Все это я знал еще до прибытия на Утопию. Откуда? У меня хватало времени на самообразование. И все потому, что про собственный счастливый билетик я узнал довольно рано. Да, у меня были кое-какие способности еще до того, как я с закрытыми глазами начал видеть светящиеся огоньки. Не слишком мощный дар, надо сказать. Как указано в моем деле: «специфическая телепатия, позволяющая воспринимать отдельные визуальные образы, усиленные концентрацией передающей стороны». Перевожу на человеческий: я от рождения мог видеть картинки, возникающие в чужой голове. Причем дело касалось не фантазий, а только увиденного в реальности. Скажем, в классическом тесте, когда испытуемого просят сказать, что изображено на карточках, повернутых к нему тыльной стороной, я мог показать неплохие результаты. Но только если экспериментатор, который мне их показывал, сам сначала видел картинку. Да еще не был бы к ней совсем уж равнодушен. В остальном я мало отличался от любого из 15 миллиардов жителей Земли. Казалось бы, какой от этого прок? Не торопитесь. В жизни мне повезло дважды: первый раз – когда я при рождении получил свое отклонение, второй – когда отец познакомил меня с карточной игрой.

На Земле многое меняется. Что-то за тысячелетия, что-то за столетия, что-то за месяцы. Но некоторые вещи веками остаются такими же. Например, карты. Ничего с ними не происходило, хотя всевозможных игр становилось все больше. Мать, например, каждый вечер отправлялась выращивать магические орхидеи в садике где-то на окраине эльфийского облачного архипелага. Ей даже пальцем не нужно было шевелить, чтобы управляться со своим чудо-цветником, – игровая система воспринимала сигналы мозга без всякого пси-усиления. И параллельно она там умудрялась плести интриги при дворе местного правителя.

А вот отец и его друзья предпочитали развлекаться по старинке: им было не лень собираться у нас дома и перебрасываться цветными кусочками пластика. Их не устраивала игра по Сети – они любили держать карты в руках, шумно тасовать колоду, следить друг за другом и определять по предательским жестам, кто блефует, а кто нет. Перебрасывались не просто так – на кону были деньги, хоть и небольшие. Сначала меня просто гоняли из гостиной, а когда я немного подрос, отец обучил меня правилам. Понемногу я втянулся, стал время от времени присоединяться к их игре. Больше того – начал выигрывать.

Со мной бесполезно было блефовать, я словно видел чужие карты насквозь. Да в общем-то так и было, хотя поначалу я и сам не понимал, откуда знаю расклад. Какие-то смутные картинки в голове, предчувствия… Позже я понял, что иногда образы извне накатывают на меня и в других ситуациях. Но тогда было почти невозможно отличить их от фантазий, а тут выигрыш каждый раз подтверждал мой дар. Я узнал, что компания моего отца не единственная, что до сих пор существуют старинные казино, что по всей планете есть тайные места, где играют на такие суммы, что не снились отцовской компании…

Мне было девятнадцать, когда они погибли. Очередной теракт, обычное дело. Серия хорошо рассчитанных взрывов, и тридцатиэтажный развлекательный центр, куда родители пошли отметить отцовское повышение, сложился как карточный домик. Все закончилось за несколько минут, осталась только огромная туча дыма и пыли, медленно расползающаяся по соседним улицам.

Не скажу, что я и раньше горел желанием получить «нормальное образование» и начать неторопливо карабкаться по карьерной лестнице. А уж после того, как я остался совсем один, этот вариант отпал сам собой. Но гора счетов росла, из квартиры вот-вот должны были выселить из-за просроченных выплат, да и на кусок хлеба нужно было чем-то зарабатывать. Я взялся за карты профессионально. Мне пришлось с головой погрузиться в мир игры – легальной и подпольной. Я садился за стол со скучающими холостяками в гостиничных номерах, с чопорными аристократами под древними люстрами Монте-Карло, с угрюмыми алмазными королями Якутска и непробиваемыми завсегдатаями Макао.

