Когда Алексей решил, что рыба готова, он уложил её на лист лопуха и, слегка фиглярничая, изобразил из себя официанта столичного ресторана:

– Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста!

Наталья протянула руку к рыбе, но тут же была остановлена его возгласом:

– А руки мыла? Нам только дизентерии не хватает.

– Мыла всё равно нет. – Она пожала плечами. – Подожди-ка, ведь ручей недалеко.

Торопиться было некуда. Всё равно рыба только с огня, горячая – в рот не возьмёшь.

Они оба прошли к ручью, умылись.

Когда уселись за импровизированный «стол» и приступили к завтраку, Алексею показалось, что вкуснее рыбы он в жизни не ел. Да и Наталья уписывала рыбу за обе щёки. Костей в ней было мало, мясо красное, как у лосося. Ужарилась, конечно, но в желудке появилось приятное ощущение сытости.

– Ох и вкусная! Никакое суши не сравнится!

– Где ты только слов таких набралась? Не русская это еда, глисты от неё.

– Фу, от тебя только гадости услышишь.

– А от тебя спасибо не дождёшься!

Наталья слегка покраснела. Надо же, журналистка, по определению циник, да ещё столичная штучка… На Лёхин взгляд, в обеих столицах стыдиться разучились. Нагловаты, нахраписты, считают себя пупом земли, а за Кольцевой дорогой – ну глухая провинция.

Наевшись, Алексей улёгся на брезент. Всё равно делать нечего, хоть как-то время скоротать.

Тучи понемногу разнесло ветром, показалось солнце и стало теплее.

Наталья побродила и уселась рядом.

– Расскажи о себе.

– Терехин Алексей Иванович, двадцать шесть лет, не женат, квартиры нет – снимаю. Что ещё интересует?

– Ты прямо как в отделе кадров! Подвинься, – Наталья улеглась рядом.

Незаметно оба уснули – ведь из-за сырости и утренней прохлады вынуждены были подняться рано. Сибирь – не благословенные Сочи.

Через пару часов одновременно проснулись.

– Давай, Наталья, ветки собирать для костра. Видишь, тучи разошлись, нас могут с воздуха искать. Сигнал подадим.

Они набрали большую кучу валежника, что было совсем несложно. Ведь лес – не городской парк, полно упавших деревьев, сухостоя.

Алексей даже на фюзеляж взобрался, повыше, чтобы издалека увидеть вертолёт. Но за всё время только один реактивный самолёт прошёл, и очень высоко, оставив за собой след. С такой высоты их и не разглядишь. Видимо, место катастрофы находилось вдали от воздушных коридоров и трасс.

Когда стало понятно, что день склоняется к вечеру, Алексей запалил костёр и пожарил рыбу. Это было их спасением от голода.

Быстро стемнело, и они улеглись спать. Наталья уснула быстро, а Алексею не спалось. Уже второй день прошёл, а поисковых действий он не видел. Или их самолёт отклонился от курса? Всё-таки двигатель был неисправен, и лётчик, подыскивая подходящую площадку для посадки, мог уклониться в сторону от маршрута. Наверняка их ищут, но не здесь. И сколько же им ждать помощи? Может быть, попробовать с утра забраться в кабину пилота и взять карту? Свердловская область – это не Ханты-Мансийский округ или Таймыр, селения здесь нередки. Хотя бы до любой дороги добраться. Вот только где она, в какой стороне? Не зная, можно идти параллельно, выбиваясь из сил.

Для себя Алексей решил сделать завтра попытку достать карту, и, если помощи не будет, выбираться самим. Вариант не самый лучший. Если с воздуха обнаружить разбитый самолёт ещё можно, то их двоих в тайге, под покровом деревьев сверху не увидят. Уйдут они, а тут вскорости и самолёт могут найти.

Он прикидывал и так и эдак, с тем и уснул.

Утром умылись, Алексей развёл костёр, пожарил рыбу. После завтрака начал искать инструмент вроде жерди – отогнуть дверь пилотской кабины или часть остекления на фонаре.

Не скоро, но он нашёл подходящее сломанное деревце. Ногой поотбивал сухие ветки. Попробовал получившейся жердью, запустив её в щель между переборкой и дверью, открыть её, но как ни налегал, дверь не открывалась.

Выбравшись из фюзеляжа, он подошёл к пилотской кабине. Здесь начало получаться. Самих стёкол не было, но дюралевая рамка, деформированная от удара, мешала проникнуть внутрь кабины.

Жердью удалось отогнуть рамку. Целиком туда было не пролезть, но забраться поглубже рукой можно было. Видел Алексей планшет, но, как говорится, видит око, да зуб неймёт.

Он нашёл другой способ: просунул в кабину две ветки, как клещами, подцепил ими планшет и вытянул его из кабины. Усевшись тут же, развернул его.

Карта была – но масштаб! Предназначена она была для самолёта, с его скоростью, такая даже для автомобиля не очень подойдёт.

Он попробовал определиться, где север, где юг. В лесу это просто: часть дерева, обращённая к югу, имеет более густую крону.

Алексей встал лицом на север, всмотрелся в карту. Карандашом на ней был нанесён маршрут. Летели они около часа, «АН-2» за это время преодолевает… С какой же скоростью он мог лететь? Предположим, километров двести в час, плюс-минус пятьдесят. Тогда точка падения приблизительно… он повёл пальцами… вот тут! На карте в этом месте сплошная зелень, то есть лес, и никаких населённых пунктов. Есть какое-то село километрах в сорока. С Натальей, да по лесу, да без компаса – верных два дня пути, как не больше.

Он не услышал, как сзади подошла девушка.

– Ты с кем разговариваешь?

Алексей и не заметил, что рассуждал вслух.

– Ой, у тебя карта? Ура! Значит, мы будем выбираться сами?

– Подождём до вечера. Если нас искать не будут, завтра пойдём сами.

– Правильно, мы тут до зимы сидеть можем; уж лучше идти.

Алексей посмотрел на обувь Натальи. Кто бы говорил о походе! На её ногах были туфли на небольшом каблучке. В них по лесу и километра не пройдёшь. Или каблук сломается, или ногу подвернёшь. Тогда на себе нести придётся, что Алексею совсем не нравилось. Это на карте по прямой километров сорок. А если болотце на пути встретят или завал леса, обходить придётся, и расстояние вдвое увеличится.

Наталья перехватила взгляд Алексея.

– Обувь у тебя для похода неподходящая, в такой далеко не уйдёшь.

– Чем плохо? Нигде не трёт.

– Каблуки в почву проваливаться будут. Лучше бы кроссовки. Поищи в багаже у пассажиров.

– Ну – нет, я лучше босиком.

– До первой еловой шишки. Наступишь неосторожно, ступню поранишь, а у нас даже бинта нет.

Ну «фифочка», что бы ни сказал, всему противится. Он бы её проучил. Пусть на каблучках идёт, но потом ему же хуже будет, на себе нести придётся.

К вечеру Алексей развёл костёр, нажарил рыбы, и они поужинали.

Более подходящую для пешего перехода обувь Наталья так и не стала искать. Пусть её!