Хардкасл посмотрел на нее с некоторым удивлением:

– Он случайно проходил мимо, когда мисс Уэбб выбежала издома, крича, что произошло убийство. Войдя в дом и убедившись, что этодействительно так, он позвонил нам, и мы попросили его подождать здесь.

– Но вы назвали его просто Колин.

– Вы очень наблюдательны, мисс Пебмарш. – «Наблюдательна» –не слишком удачный термин по отношению к слепой, но подобрать другой эпитетинспектор не успел. – Колин Лэм – мой друг, хотя мы давно не виделись. –Помолчав, Хардкасл добавил: – Он морской биолог.

– Понятно.

– Ну, мисс Пебмарш, я был бы рад, если бы вы сообщили мнечто-нибудь об этом удивительном происшествии.

– Охотно. Но сообщать особенно нечего.

– Полагаю, вы проживаете здесь уже несколько лет?

– С пятидесятого года. Я по профессии учительница – вернее,была ею. Когда врачи сказали, что ничего не могут поделать с моим слабеющимзрением и что я скоро ослепну, я решила стать специалистом по системе Брайля идругим методам помощи слепым. Я работаю неподалеку – в институте Ааронберга дляслепых и искалеченных детей.

– Благодарю вас. Перейдем к сегодняшним событиям. Вы ожидалигостя?

– Нет.

– Сейчас я прочитаю вам описание убитого, чтобы проверить,не напоминает ли он вам кого-нибудь. Рост – пять футов девять-десять дюймов,возраст – приблизительно шестьдесят лет, темные с проседью волосы, карие глаза,чисто выбрит, худое лицо, решительный подбородок. Довольно упитанный, но нетолстый. Темно-серый костюм, холеные руки. Возможно, банковский клерк, адвокатили кто-нибудь в таком роде. Напоминает вам это описание кого-нибудь иззнакомых?

Прежде чем ответить, Миллисент Пебмарш тщательно подумала.

– Как будто нет. Конечно, это только общее описание. Емумогут соответствовать многие. Возможно, я видела или случайно встречала этогочеловека, но он, безусловно, не принадлежит к числу моих близких знакомых.

– В последнее время вы не получали писем от кого-нибудь,намеревавшегося посетить вас?

– Нет.

– Отлично. Скажите, вы звонили в секретарское бюро«Кэвендиш» с просьбой прислать вам стенографистку для услуг и~

– Простите, – прервала она, – но я не делала ничегоподобного.

– Вы не звонили в бюро «Кэвендиш» и не просили~ – Хардкаслизумленно уставился на нее.

– У меня в доме нет телефона.

– В конце улицы есть телефон-автомат, – заметил инспектор.

– Да, разумеется. Но я уверяю вас, инспектор Хардкасл, чтоне нуждалась в стенографистке и – повторяю – не звонила в это бюро ни с какимипросьбами.

– И вы не просили прислать именно мисс Шейлу Уэбб?

– Я никогда раньше не слышала этого имени.

Хардкасл был сбит с толку.

– Вы оставили парадную дверь незапертой, – заметил он.

– Я часто делаю так в дневное время.

– Но любой мог войти в дом.

– Сегодня кто-то так и поступил, – сухо отозвалась женщина.

– Мисс Пебмарш, согласно показаниям врача, этот человек умерприблизительно между половиной второго и без четверти три. Где вы находились вэто время?

Мисс Пебмарш задумалась.

– В половине второго я либо уже ушла, либо собиралась уйтииз дому. Мне надо было купить кое-что.

– Можете точно описать ваш маршрут?

– Дайте вспомнить~ Я зашла на почту на Олбени-роуд,отправила посылку и купила несколько марок, затем сделала хозяйственныепокупки, приобрела «молнии» и булавки в магазине Филда и Рена, потом вернуласьсюда. Могу точно сказать, сколько тогда было времени. Мои часы с кукушкойпрокуковали три раза, когда я подошла к калитке. Я слышу их с улицы.

– А ваши другие часы?

– Прошу прощения?

– Все ваши другие часы вроде бы спешат на час.

– Спешат? Вы имеете в виду высокие напольные часы в углу?

– Не только их – все остальные часы в гостиной также спешат.

– Не понимаю, о каких «остальных часах» вы говорите. Вгостиной больше нет никаких часов.

Хардкасл подскочил на стуле:

– То есть как это, мисс Пебмарш? А великолепные часы издрезденского фарфора на каминной полке? А маленькие позолоченные французскиечасики? А серебряные часы в форме кареты и часы с надписью «Розмари» в углу?

Теперь пришла очередь мисс Пебмарш удивляться:

– Или вы, или я сошли с ума, инспектор. Уверяю вас, у менянет ни часов из дрезденского фарфора, ни часов~ как вы сказали~ с надписью«Розмари», ни французских позолоченных часов, ни~ что там еще?

– Серебряные часы в форме кареты, – машинально подсказалинспектор.

– Таких у меня тоже нет. Если вы мне не верите, можетерасспросить женщину, которая приходит сюда убирать. Ее зовут миссис Кертин.

Детектив-инспектор Хардкасл был окончательно сбит с толку.Быстрые ответы и уверенный тон мисс Пебмарш казались весьма убедительными.Обдумав ситуацию, он поднялся:

– Не могли бы вы, мисс Пебмарш, пройти со мной в гостиную?

– Конечно. Откровенно говоря, мне бы хотелось самой увидетьэти часы.

– Увидеть? – вырвалось у Хардкасла.

– Было бы правильнее сказать «обследовать», – пояснила миссПебмарш. – Но слепые часто пользуются общепринятыми оборотами речи, которые невсегда соответствуют их возможностям. Когда я сказала «увидеть», я имела ввиду, что хотела бы обследовать эти часы при помощи пальцев рук.

Следуя за мисс Пебмарш, Хардкасл вышел из кухни, пересекмаленький холл и вошел в гостиную. Находившийся там дактилоскопист при видеинспектора поднял голову.

– Я здесь уже заканчиваю, сэр, – сказал он. – Можете трогатьвсе, что хотите.

Кивнув, Хардкасл поднял маленькие дорожные часы с надписью«Розмари» в углу и передал их мисс Пебмарш. Она тщательно их ощупала.

– Вроде это обычные часы в кожаном футляре. Но они не мои,инспектор Хардкасл, и я могу поклясться, что их не было в этой комнате, когда яуходила в полвторого.