеж лишь сильнее раздражает.

Я ненавижу грубить женщинам, как-то унижать их достоинство. Это не моя тема. Но еще больше ненавижу, когда эти самые женщины навязываются. Меня это сразу от них отторгает. Хочется отряхнуться.

— Вчера я был пьян. В хламину. А если ты помнишь каждое слово, что я сказал, значит, была вменяемая и захотела раздвинуть передо мной ноги. И да, я тебя выебал. А в сексе все-таки последнее слово за женщиной, что тоже не освобождает тебя от ответственности.

— Ах вот как, Суворов?! — взвизгивает.

— Именно. Я не знаю, чего тебе вчера наобещал, но на трезвую голову я хочу быть только с Ритой.

Виталина первая сбрасывает звонок. Вот и славно! Я и так на взводе, а она еще больше испортила настроение.

Спустя пару часов возвращается Власов.

— Почему один? — встречаю его в прихожей. — Неужели не нашел?

— Тут такое дело… — мнется. —