Верно, Никита, забыл совсем, — кивнул Кораблев. — Вы можете заказать не более трех помощников, иначе настраивать мне долго будет. Подойдёте все ко мне с билетом, и я запрограммирую кому, сколько и кто нужен.

Уже спустя пять минут в центральной части аудитории возникли несколько десятков шаров голограмм.

— Так, билетов — шаров восемьдесят, по четыре на каждый век, — пояснил мастер Тимофей. — Двадцать последних веков. Подходим по очереди, выбираем билет. Затем ко мне, заказываем помощников, и далее в залу к Лукреции Львовне для уточнения параметров и реквизитом. Через час отправка.

Все согласно закивали и аттестация будущих артистов началась.

Влада подошла к шарам одиннадцатой и дрожащей рукой, чуть прикрыв глаза, и думая только об одном веке, наугад ткнула пальчиком в один из переливающихся прозрачных шаров. Голограмма вспыхнула и перед ней на экране на доске высветились слова: «XVIII век. Первая половина».

— Вот повезло! — вскрикнула от радостного удивления Влада, не веря своим глазам.

Тут же из маленького галопринтера вылезла голубая пластиковая карточка с подтверждением билета, и Влада быстро схватила ее и еще раз прочитала, желая удостоверится, что ей не показалось. На карточке был восемнадцатый век. «Все же я научилась верно генерить свои мысли, чтобы уплотнять их и воплощать в жизнь» — пронеслось у девушки в голове за миг.

— Что такое, Киселева? — обернулся к ней Тимофей Игоревич, оторвавшись от парящего над столом планшета, где он вносил данные о помощнике очередного ученика. Ему показалось, что что-то случилось с шарами, но увидев на ее лице ослепительную довольную улыбку, спросил: — Хороший билет?

— Самый лучший! Просто чудесный! — закивала Влада и быстро подошла к мастеру, как и все другие до нее.

Когда дошла ее очередь, мастер Кораблев, смотря в свой планшет, пробубнил:

— Сколько помощников?

— Мне не надо помощников, — безразлично ответила Влада.

Чувство эйфории завладело ей, оттого, что ей выпал век, самый ее любимый, про который она знала всё. Наверняка ей не составит труда получить тысячу баллов.

— Как это, Киселева? — обернулся к ней мастер. — Все берут помощников. С ними же легче.

Помощники в виртуальном мире создавались самой системой по заданным параметрам. Это были голограммы знакомых людей или животных, которые помогали абитуриенту успокоиться в незнакомом виртуальном мире, и как бы поддерживали его морально.

Давно было установлено, что перемещение человека в своем теле в виртуальный мир это довольно серьезное испытание для его психики. Хотя, все знали, что это безопасно, но все же психологическая поддержка очень хорошо нивелировала все страхи и опасения попаданца в виртуал, позволяя ему быстрее и лучше сыграть роль или выполнить задание и вернутся в реальность. Обычно в системе создавали голограммы родных людей попаданца, родителей или друзей, может быть домашнее любимое животное. Самые боязливые брали троих помощников.

— Да не надо мне, Тимофей Игоревич, я итак справлюсь, — улыбнулась Влада, думая о том, что клон с лицом мамы вряд ли ей сильно поможет.

Она была уверенна в своих силах на все сто.

— Вы уверены?

— Уверена.

— Киселева, смелости вам не занимать, — усмехнулся он как-то криво.

— А чего мне бояться? Восемнадцатый век я знаю, как свои пять пальцев! — похвасталась она.

— Самоуверенны, как впрочем и всегда. Смотрите, не сможете совладать со своими нервами, провалите задание. Это так, совет. Так что точно не надо?

— Ладно, если вы настаиваете, Тимофей Игоревич, давайте одного. Пусть система сама выберет, — согласилась Влада только для того, чтобы он наконец отстал.

— Хорошо, Влада, — кивнул он и вновь отвернулся к компу. — Пожелания есть?

— Все равно, кого система выберет, тот и пойдет.

— Как знаете, — буркнул он и что-то набрал на клавишах в своем планшете. — Всё. Проходите в лаборантскую. Лукреция Львовна выдаст вам реквизит и инструкции.

— А можно еще просьбу?

— Да? — поднял он не нее взор.

— Вы можете задать в системе семейство мне дворянское побогаче и познатнее? Я знаю, что в том веке очень деньги ценились.

— Нет, Влада, извините. Билет, есть билет, я не могу облегчать задания.

— Совсем-совсем? Ну, в виде исключения, — попросила она, кокетливо улыбаясь.

— Не надо мне строить глазки. Вы на аттестацию пришли или что?

— Или что, — пробурчала Влада.

— Именно. Вот и сдавайте то, что попалось в билете. Ведёте себя вечно, как хитрая бестия какая-то.

Тут же замигал огонек и на стеновой панели появилось светящееся послание, сначала имя мастера Тимофея, затем фраза про штраф в пять жетонов, и в конце «унижение личности другого человека, гнев».

Штраф приходилось отрабатывать в той сфере, которая совсем не прельщала, не нравилась нарушителю. Специальная программа подбирала самую неинтересную, нелюбимую деятельность именно для этого человека и отправляла его на отработку. Один жетон равнялся одному часу службы. Потому Тимофей Игоревич заработал себе пять часов неприятной службы.

Вся эта система со штрафами и отработками была сделана не для унижения и подавления человека, как могло бы это показаться. Нет. За эту систему голосовало большинство землян. Подобная система позволяла держать под контролем вибрации человека. Показывала, что его поступок понижал вибрации, и оттого в дальнейшем могла пострадать в духовном развитии его душа. Если во время исполнения воспитательной службы человек выполнял нелюбимую работу достойно, с добрым сердцем, без злости и благодаря за урок, то вибрации человека вновь повышались, и его душа поднималась вновь на прежний уровень развития. Это тоже фиксировала система и объявляла.

От выполнения штрафной службы можно было отказаться, это не было принудительно, только добровольно-желательно. Но каждый житель планеты понимал, что если не работать над собой и не исправлять свои ошибки поведения, сознания, то его существо будет постоянно опускаться в своих вибрациях. Если же человек опускался на критический уровень вибраций души, ниже четвертого измерения, он просто умирал в реальности, теряя свое физическое тело в этом воплощении. Вибрационное поле Земли имело пятую мерность и существа ниже четвертой мерности просто физически не могли существовать в этом пространстве. Все было логично.

Потому сейчас на планете люди жили до нескольких сотен лет, если постоянно совершенствовались духовно и были счастливы. Хотя в любой момент человек мог сам решить прервать свое воплощение в этой жизни, если считал, что в этом мире он выполнил все, что задумывал и его душа прошла все нужные уроки совершенствования. Старость и