— Сергей Васильевич, у меня в кабинете бомбы есть три штуки, может, послать кого?

— Куда послать, Середкин? Скоро рассвет! — взглянув на светлеющий край неба, снова заорал Старцев. — Кончайте уже так! Да живее, леший вас возьми! — подгонял он своих, потрясая для острастки наганом.

В яме еле слышно стонали. И не разобрать было, то ли женские голоса, то ли мужские…

Потащили из сложенной неподалеку кучи бревна, выдернули жерди из забора, что вокруг шахты стоял.

— Ох, что творят, что творят! — ужасался дрожавший, как осиновый лист, Митяй.

Снова раздался грохот, слышно было, как с грохотом повалились в шахту бревна. Но они застревали в шурфе, накрывая недобитых князей навесом.

— Да чтоб вас, лешие! Бревна и то скинуть не можете! — все больше ярился Старцев, а Ванька с Митяем все плотнее жались к подводам.

Одно из бревен все же свалилось вниз, задев кого-то, раздался мученический вскрик, и все затихло.

— Все, засыпай яму! Хватит рассусоливать, куда, сволочи, расползлись, взяли лопаты! Перестреляю всех на хрен! — хрипло орал Старцев, паля в воздух.

«Спаси, Господи, люди Твоя, и благослови достояние Твое, победы на сопротивныя даруя, и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство».

— Пошли, пошли! — обняв Алису за упругий горячий живот, толкал ее перед собой Илья, не забывая целовать в шейку.

— А ты уверен, что твоих дома нет? — подхихикивала и вертелась Алиса.

— Уверен, — бормотал ей в ушко Илья, обжигая горячим дыханием.

— Неудобно как-то, а вдруг они заявятся? — не хотела расслабиться Алиса.

— Слушай, ну что ты заладила? Вернутся, не вернутся… Во-первых, я тоже здесь живу. Во-вторых, я уже большой мальчик и имею право приводить к себе гостей. И даже девушек.

— А, вот как? — тут же надулась Алиса. — И как часто ты их сюда возишь? Может, у тебя тут вообще проходной двор? — Она высвободилась из его объятий и решительно прошла к окну.

— Слушай, Алис, ну не начинай. Мы собирались классно провести время к обоюдному удовольствию. Я не мальчик, ты не девочка, кончай выпендриваться и иди ко мне. — И Илья распахнул объятия.

Не увидев в девушке отклика, он подавил вздох и с отвращением, понимая всю фальшивость подобных заявлений, завел старую, обожаемую всеми без исключения девицами песню.

— Алис, ну что ты дуешься? Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, и, разумеется, я не вожу кого попало к себе домой. Если хочешь знать, ты вообще первая, кого я сюда привез. Ну, иди ко мне. М-м? Я не могу видеть тебя такой расстроенной.

Алиса, чуть помедлив для порядку, подошла к нему и, состроив подходящую случаю физиономию, позволила снова себя обнять.

— Ну вот и умница, — улыбнулся Илья. — Сейчас мы с тобой прихватим бутылочку вина и отправимся обследовать верхний этаж. — Его голос снова стал мурлыкающим, обволакивающим.

Илья был бабником, самым тривиальным бабником. Его мать Инна Анатольевна иногда в сердцах сокрушалась: как так вышло, что она воспитала кобеля?

Да, мама иногда не стеснялась емких, грубоватых выражений. Отец Илью в душе одобрял, а может, даже слегка завидовал, сам-то он уже давно свое отгулял. Инна Анатольевна была его третьей женой, и разница в возрасте у родителей была приличной, тут уж скорее от мамы можно было фортеля ожидать.

А Илья просто любил женщин. Блондинок, брюнеток, рыжих, веселых и серьезных, деловых и легкомысленных, полненьких, худеньких, тощеньких, но обязательно хорошеньких и следящих за собой. Тут Илья был строг.

Алиса была крашеной брюнеткой, с упругой попкой, плоским животом и аппетитной грудью. Ее он подцепил вчера в фитнесе прямо на тренажере.

— Илья, а что это за запах? — морща носик, капризно поинтересовалась Алиса, поднимаясь по лестнице.

— Запах? Не знаю, я не чувствую. Может, отец тарелку с едой в спальне оставил? — втягивая носом воздух, предположил Илья. — Неважно, сейчас мы окно откроем, а если хочешь, вообще можем на террасе устроиться, у нас забор высокий… — И он снова потянулся губами к ее шее и дальше, к уху.

— По-моему, у вас тут кошка сдохла, — не желала переключаться на правильный лад Алиса.

Но на этот раз запах почувствовал и Илья. Сладковатый гнилостный запах.

— Блин. Может, правда соседская залезла? Вроде из родительской спальни тянет. На́ бутылку, иди в мою комнату, а я посмотрю, что там такое, — сунув Алисе в руки бутылку и бокалы, распорядился Илья.

— Блин! Батя!

На широкой застланной кровати, раскинув руки и глядя в потолок неподвижными глазами, лежал отец, по его груди растеклось бурое пятно, запах распространялся именно отсюда.

— А-а-а! — вопила позади Алиса, прижав к лицу кулачки. Осколки бокалов посверкивали возле ее ног.

Подходить к отцу было бессмысленно, да честно говоря, и духу не хватило. Илья попятился и закрыл за собой дверь спальни.

— Валерий Иванович? Добрый день, Илья Маслов.

— О, Ильюш, добрый день. Как жизнь? — Голос отцовского зама звучал весело, добродушно, наверное, не догадывается.

— Хреново, — прямо, без экивоков сообщил Илья. — Отца убили.

— Что? Прости, что ты сказал?

— Отца, говорю, убили. Ножом в сердце. Я только что на дачу приехал, а он тут в спальне лежит, и запах уже. Что делать?

— Погоди, погоди. Юру убили? Ножом? Что за ерунда, я с ним вчера утром разговаривал, у него вечером какая-то встреча была… Я сам с утра в Новую Ладогу ездил…

— Валерий Иванович, отец мертв, убит. Мы сейчас на даче в Комарово. Приезжайте, чем быстрее, тем лучше, и надо, наверное, полицию вызвать, только не местных лохов. А лучше из города.

— Да, да, конечно. Извини, просто в голове не укладывается. Я сейчас свяжусь с нужными людьми и сам подъеду. А мать уже знает?

— Нет. Она в Милан летала на неделю, сегодня должна вернуться, прилетит, и сообщу.

— Да, правильно, лучше по прибытии, — одобрил Валерий Иванович.

— Ну что, тут все ясно как божий день. Убийца вошел в спальню, подошел к хозяину дома, ударил ножом, тот упал, убийца ушел. Все, — оглядывая комнату скучающим взглядом, заключил капитан Русаков.

— В смысле — все? А как же обстоятельства? Ну как убийца проник в дом, и вообще, — взглянул на начальство с недоумением лейтенант Жуков, молодой, энергичный выпускник школы полиции, обладавший удивительно наивными для его возраста и места службы взглядами на жизнь.

— А на то у меня вы есть и криминалисты. Вот топай, Жуков, и выясняй, как убийца проник на территорию. Хотя, по мне, так все ясно. Забор высоченный. Сигнализация. Ворота. Стальная дверь в доме. Ни следов взлома, ничего такого, значит, вывод какой?