— Послушай, — наконец произнес старый правитель. Я хочу переговорить с ним, но ты должен будешь тоже все выслушать, чтобы быть готовым.

— К чему?

— Ко всему, — сказал император. Вставай за портьеру, а я позову адъютанта.

Капитан послушно подошел к одному из трех окон небольшой залы, где размещался император. Когда силы стали оставлять последнего, он организовал нечто среднее между залом приемов и больничной палатой. За это и другие свойства характера Торн уважал императора и считал его выдающейся личностью. Правитель продолжал работать, понимая, что остались последние дни, которые можно было прожить иначе.

Ходить за герцогом не пришлось. Как только Торн разместился за парчовой занавесью, постучал молоденький адъютант.

— Герцог Нейл, прибыл и просит аудиенции, сообщил адъютант.

— Пусть войдет, — ответил император. Но Нейл был уже в помещении, он прошел сразу за адъютантом, не дожидаясь разрешения. Младший брат был совсем не похож на грузного императора, высокий с острыми чертами лица, порывистый в движениях с властным взором. Одет он был в сплошь покрытые золотом облегченные доспехи, которые сейчас были покрыты еще и дорожной пылью. Герцог сразу по прибытию поспешил к императору. Жестом приказав адъютанту удалится, что подтвердил кивком император, Нейл бегло оценил состояние брата. Что никак не отразилось на каменном лице Нейла, как мог заметить, наблюдающий из-за портьеры капитан гвардейцев.

— Ну, что ж брат, ты выглядишь не так плохо, как мне говорили, — начал Нейл.

— Не надо лести, — оборвал его император. Мы понимаем, что мне осталось не долго. Лучше скажи, что привело тебя сюда и зачем ты притащил столько солдат?

— Только забота, о тебе брат мой, только забота о тебе и еще о империи. Я слышал, что ты плох, а селлинги и крестианцы опять зашевелись. Они уже стали забывать уроки, которые мы им преподали. Да и на юге появились новые угрозы. От Рональда так и нет известий?

Герцог пересек комнату. Снял шлем и поставил на стол, откуда взял яблоко из серебряной тарелки. Затем он уселся в кресло напротив ложа императора, вытянул ноги и надкусил яблоко.

— Однако, ты хорошо информирован, — заметил, нахмурившись император.

Герцог лишь пожал плечами в ответ, пережевывая яблоко.

— Но ведь ты ездил в прошлом году в Перекрестие, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал император. И поменял на границе войска, — продолжил он, наблюдая за герцогом.

Тот явно не ожидал такого поворота.

— Да ездил, чтобы оценить происходящее. Я всё еще главнокомандующий центральной армии и твой первый военный советник. И да, я почувствовал угрозу и поставил на границу части с ветеранами.

— Но они старые, сколько им лет?

— Зато опытные, — парировал герцог. И вообще, я еще прошлый раз тебе предлагал всех добить, и сейчас не было бы никаких селлингов и крестианцев. Ты не захотел!

Император промолчал, задумавшись. А Торн напрягся за занавесью, он прикоснулся к недоступному ранее уровню тайн. Оказывается, во время войны была идея полного уничтожения крестианцев.

— Нейл, — устало нарушил молчание император. Мы много раз уже обсуждали эту тему. Мы пришли сюда не для того, чтобы завоевать себе целый мир, а для того, чтобы уйти от сам знаешь чего и найти тихую гавань. Мы и так много натворили здесь.

— Мне кажется, что надо было сразу всё здесь решить, а не останавливаться на полпути, — горячо вскричал герцог. Да, и сейчас не поздно продолжить! Кроме того, я уже не знаю стоило ли бежать, — уже тихо закончил он.

Император приподнялся на подушках. Лицо красное, было видно, что его трясет в гневе. И тут он, что-то увидел в Нейле. Глаза его удивлено приоткрылись.

— Ты, ты…, начал император, не в силах договорить.

— Да! Я не хочу подыхать, как ты, — сказал и герцог и приподнял левую руку, на которой Торн увидел доспехи необычной формы, прикрывающие предплечье.

— О, боже, — еще раз прошептал император и откинулся на подушки.

— Бога нет, — резко ответил Нейл, и ты это знаешь.

Говоря это, герцог вскочил из кресла и подошел к кровати. Он постоял минуту, смотря на императора. Затем повернулся и внезапно вышел, хлопнув дверью. Торн сразу же вышел из-за портьеры и направился к императорскому ложу, в голове у него вертелось множество вопросов.

— Мой император, — начал капитан и остановился.

Император лежал на кровати, голова откинута на подушки, глаза закатились. Он был мертв.

3. Декарус

Они стояли в предрассветных сумерках. Позади темная стена леса, впереди серебристый туман над рекой. Герхард дрожал, но не от утренней прохлады. Он чувствовал влажный запах лесной хвои каждой клеткой своего организма, но думал только о предстоящем бое. Он знал, что скорее всего, когда он перейдет на ту сторону реки по старому покрытому мхом деревянному мосту, бой уже закончится. Но всё равно ему было страшно, страшно что его могут убить или, что он может убить. Но выбора не было. Месяц назад он записался в армию графа и первым авансом расплатился с долгами. Смог первый раз в году сытно накормить жену и четверых детей. Месячная выплата меченосца была равна тому, что он горбатясь зарабатывал на поле за год. И вот после нескольких тренировок Герхард стоит в кольчуге и белом плаще, на боку прямой меч, а на щите красное перекрестие. Он стоит на крутом берегу реки, а напротив, на пологом, сразу за бараком стражи начинается деревня. Их деревня, богатая. Их берег всегда был богаче, чем наш, — это несправедливо, думает Герхард. Когда он водил детей на ярмарку через мост, он всегда завидовал им. Потом, после ярмарки они шли ужинать к племяннице. Да, ей повезло, она удачно вышла замуж, поменяв берег на правильный. Хотя сейчас это не имело значения. Им всем сказали, что родственники и друзья на другом берегу ничего не должны знать. Они и не знали. Никто же не хочет, чтобы его семью живьем сожгли за предательство графа. А сам граф в голубых доспехах, среди ординарцев и кавалерии, около моста. Солнце восходит. У лошадей копыта и сбруя обвязаны тряпками, они бесшумно вступают на мост одна за другой. У всадников стрелы заложены в луки. Единственный часовой у барака на той стороне прислонился к стене и дремлет сидя на лавке. Он запрокинул голову и открыл во сне рот. Его копье стоит сбоку, а щит упал и валяется на земле. Он даже не успевает проснуться, когда десяток стрел проникают через ранее белоснежную рубаху в тело и окрашивают ее алыми пятнами. И вот полетели стрелы из второй линии всадников,