Денег это приносило достаточно, а времени занимало сравнительно немного. В перерывах между выигрышами я изучал научные статьи, пытаясь понять, каким даром меня наградила судьба. Так я потихоньку увлекся чтением и просмотром видеолекций, особенно когда дело касалось земной истории и псионических исследований. Поначалу моей жизни можно было только позавидовать. Карты вообще отличное ремесло, если тебе всегда везет. Особенно пока никто не догадался, что это не просто покровительство Фортуны. А вот с этим было сложнее.

Я постепенно примелькался среди игроков, и меня стали подозревать. Мне устраивали проверки, обвиняли в мошенничестве, постепенно выдавливали из большинства легальных казино. Я опускался все ниже, в мутный ил подпольных игорных домов, где на хвост сели те, кто и не пытался играть честно. Профессиональные шулеры не раз пытались взять меня в оборот. Предлагали «особое покровительство», сулили совместные барыши. Видя, что меня это не манит, начали угрожать отрезать пальцы, а потом и голову. Я упирался как мог, но в итоге и на меня нашлась управа…

В ту ночь я играл по-крупному. Условия изначально были очень жесткими – никаких шансов отыграться, никаких отсрочек. В случае поражения нужно было расплатиться немедленно – утром. Иначе моей безопасности никто не гарантировал. Точнее, гарантировали обратное. К тому времени у меня накопились серьезные долги, и я решил рискнуть.

Игроки собрались на борту океанской яхты, принадлежавшей одному очень уважаемому человеку. Я бы даже сказал, Очень и Очень Уважаемому. Его имя не произносилось вслух, но все знали, о ком идет речь, – о Винсенте Голде. Он входил в десятку самых богатых граждан Земной Федерации, и хотя забрался туда по трупам, об этом было не принято вспоминать. Его гостеприимство гарантировало честную игру. Никто бы не рискнул передергивать у него в гостях, а ему не было смысла покрывать каких-то шулеров. Если он и готов был немного замарать свое имя очередным нечестным трюком, то только если на столе были не карты, а многомиллиардные контракты.

И все равно: такой тщательной подготовки перед игрой я еще не видел. Каждого участника просканировали на наличие электронных имплантов, помещение было заизолировано от электромагнитных волн, внутри был включен генератор, подавляющий любые сигналы. Мы видели на мониторе, как наша колода печатается в типографии и доставляется на судно дроном. Вроде бы никаких шансов для грязной игры, и все равно я чувствовал неладное. Роскошная каюта, обшитая панелями из эбенового дерева, казалась мне гостеприимно распахнутой мышеловкой.

Но понять, где именно кроется подвох, я не мог, несмотря на весь свой тогда уже приличный опыт. Я принюхивался, присматривался, прислушивался, напряг пси-чутье и попытался включить интуицию, но без толку. Что ж, кто берется за карты, все равно всегда рискует, и я кинулся в омут с головой. Ставки были сделаны, мы начали игру. И поначалу я все равно не замечал ничего странного. Разве что слишком эксцентричной казалась манера престарелого индуса в непроницаемых линзах нежно, но тщательно поглаживать каждую пришедшую карту…

Я проигрался вчистую. Мой дар не работал, никаких образов-подсказок я не увидел, словно вместо окна уставился в глухую бетонную стену. Когда с первыми лучами рассвета я на дрожащих ногах выполз на палубу, мне деликатно предложили выбор. Я мог избавиться от нескольких органов (благо на корабле была и своя небольшая хирургическая лаборатория) или принять участие в одном интересном эксперименте. Ничего смертельно опасного, что-то связанное с работой мозга, но без оперативных вмешательств, военные разработки. Корпорация «Кронос» – очень солидная контора, без всякого криминала. Да, на время работы – полная изоляция и строгий режим, зато потом небольшой отпуск на планете-мечте. Повышенная секретность, но хорошая оплата, с лихвой покрывающая все мои долги. Точнее, долги спишут еще до окончания работ, чтобы я мог не отвлекаться на неприятные мысли.