опасности могло укрыться как горожане, так и население соседних деревень. Также была введена сложная система гражданской обороны — ночное дежурство на стенах и усиленная охрана ворот. В крупных городах она дополнялась местным гарнизоном из профессиональных солдат, который находился в городской цитадели, способной продержаться еще долго после сдачи города.

Двумя важнейшими городами Нормандии были Руан и Кан. Атаковать Руан, региональный правительственный центр, расположенный в 40-а милях вверх по течению Сены от Арфлёра, означало бы пройти мимо всех замков и укрепленных городов, которыми он был окружен, и оказаться в затруднительном положении в глуби вражеской территории. Кан, столица Нижней Нормандии, находился менее чем в 25 милях от места высадки, но, что более важно, он лежал всего в 9-и милях от Ла-Манша, и через него протекала судоходная река. Поэтому английский флот мог регулярно поддерживать армию продовольствием и вооружением, избегая необходимости грабить окрестности и озлоблять местное население. В случае крайней необходимости флот также мог быстро и легко эвакуировать армию обратно в Англию.

18 августа 1417 года Генрих осадил Кан, "сильный ярморочный город и королевский замок в нем",[20] что должно было стать образцом для всей его кампании и последующих лет оккупации. Кан имел стены толщиной в 7 футов, с 32 башнями и 12 укрепленными воротами, и был окружен рекой и заполненными водой рвами. В пригородном замке была массивная квадратная каменная башня, построенная Вильгельмом Завоевателем, который также основал два великих аббатства Сент-Этьен и Ла-Тринити как места погребения для себя и своей жены. Как и многие другие французские аббатства, они были сильно укреплены и могли выдержать осаду, как любой замок. К несчастью для французов, как и в других местах, оба аббатства находились за пределами городских стен. Монахи и монахини бежали в город, а небольшой гарнизон замка, опасаясь разделять свои силы, был вынужден оставить его при приближении армии Генриха.

Стандартной процедурой для средневекового города, находящегося под угрозой осады, было очищение от строений территории, лежащей за пределами городских стен, чтобы они не давали укрытия врагу. Благочестивое нежелание совершать святотатство и, скорее всего, просто невозможность быстро разрушить два огромных каменных строения означали, что необходимый снос двух аббатств не был осуществлен. Однако, по сценарию, который должен был стать привычным в последующие годы, одна лишь угроза сноса спровоцировала измену. Ночью один из монахов пробрался в английский лагерь, предстал перед братом Генриха, герцогом Кларенсом, и предложил показать ему проход. "Вам особенно подходит спасти наше аббатство, — передает его слова английский хронист, — поскольку вы происходите из рода королей, которые основали, построили и одарили его". С помощью монаха герцог и его люди преодолели незащищенную часть стен аббатства и овладели Сент-Этьен, предоставив королю осматривать город с возвышенности и позволив ему разместить свои пушки на стенах и башнях монастыря. Ла-Тринити на другой стороне Кана также был захвачен, и там тоже была размещена артиллерия[21].

Призвав город к капитуляции (важная формальность перед штурмом), но получив отказ, Генрих приказал начать бомбардировку. Две недели непрерывного обстрела артиллеристами, работавшими посменно днем и ночью, достаточно повредили стены, чтобы можно было начать полномасштабный штурм. Это был относительно редкий случай в средневековой войне, хотя Кан, к сожалению, уже постигала та же участь и ее последствия, когда Эдуард III разграбил город в 1346 году. Согласно законам войны, отказ города капитулировать означал, что его жители и их имущество оказались в милости нападавших. И милосердия было проявлено очень мало.

Король и Кларенс атаковали одновременно с противоположных концов города. Люди Генриха были сдержаны энергичной обороной, в ходе которой один рыцарь, упавший с лестницы, был заживо сожжен "этими бесчеловечными французскими подонками", но отряд Кларенса прорвался через брешь в стене и пробился по улицам навстречу к королю, убивая всех на своем пути, с криками "Кларенс, Кларенс, Святой Георгий!", и не щадя ни женщин, ни детей. Хотя король приказал щадить женщин и духовенство, на улицах, как говорили, кровь лилась ручьем. Как только победа стала несомненной, город был отдан на разграбление солдатам, и только церкви по требованию короля были пощажены[22].

Жестокое разграбление Кана было образцовым наказанием, санкционированным Библией[23], которое было совершено в соответствии с законами войны королем, считавшим, что он просто исполняет волю Бога. Оно было призвано показать "своим" подданным в герцогстве Нормандия неизбежность наказания за "мятеж", как Генрих называл любой акт сопротивления, и этот урок не прошел для нормандцев даром. Через 5 дней после падения Кана гарнизон цитадели заключил соглашение: если Карл VI, Дофин или граф Арманьяк не придут к ним на помощь, он согласен сдаться 19 сентября вместе с 14-ю другими городами и деревнями в окрестностях, включая важный город и замок Байе[24].

Никакой помощи не последовало. Ведь всего за несколько дней до английского вторжения герцог Бургундский начал свою собственную войну против арманьяков в рамках кампании, призванной обеспечить ему овладение Парижем. Наступая с двух направлений, со своих земель в Бургундии, а также из Фландрии и Пикардии, он захватил многие города вдоль долин рек Уазы и нижней Сены, отрезав основные пути снабжения из Нормандии и Пикардии и постепенно окружив Париж. По мере приближения бургиньонов к городу граф Арманьяк оказался перед выбором: сопротивляться английскому вторжению в далекой Нормандии или защищать свой собственный оплот власти. Естественно, он выбрал последнее и отозвал свои войска с границ герцогства для защиты Парижа. "И вот, — писал бургундский хронист Монстреле, — король Англии получил еще большее преимущество в своей кампании по завоеванию, не имея никаких препятствий и опасностей". Теперь для Генриха был открыт путь к расширению завоеваний в сердце Нормандии[25].

Глава вторая.

Завоевание

Разграбление Кана показало, что Генрих готов быть безжалостным в достижении своих целей, но для того, чтобы его завоевания приобрели хоть какую-то устойчивость, ему необходимо было заручиться, если не поддержкой, то хотя бы лояльность местного населения. Поэтому он издал прокламации о том, что все, кто готов подчиниться и поклясться ему в верности, будут взяты под его королевскую защиту, им будет позволено пользоваться своим имуществом и правом на ведения бизнеса. Те, кто не желал приносить присягу, могли свободно уехать, но все их имущество должно было быть конфисковано[26].

Административные документы английской Нормандии свидетельствуют о том, что 1.000 жителей Кана отказались принять присягу. Им были выданы охранные грамоты, действительные в течение трех дней, позволявшие им добраться до Фалеза, расположенного в 22-х милях к югу. Более щедрые условия были предоставлены Байе, поскольку город сдался без сопротивления. Жителям было разрешено взять с собой все движимое имущество, которое они могли унести, а 250 повозкам был предоставлен безопасный проезд в течение 15-и дней[27].

Конфискованные дома и торговые помещения, которые они оставили после себя, были переданы в руки